afa-punk-23
22-04-2017 13:59:53
Бессмертный К. С.: Социальные классы
Аннотация:
В сокращенном виде опубликовано в газете "Свободна Мислъ" #3(246), март 2011
В наше время не редкость услышать из уст какого-нибудь анархиста, что классовый подход в вопросах изучения общественного устройство если когда-то и имел место, то теперь уже точно устарел.
С другой стороны на заре становления анархо-синдикализма, в начале 20 столетия, часть анархистов, не принимавших синдикализм, высказывались в том духе, что анархо-синдикализм - это своего рода компромисс с марксизмом. Говорилось это, в частности, на том основании, что синдикалисты используют в своей риторике марксистское понятие об "общественных (социальных) классах".
По сути, что касается социального расслоения общества, то можно говорить о двух основных полюсах - богатых и бедных, пролетариате и буржуазии. По крайней мере, примерно до Второй мировой войны такое разделение было достаточно очевидным.
Что же касается "пролетариата", то стоит привести его классическое определение, данное французским анархо-синдикалистом Пьером Бенаром (1886-1947) в 1926 г.: "...Промышленный или сельскохозяйственный рабочий, городской или сельский ремесленник (...), частный или государственный служащий, прораб, техник, преподаватель, ученый, писатель, человек искусства, которые живут исключительно результатами собственного труда, принадлежат к одному и тому же классу - пролетариату".
Таким образом, можно примерно определиться с тем, что для анархо-синдикалиста является понятием о "пролетариате", о том, кто относится к данной категории.
С другой стороны буржуазия - собственники средств производства, представители органов власти, правительственные чиновники. Те, кто управляют жизнью пролетариата.
Впрочем, даже в эпоху классического анархизма настолько простая градация социальных классов не была бы вполне корректной. Сегодня - тем более. Развитие капиталистической мир-системы (как ее определяет известный современный социолог Имманули Валлерстайн) внесло существенные коррективы в социальную стратификацию.
В любом случае сейчас для меня наибольший интерес представляет социальная стратификация общества не первой половины двадцатого столетия, но современная стратификация мир-системы.
В данном случае я оставлю в стороне рассуждения о понятии и критике общества потребления и зрелища, о том, как их реалии влияют на современный социум. Так же я не собираюсь рассматривать общество отдельных стран, пусть даже таких разных как, например Россия, Китай, США, Франция, Тунис, Индия, Конго и любых других. Меня интересует мир в целом, его основные реалии и тенденции. И именно поэтому я обращаюсь к понятию мир-системы Валлерстайна и близких к нему авторов.
Кроме того, обозначу и критерии, по которым я оцениваю общественную стратификацию. Классовое расслоение я рассматриваю через призму двоякого подхода: положение в общественной иерархии, а также имущественный критерий.
С этой точки зрения уместно говорить о нескольких основных категориях, их внутренней классификации, а также нескольких социальных группах, выпадающих из основного списка, но выполняющих определенную, своего рода вспомогательную функцию.
Основные три группы, выделяемые мной, я бы определил как:
- низший класс наемных работников (трудящиеся, пролетариат в широком смысле слова);
- средний класс;
- высший (имущий) класс.
Определять низший класс как "класс рабочих", либо "трудящихся" мне представляется не вполне корректным, так как те, кого можно понимать под "рабочими" составляют только часть данной категории, а понятие "трудящиеся" также применимо и к части среднего класса.
В свою очередь "средний класс", на мой взгляд, должен выделяться в отдельную категорию, уже хотя бы в силу того, что он является опорой существования капиталистической системы, с одной стороны, и фашистских и полуфашистских режимов, с другой. При этом в кризисные эпохи часть среднего класса вполне может оказаться тем, кто будет ломать существующую социально-экономическую систему в целях построения эгалитарного общества. Причем развитие информационных технологий и средств коммуникации все более делает часть среднего класса, связанного с данными областями общественной жизни, пронизанной социалистическими и коммунистическими идеями (много интересного на данную тему можно почерпнуть в книге экосоциалиста Андре Горца "Нематериальное. Знание, стоимость и капитал"). И, что особенно важно, эта часть среднего класса способна легко воспринимать анархистскую риторику.
Кроме того наличие более менее многочисленного среднего класса позволяет понять степень размытости классовой структуры общества, а также оценить тот простой факт, что как таковое противостояние его крайних полюсов - "пролетариата" и "буржуазии" - по-прежнему существует в нашем мире.
Что касается внутренней стратификации, то я бы ее представил примерно в таком виде:
- низший класс: наемные работники промышленных и сельскохозяйственных предприятий, наемные работники сферы обслуживания, менеджеры низшего звена, рядовые научные сотрудники, часть учителей и преподавателей ВУЗов, ремесленники (те, кого можно отнести к данной категории в современном мире), рядовые работники сферы искусства, часть врачей и младшего медицинского персонала, и ряд других смежных категорий, находящихся в схожем социально-экономическом положении. Всевозможных представителей люмпен-пролетариата я склонен относить также к данной категории.
- средний класс: менеджеры среднего и высшего звена, руководящие сотрудники предприятий, самозанятые торговцы, а так же всевозможные "мелкие лавочники", держатели небольших организаций и предприятий, по своим доходам не подпадающие под понятие "высшего класса", высокооплачиваемые наемные работники производственной сферы и сферы обслуживания (своего рода "рабочая аристократия"), инженеры, и т.д. Многие представители среднего класса заняты интеллектуальным трудом, либо офисной работой.
- высший класс: включает в себя руководителей крупных фирм, корпораций (в том числе транснациональных), промышленных и сельскохозяйственных предприятий, депутатов парламента, руководителей официальных бюрократических профсоюзов, парламентских политических партий, членов правительства. Так же к высшему классу вполне можно отнести высокооплачиваемых спортсменов, звезд шоу-бизнеса, офицерство и профессиональные военные в целом.
Нужно всегда помнить о том, что хотя низшие классы и являются эксплуатируемыми и находятся в наименее выгодном положении в социальной иерархии, внутри данных классов существует своя градация. Кроме того представители данной социальной категории не являются автоматическими носителями так называемого "классового сознания", и во многом именно их "спокойствие", лояльное отношение к существующей системе социально-экономических и политических отношений, наряду с лояльным отношением средних классов легитимизирует современную капиталистическую мир-систему (и все его структуры, будь-то транснациональные корпорации либо государства).
В этом смысле показательно, что диктаторский полуфашистский режим Хуана Перона в Аргентине опирался на рабочих. Кроме того, часто именно представители низших классов, будучи пропитаны консервативными религиозными предрассудками выступают борцами с революционно настроенной социалистической частью общества.
Менеджеры низшего звена, учителя и преподаватели, занимающие низшее положение в иерархии своих учебных заведений, врачи и медицинский персонал (их я выделяю из подкатегории низших классов - работников сферы обслуживания - так как они выполняют специфическую функцию охраны здоровья) являются пограничной категорий низших классов, частично смыкаясь со средним классом по своим социальным функциям.
В тоже время, имущественная неоднородность приводит к тому, что представители любой профессии могут быть ближе или дальше от среднего класса. По сути, наиболее высокооплачиваемая часть низших переходит уже в новую категорию - в средний класс. Между тем по своим социальным функциям, своей роли в общественной иерархии они остаются все теми же эксплуатируемыми наемными работниками (неважно - государственной или частной сферы), а потому, хотя и являются формально частью среднего класса, их положение складывается двояко и зависит исключительно от того, какую заработную плату их будут желать выплачивать.
Работники сферы услуг, всевозможные водители общественного транспорта, официанты, монтеры и монтажники, сантехники и т.п. стоят обособленно от работников производственной (промышленной и сельскохозяйственной) сферы. И их доля в современном обществе является весьма значительной. При этом я выношу за рамки данной категории отрасли как здравоохранение, культура и им подобные, несущие в себе специфическую нагрузку.
На мой взгляд, именно работники сферы услуг, как наиболее востребованные в мире современного капитализма, могут рассматриваться как потенциальный революционный авангард, который может повести за собой другие части общества. При этом они могут стать таковыми только в сочетании с частью среднего класса, задействованного в сфере информационных технологий и средств коммуникации.
Промышленный же пролетариат был порожден капиталистическими отношениями в условиях развития индустриальной цивилизации, и, по сути, нес в себе не революционное антикапиталистическое начало, но скорее стабилизирующую функцию индустриального капитализма. Одним из доказательств этого может служить то, что наиболее сильными революционные антикапиталистические выступления первой половины двадцатого столетия произошли в России и Испании, в которых многие трудящиеся (низшие классы) находились в пороговом состоянии перехода от крестьянского хозяйства в общинных условиях к состоянию промышленных рабочих, что было сопряжено с фабричной дисциплиной, которая постепенно канализировала революционный потенциал.
Отдельно необходимо коснуться вопроса о люмпен-пролетариате, и конкретно - безработных. Дело в том, что в современном мире данная категория крайне восприимчива к националистической риторике, в частности демагогическим рассуждением о том, что "приезжие отнимают рабочие места".
Что касается среднего класса, то здесь необходимо учитывать, в первую очередь, экономический достаток его представителей (специфическое положение представителей данной категории, тесно связанных с развитием информационных технологий и средств коммуникаций я рассмотрел выше).
Представители данной категории могут не иметь никаких властных полномочий. И именно имущественное положение является для них первичным. Стабильный "средний" заработок, стабильная работа и, какая бы то ни было, социальная защищенность делает средний класс надежной опорой действующей власти. При этом, чем выше доход, тем более лояльными по отношению к существующей системе являются представители данной категории.
По мере же разорения (обнищания) и лишения социальной защищенности может происходить либо революционизация сознания (рост интереса к социалистическим идеям в целом, и анархизму в частности), либо наоборот его "консервация", проявляющееся в стремлении к формированию возможно более сильной власти (отсюда может быть антикапиталистическая риторика).
Что касается понятия "мелкая буржуазия", то, на мой взгляд, данное определение некорректно для словоупотребления, тем не менее, если его все-таки использовать, то по сути им можно объединять в себе низшие и средние слои среднего класса.
Высшие классы также далеко не однородны.
Так, например, можно отдельно выделить правящие политические элиты, финансово-экономические элиты, партийно-профсоюзные верхи и "праздный класс", как выразился бы Торстейн Веблен (1857-1929). У всех у них свои специфические функции, в основе которых - стремление (явное либо подсознательное) к сохранинию существующего социально-экономического и политического статуса-кво, проще говоря - с сохранению существующей мир-системы.
Особо отмечу "праздный класс" - всевозможных представителей шоу-бизнеса и звезд спорта, который, с одной стороны, паразитирует на низшем и среднем классе, с другой - создает манящую иллюзию легкой социальной мобильности. Эта иллюзия создается вследствие того, что представители "праздного класса" не являются производителями ни услуг, ни какой бы то ни было продукции с одной стороны, и не являются представителями политической и экономической элиты, с другой.
Кроме того стоит особо подчеркнуть роль лидеров парламентских партий, а также легальных ("желтых") профсоюзов.
Цель лидера политической партии - власть, что бы декларативно под этим понятием не подразумевалось. Нахождение же в высших эшелонах власти, либо у ее вершины подчиняет такого партийного функционера логике мир-системы. Ярким примером этого является Владимир Ленин. На словах лидер РСДРП(б) боролся за политическую власть в интересах низших классов, намереваясь (на словах) разрушить буржуазное государство в интересах трудового народа. До своего прихода к власти в ноябре 1917 года он выступал ярким критиком капиталистической эксплуатации. В начале революции им даже была написана книга "Государство и революция", в которой проводилась последовательная линия, должная доказать революционность марксизма. Кроме того проводилась линия о том, что марксисты и анархисты имеют общую цель, только идут к ней разными средствами. На деле же В. И. Ленин после прихода к власти проводил прокапиталистическую политику, опираясь, в частности, на опыт милитаризации германской промышленности времен Первой мировой войны, систему тейлоризма и другие подобные идеи.
Борьба за социализм на словах стремительно привела к удушению Российской революции, подавлению рабочих и крестьянских выступлений, забастовок, разгрому союзников по социалистическому лагерю. Именно реальная, а не декларативная, политика Ленина позволила такому, например марксисту "неленинского типа" (коммунизм рабочих советов) как Антон Паннекук (1873-1960) назвать его "буржуазным философом", а другому "марксисту - неленинцу" (левый коммунизм), Отто Рюле, высказаться в духе, что "борьба с фашизмом начинается с борьбы против большевизма".
Что же касается лидеров "желтых профсоюзов", то они, в силу своего положения, заинтересованы в социальном партнерстве и сохранении либо укреплении существующей системы. Во многом именно они ответственны за то, что в современном мире роль профсоюзов потеряла свою революционную составляющую и свелась к поддержке капитализма и государства. Конечно, такими "официальные профсоюзы" были всегда, но раньше им можно было противопоставить массовые классовые революционно синдикалистские и анархо-синдикалистские профсоюзы, разгромленные в 1920-30-е гг. Сегодняшние революционные профсоюзы крайне малочисленны и малозаметны, и, в том числе по этому, в силу засилья социал-партнерски настроенных профсоюзов многие современные анархисты и немалая часть марксистов склонны видеть в профсоюзах исключительно консервативную, контрреволюционную роль.
По сути, одной из задач профсоюзных лидеров "желтых профсоюзов" как раз и является поддержание данного мифа, помешать распространению действительно боевых, классовых профсоюзов, таких как анархо-синдикалистские Национальная конфедерация труда (НКТ) Испании и Итальянский синдикальный союз (УСИ) Италия, а также революционно синдикалистских Индустриальных рабочих мира (ИРМ) и др.
В свою очередь такие категории как журналист, полицейский (и шире - сотрудники силовых ведомств и спецслужб), работник кооперативного предприятия, фрилансер, солдаты и сержанты срочной службы, представители религиозных разного рода структур - священнослужители, духовенств, прислуга (в том числе секретари), и вообще все, кто связан с отправлением подобных функций, - а также сходные с ними по своим функциям могут быть вынесены за скобки основной классификации. Также отдельно я выделяю и студенчество (к ним же вполне можно добавить аспирантов, школьников, лицеистов).
При этом если журналист может выполнять как "охранительные" функции, так и быть оппозиционно настроенным к правящим кругам, а также капитализму и государству в целом. И данные его функции не зависят от уровня его доходов. При этом в отличие от учителей и преподавателей они выносятся за рамки основных социальных категорий, так как обладают большей свободой поведения.
Фрилансеры и сотрудники кооперативных предприятий выносятся за рамки, так как их социальное положение подразумевает самозанятость в условиях капиталистических, и шире - рыночных отношений. С этой точки зрения они находятся в своеобразной ситуации "самоэксплуатации", то есть сами накладывают на себя определенные обязательства, а не подчиняются условиям, диктуемым им работодателем.
Солдаты и сержанты срочной службы являются эксплуатируемой частью общества, используемой в своих интересах, в первую очередь, правящей элитой. При этом относительно друг друга они сохраняют положение подчиняемых и подчиняющих: рядовой и ефрейтор являются самой бесправной частью армейской структуры, в то время как сержантский состав выполняет сходную функцию с функциями бригадиров на предприятиях и стройках. Данная общественная категория находится вне рамок, каких либо производственно-имущественных отношений, а потому выделяется за рамки основных социальных категорий.
Особую, двоякую, функцию выполняет категория полицейских и сотрудников спецслужб. Основная их функция - это поддержание "порядка", то есть стабильности и устойчивости правящего режима и экономической элиты. С другой стороны эта же категория борется с такими порождениями рыночных экономических отношений (подвидом которых и является капитализм) и государственной власти как уголовная преступность и антиобщественный терроризм, в результате которого страдают представители низших и средних классов.
При этом необходимо понимать, что многих антиобщественных преступлений и преступлений против личности не будет, либо почти не будет когда будут изжиты рыночные отношения и существование государственных институтов власти.
Что касается представителей религиозных структур, то в своем большинстве они выполняют сходную с полицией охранительную функцию. Вместе с тем представители данной социальной категории выполняют и другие функции, вплоть до психологической помощи верующим, а также могут быть носителями оппозиционных по отношению к власть и капитал имущим настроений. С другой же стороны, часть их представителей могут быть носителями радикальных, фундаменталистских настроений, направленных на построение того или иного рода теократического государства, что является реакционным и враждебным по отношению к анархизму в частности, и социализму в целом.
Говоря же о студенчестве (а в современном мире можно смело говорить об учащихся в целом) стоит отметить, что, хотя среди студентов всегда было много представителей революционной молодежи, тем не менее, данная категория включает в себя представителей всех классов. При этом как таковые, студенты оказываются бессильны против капиталистической мир-системы, что наглядно продемонстрировали "бурные шестидесятые". Кроме того, их протест, в традиции "новых левых" и контркультуры оказался легко переварен мир-системой и сделал такой тип протеста безопасным для капитализма и государства. Апология студенчества, наделение его "революционной миссией" приводит в наше время как раз к апологии подобного "бунта ради бунта". И именно этот тип "безопасного протеста" раскритиковал в своей книге "Социальный анархизм или анархизм образа жизни: непреодолимая пропасть" (1995) экоанархист Мюррей Букчин (1921-2006), в шестидесятые положительно относившийся ко многим идеям "новых левых", но впоследствии жестоко в них разочаровавшийся.
В целом, подводя итог данному небольшому обзору современного состояния классовой стратификации капиталистической мир-системы в начале двадцать первого столетия хочется еще раз отметить, что противостояние классовых "полюсов" никуда не делось, но было просто напросто затушевано развитием социального государства, увеличением социальной мобильности. По мере же вытеснения из нашей жизни социальной защищенности и ухудшения уровня жизни широких общественных слоев такое понятие как "классовая борьба" вновь становится все более заметным явлением нашей жизни.
Кроме того важно помнить о том, что социальная стратификация не является жесткой меркой, но должна иметь индивидуалистическую составляющую. Ведь как промышленный рабочий может быть сторонником Движения против нелегальной иммиграции, так и, в свою очередь, представитель крупного бизнеса вполне может оказаться сторонником радикального анархистского коммунизма (что крайне маловероятно, но теоретически вполне возможно). И это касается любой рассмотренной социальной категории и подкатегории.
В своей каждодневной борьбе за эгалитарное общество каждый анархо-синдикалист и анархо-коммунист, а также любой человек, имеющий сходную систему взглядов, должны помнить о том, что анархизм борется не с людьми, а с системой (мир-системой); что анархизм должен уничтожать социальные классы, то есть классовое расслоение общества, а не какие-то классовые категории, их представителей. И во многом именно трезвая оценка социальной структуры, интересов и настроений разных категорий как таковых, и их отдельных представителей в частности, может помочь в распространении анархистской мысли. Ну а возможно лучшее понимание социальной стратификации вполне может помочь и выработке понимания того, как же все-таки сделать анархистские идеи достоянием возможно более широких слоев общественности.
А понятным широким массам, широко распространиться анархизм может только тогда, когда будет адекватно отвечать современным социально-экономическим и политическим условиям. Отсылка же к риторике и публицистическому, теоретическому наследию анархистов, пусть даже 1930-х гг. неспособна вывести анархизм из маргинального гетто, равно как неспособны из него вывести идеи в духе примитивизма Джона Зерзана или инсуррекционалистского анархизма Альфредо Бонанно.
Нужно понимать, чем живет общество, что представляют из себя отдельные его составляющие. Как в 1900-1930-х гг. анархизм был массовым явлением, потому что мог ответить на вызовы времени, и был способен грамотно проанализировать тогдашние реалии, точно так же и сегодня анархисты должны не догматично рассуждать о противостоянии труда и капитала, но стараться понять, как именно и в чем это выражается сегодня.
Без адекватного, грамотного восприятия современных реалий можно даже не рассчитывать ни на какое эгалитарное переустройство мира.
13 февраля 2011
Источник: http://samlib.ru/k/k_s_b/socialxnyeklassy.shtml
Аннотация:
В сокращенном виде опубликовано в газете "Свободна Мислъ" #3(246), март 2011
В наше время не редкость услышать из уст какого-нибудь анархиста, что классовый подход в вопросах изучения общественного устройство если когда-то и имел место, то теперь уже точно устарел.
С другой стороны на заре становления анархо-синдикализма, в начале 20 столетия, часть анархистов, не принимавших синдикализм, высказывались в том духе, что анархо-синдикализм - это своего рода компромисс с марксизмом. Говорилось это, в частности, на том основании, что синдикалисты используют в своей риторике марксистское понятие об "общественных (социальных) классах".
По сути, что касается социального расслоения общества, то можно говорить о двух основных полюсах - богатых и бедных, пролетариате и буржуазии. По крайней мере, примерно до Второй мировой войны такое разделение было достаточно очевидным.
Что же касается "пролетариата", то стоит привести его классическое определение, данное французским анархо-синдикалистом Пьером Бенаром (1886-1947) в 1926 г.: "...Промышленный или сельскохозяйственный рабочий, городской или сельский ремесленник (...), частный или государственный служащий, прораб, техник, преподаватель, ученый, писатель, человек искусства, которые живут исключительно результатами собственного труда, принадлежат к одному и тому же классу - пролетариату".
Таким образом, можно примерно определиться с тем, что для анархо-синдикалиста является понятием о "пролетариате", о том, кто относится к данной категории.
С другой стороны буржуазия - собственники средств производства, представители органов власти, правительственные чиновники. Те, кто управляют жизнью пролетариата.
Впрочем, даже в эпоху классического анархизма настолько простая градация социальных классов не была бы вполне корректной. Сегодня - тем более. Развитие капиталистической мир-системы (как ее определяет известный современный социолог Имманули Валлерстайн) внесло существенные коррективы в социальную стратификацию.
В любом случае сейчас для меня наибольший интерес представляет социальная стратификация общества не первой половины двадцатого столетия, но современная стратификация мир-системы.
В данном случае я оставлю в стороне рассуждения о понятии и критике общества потребления и зрелища, о том, как их реалии влияют на современный социум. Так же я не собираюсь рассматривать общество отдельных стран, пусть даже таких разных как, например Россия, Китай, США, Франция, Тунис, Индия, Конго и любых других. Меня интересует мир в целом, его основные реалии и тенденции. И именно поэтому я обращаюсь к понятию мир-системы Валлерстайна и близких к нему авторов.
Кроме того, обозначу и критерии, по которым я оцениваю общественную стратификацию. Классовое расслоение я рассматриваю через призму двоякого подхода: положение в общественной иерархии, а также имущественный критерий.
С этой точки зрения уместно говорить о нескольких основных категориях, их внутренней классификации, а также нескольких социальных группах, выпадающих из основного списка, но выполняющих определенную, своего рода вспомогательную функцию.
Основные три группы, выделяемые мной, я бы определил как:
- низший класс наемных работников (трудящиеся, пролетариат в широком смысле слова);
- средний класс;
- высший (имущий) класс.
Определять низший класс как "класс рабочих", либо "трудящихся" мне представляется не вполне корректным, так как те, кого можно понимать под "рабочими" составляют только часть данной категории, а понятие "трудящиеся" также применимо и к части среднего класса.
В свою очередь "средний класс", на мой взгляд, должен выделяться в отдельную категорию, уже хотя бы в силу того, что он является опорой существования капиталистической системы, с одной стороны, и фашистских и полуфашистских режимов, с другой. При этом в кризисные эпохи часть среднего класса вполне может оказаться тем, кто будет ломать существующую социально-экономическую систему в целях построения эгалитарного общества. Причем развитие информационных технологий и средств коммуникации все более делает часть среднего класса, связанного с данными областями общественной жизни, пронизанной социалистическими и коммунистическими идеями (много интересного на данную тему можно почерпнуть в книге экосоциалиста Андре Горца "Нематериальное. Знание, стоимость и капитал"). И, что особенно важно, эта часть среднего класса способна легко воспринимать анархистскую риторику.
Кроме того наличие более менее многочисленного среднего класса позволяет понять степень размытости классовой структуры общества, а также оценить тот простой факт, что как таковое противостояние его крайних полюсов - "пролетариата" и "буржуазии" - по-прежнему существует в нашем мире.
Что касается внутренней стратификации, то я бы ее представил примерно в таком виде:
- низший класс: наемные работники промышленных и сельскохозяйственных предприятий, наемные работники сферы обслуживания, менеджеры низшего звена, рядовые научные сотрудники, часть учителей и преподавателей ВУЗов, ремесленники (те, кого можно отнести к данной категории в современном мире), рядовые работники сферы искусства, часть врачей и младшего медицинского персонала, и ряд других смежных категорий, находящихся в схожем социально-экономическом положении. Всевозможных представителей люмпен-пролетариата я склонен относить также к данной категории.
- средний класс: менеджеры среднего и высшего звена, руководящие сотрудники предприятий, самозанятые торговцы, а так же всевозможные "мелкие лавочники", держатели небольших организаций и предприятий, по своим доходам не подпадающие под понятие "высшего класса", высокооплачиваемые наемные работники производственной сферы и сферы обслуживания (своего рода "рабочая аристократия"), инженеры, и т.д. Многие представители среднего класса заняты интеллектуальным трудом, либо офисной работой.
- высший класс: включает в себя руководителей крупных фирм, корпораций (в том числе транснациональных), промышленных и сельскохозяйственных предприятий, депутатов парламента, руководителей официальных бюрократических профсоюзов, парламентских политических партий, членов правительства. Так же к высшему классу вполне можно отнести высокооплачиваемых спортсменов, звезд шоу-бизнеса, офицерство и профессиональные военные в целом.
Нужно всегда помнить о том, что хотя низшие классы и являются эксплуатируемыми и находятся в наименее выгодном положении в социальной иерархии, внутри данных классов существует своя градация. Кроме того представители данной социальной категории не являются автоматическими носителями так называемого "классового сознания", и во многом именно их "спокойствие", лояльное отношение к существующей системе социально-экономических и политических отношений, наряду с лояльным отношением средних классов легитимизирует современную капиталистическую мир-систему (и все его структуры, будь-то транснациональные корпорации либо государства).
В этом смысле показательно, что диктаторский полуфашистский режим Хуана Перона в Аргентине опирался на рабочих. Кроме того, часто именно представители низших классов, будучи пропитаны консервативными религиозными предрассудками выступают борцами с революционно настроенной социалистической частью общества.
Менеджеры низшего звена, учителя и преподаватели, занимающие низшее положение в иерархии своих учебных заведений, врачи и медицинский персонал (их я выделяю из подкатегории низших классов - работников сферы обслуживания - так как они выполняют специфическую функцию охраны здоровья) являются пограничной категорий низших классов, частично смыкаясь со средним классом по своим социальным функциям.
В тоже время, имущественная неоднородность приводит к тому, что представители любой профессии могут быть ближе или дальше от среднего класса. По сути, наиболее высокооплачиваемая часть низших переходит уже в новую категорию - в средний класс. Между тем по своим социальным функциям, своей роли в общественной иерархии они остаются все теми же эксплуатируемыми наемными работниками (неважно - государственной или частной сферы), а потому, хотя и являются формально частью среднего класса, их положение складывается двояко и зависит исключительно от того, какую заработную плату их будут желать выплачивать.
Работники сферы услуг, всевозможные водители общественного транспорта, официанты, монтеры и монтажники, сантехники и т.п. стоят обособленно от работников производственной (промышленной и сельскохозяйственной) сферы. И их доля в современном обществе является весьма значительной. При этом я выношу за рамки данной категории отрасли как здравоохранение, культура и им подобные, несущие в себе специфическую нагрузку.
На мой взгляд, именно работники сферы услуг, как наиболее востребованные в мире современного капитализма, могут рассматриваться как потенциальный революционный авангард, который может повести за собой другие части общества. При этом они могут стать таковыми только в сочетании с частью среднего класса, задействованного в сфере информационных технологий и средств коммуникации.
Промышленный же пролетариат был порожден капиталистическими отношениями в условиях развития индустриальной цивилизации, и, по сути, нес в себе не революционное антикапиталистическое начало, но скорее стабилизирующую функцию индустриального капитализма. Одним из доказательств этого может служить то, что наиболее сильными революционные антикапиталистические выступления первой половины двадцатого столетия произошли в России и Испании, в которых многие трудящиеся (низшие классы) находились в пороговом состоянии перехода от крестьянского хозяйства в общинных условиях к состоянию промышленных рабочих, что было сопряжено с фабричной дисциплиной, которая постепенно канализировала революционный потенциал.
Отдельно необходимо коснуться вопроса о люмпен-пролетариате, и конкретно - безработных. Дело в том, что в современном мире данная категория крайне восприимчива к националистической риторике, в частности демагогическим рассуждением о том, что "приезжие отнимают рабочие места".
Что касается среднего класса, то здесь необходимо учитывать, в первую очередь, экономический достаток его представителей (специфическое положение представителей данной категории, тесно связанных с развитием информационных технологий и средств коммуникаций я рассмотрел выше).
Представители данной категории могут не иметь никаких властных полномочий. И именно имущественное положение является для них первичным. Стабильный "средний" заработок, стабильная работа и, какая бы то ни было, социальная защищенность делает средний класс надежной опорой действующей власти. При этом, чем выше доход, тем более лояльными по отношению к существующей системе являются представители данной категории.
По мере же разорения (обнищания) и лишения социальной защищенности может происходить либо революционизация сознания (рост интереса к социалистическим идеям в целом, и анархизму в частности), либо наоборот его "консервация", проявляющееся в стремлении к формированию возможно более сильной власти (отсюда может быть антикапиталистическая риторика).
Что касается понятия "мелкая буржуазия", то, на мой взгляд, данное определение некорректно для словоупотребления, тем не менее, если его все-таки использовать, то по сути им можно объединять в себе низшие и средние слои среднего класса.
Высшие классы также далеко не однородны.
Так, например, можно отдельно выделить правящие политические элиты, финансово-экономические элиты, партийно-профсоюзные верхи и "праздный класс", как выразился бы Торстейн Веблен (1857-1929). У всех у них свои специфические функции, в основе которых - стремление (явное либо подсознательное) к сохранинию существующего социально-экономического и политического статуса-кво, проще говоря - с сохранению существующей мир-системы.
Особо отмечу "праздный класс" - всевозможных представителей шоу-бизнеса и звезд спорта, который, с одной стороны, паразитирует на низшем и среднем классе, с другой - создает манящую иллюзию легкой социальной мобильности. Эта иллюзия создается вследствие того, что представители "праздного класса" не являются производителями ни услуг, ни какой бы то ни было продукции с одной стороны, и не являются представителями политической и экономической элиты, с другой.
Кроме того стоит особо подчеркнуть роль лидеров парламентских партий, а также легальных ("желтых") профсоюзов.
Цель лидера политической партии - власть, что бы декларативно под этим понятием не подразумевалось. Нахождение же в высших эшелонах власти, либо у ее вершины подчиняет такого партийного функционера логике мир-системы. Ярким примером этого является Владимир Ленин. На словах лидер РСДРП(б) боролся за политическую власть в интересах низших классов, намереваясь (на словах) разрушить буржуазное государство в интересах трудового народа. До своего прихода к власти в ноябре 1917 года он выступал ярким критиком капиталистической эксплуатации. В начале революции им даже была написана книга "Государство и революция", в которой проводилась последовательная линия, должная доказать революционность марксизма. Кроме того проводилась линия о том, что марксисты и анархисты имеют общую цель, только идут к ней разными средствами. На деле же В. И. Ленин после прихода к власти проводил прокапиталистическую политику, опираясь, в частности, на опыт милитаризации германской промышленности времен Первой мировой войны, систему тейлоризма и другие подобные идеи.
Борьба за социализм на словах стремительно привела к удушению Российской революции, подавлению рабочих и крестьянских выступлений, забастовок, разгрому союзников по социалистическому лагерю. Именно реальная, а не декларативная, политика Ленина позволила такому, например марксисту "неленинского типа" (коммунизм рабочих советов) как Антон Паннекук (1873-1960) назвать его "буржуазным философом", а другому "марксисту - неленинцу" (левый коммунизм), Отто Рюле, высказаться в духе, что "борьба с фашизмом начинается с борьбы против большевизма".
Что же касается лидеров "желтых профсоюзов", то они, в силу своего положения, заинтересованы в социальном партнерстве и сохранении либо укреплении существующей системы. Во многом именно они ответственны за то, что в современном мире роль профсоюзов потеряла свою революционную составляющую и свелась к поддержке капитализма и государства. Конечно, такими "официальные профсоюзы" были всегда, но раньше им можно было противопоставить массовые классовые революционно синдикалистские и анархо-синдикалистские профсоюзы, разгромленные в 1920-30-е гг. Сегодняшние революционные профсоюзы крайне малочисленны и малозаметны, и, в том числе по этому, в силу засилья социал-партнерски настроенных профсоюзов многие современные анархисты и немалая часть марксистов склонны видеть в профсоюзах исключительно консервативную, контрреволюционную роль.
По сути, одной из задач профсоюзных лидеров "желтых профсоюзов" как раз и является поддержание данного мифа, помешать распространению действительно боевых, классовых профсоюзов, таких как анархо-синдикалистские Национальная конфедерация труда (НКТ) Испании и Итальянский синдикальный союз (УСИ) Италия, а также революционно синдикалистских Индустриальных рабочих мира (ИРМ) и др.
В свою очередь такие категории как журналист, полицейский (и шире - сотрудники силовых ведомств и спецслужб), работник кооперативного предприятия, фрилансер, солдаты и сержанты срочной службы, представители религиозных разного рода структур - священнослужители, духовенств, прислуга (в том числе секретари), и вообще все, кто связан с отправлением подобных функций, - а также сходные с ними по своим функциям могут быть вынесены за скобки основной классификации. Также отдельно я выделяю и студенчество (к ним же вполне можно добавить аспирантов, школьников, лицеистов).
При этом если журналист может выполнять как "охранительные" функции, так и быть оппозиционно настроенным к правящим кругам, а также капитализму и государству в целом. И данные его функции не зависят от уровня его доходов. При этом в отличие от учителей и преподавателей они выносятся за рамки основных социальных категорий, так как обладают большей свободой поведения.
Фрилансеры и сотрудники кооперативных предприятий выносятся за рамки, так как их социальное положение подразумевает самозанятость в условиях капиталистических, и шире - рыночных отношений. С этой точки зрения они находятся в своеобразной ситуации "самоэксплуатации", то есть сами накладывают на себя определенные обязательства, а не подчиняются условиям, диктуемым им работодателем.
Солдаты и сержанты срочной службы являются эксплуатируемой частью общества, используемой в своих интересах, в первую очередь, правящей элитой. При этом относительно друг друга они сохраняют положение подчиняемых и подчиняющих: рядовой и ефрейтор являются самой бесправной частью армейской структуры, в то время как сержантский состав выполняет сходную функцию с функциями бригадиров на предприятиях и стройках. Данная общественная категория находится вне рамок, каких либо производственно-имущественных отношений, а потому выделяется за рамки основных социальных категорий.
Особую, двоякую, функцию выполняет категория полицейских и сотрудников спецслужб. Основная их функция - это поддержание "порядка", то есть стабильности и устойчивости правящего режима и экономической элиты. С другой стороны эта же категория борется с такими порождениями рыночных экономических отношений (подвидом которых и является капитализм) и государственной власти как уголовная преступность и антиобщественный терроризм, в результате которого страдают представители низших и средних классов.
При этом необходимо понимать, что многих антиобщественных преступлений и преступлений против личности не будет, либо почти не будет когда будут изжиты рыночные отношения и существование государственных институтов власти.
Что касается представителей религиозных структур, то в своем большинстве они выполняют сходную с полицией охранительную функцию. Вместе с тем представители данной социальной категории выполняют и другие функции, вплоть до психологической помощи верующим, а также могут быть носителями оппозиционных по отношению к власть и капитал имущим настроений. С другой же стороны, часть их представителей могут быть носителями радикальных, фундаменталистских настроений, направленных на построение того или иного рода теократического государства, что является реакционным и враждебным по отношению к анархизму в частности, и социализму в целом.
Говоря же о студенчестве (а в современном мире можно смело говорить об учащихся в целом) стоит отметить, что, хотя среди студентов всегда было много представителей революционной молодежи, тем не менее, данная категория включает в себя представителей всех классов. При этом как таковые, студенты оказываются бессильны против капиталистической мир-системы, что наглядно продемонстрировали "бурные шестидесятые". Кроме того, их протест, в традиции "новых левых" и контркультуры оказался легко переварен мир-системой и сделал такой тип протеста безопасным для капитализма и государства. Апология студенчества, наделение его "революционной миссией" приводит в наше время как раз к апологии подобного "бунта ради бунта". И именно этот тип "безопасного протеста" раскритиковал в своей книге "Социальный анархизм или анархизм образа жизни: непреодолимая пропасть" (1995) экоанархист Мюррей Букчин (1921-2006), в шестидесятые положительно относившийся ко многим идеям "новых левых", но впоследствии жестоко в них разочаровавшийся.
В целом, подводя итог данному небольшому обзору современного состояния классовой стратификации капиталистической мир-системы в начале двадцать первого столетия хочется еще раз отметить, что противостояние классовых "полюсов" никуда не делось, но было просто напросто затушевано развитием социального государства, увеличением социальной мобильности. По мере же вытеснения из нашей жизни социальной защищенности и ухудшения уровня жизни широких общественных слоев такое понятие как "классовая борьба" вновь становится все более заметным явлением нашей жизни.
Кроме того важно помнить о том, что социальная стратификация не является жесткой меркой, но должна иметь индивидуалистическую составляющую. Ведь как промышленный рабочий может быть сторонником Движения против нелегальной иммиграции, так и, в свою очередь, представитель крупного бизнеса вполне может оказаться сторонником радикального анархистского коммунизма (что крайне маловероятно, но теоретически вполне возможно). И это касается любой рассмотренной социальной категории и подкатегории.
В своей каждодневной борьбе за эгалитарное общество каждый анархо-синдикалист и анархо-коммунист, а также любой человек, имеющий сходную систему взглядов, должны помнить о том, что анархизм борется не с людьми, а с системой (мир-системой); что анархизм должен уничтожать социальные классы, то есть классовое расслоение общества, а не какие-то классовые категории, их представителей. И во многом именно трезвая оценка социальной структуры, интересов и настроений разных категорий как таковых, и их отдельных представителей в частности, может помочь в распространении анархистской мысли. Ну а возможно лучшее понимание социальной стратификации вполне может помочь и выработке понимания того, как же все-таки сделать анархистские идеи достоянием возможно более широких слоев общественности.
А понятным широким массам, широко распространиться анархизм может только тогда, когда будет адекватно отвечать современным социально-экономическим и политическим условиям. Отсылка же к риторике и публицистическому, теоретическому наследию анархистов, пусть даже 1930-х гг. неспособна вывести анархизм из маргинального гетто, равно как неспособны из него вывести идеи в духе примитивизма Джона Зерзана или инсуррекционалистского анархизма Альфредо Бонанно.
Нужно понимать, чем живет общество, что представляют из себя отдельные его составляющие. Как в 1900-1930-х гг. анархизм был массовым явлением, потому что мог ответить на вызовы времени, и был способен грамотно проанализировать тогдашние реалии, точно так же и сегодня анархисты должны не догматично рассуждать о противостоянии труда и капитала, но стараться понять, как именно и в чем это выражается сегодня.
Без адекватного, грамотного восприятия современных реалий можно даже не рассчитывать ни на какое эгалитарное переустройство мира.
13 февраля 2011
Источник: http://samlib.ru/k/k_s_b/socialxnyeklassy.shtml
. Даже потратил на тебя свое драгоценное время) Больше не буду тревожить, если тебя это так тебя задело. И ради твоего же блага проголосую за твой бан, если будет голосование. Заметь, исключительно!, ради твоего блага.