Анти-«Матрица», или «Борьба» бабла с ослом. А. Тарасов

Хотя имя Ленина предано анафеме, кино по-прежнему – в строгом соответствии с указанием Владимира Ильича – является для наших властей важнейшим из искусств. Отличие только в том, что сегодняшнее российское кино не имеет никакого отношения к искусству, а превратилось в откровенную пропагандистскую помойку.

Вернее, сначала отечественный кинематограф превратили в просто помойку – в чистый масскульт. Если он и выполнял сверх того пропагандистские функции, то есть вбивал зрителям в мозги убогие мещанские ценности, эстетический примитивизм, потребительство, антиинтеллектуализм, индивидуализм, культ силы, вульгарный гедонизм и т.п., то лишь потому, что сами фильмы делались такими же эстетически убогими, эгоистичными, жадными, порочными, умственно ограниченными мещанами-приспособленцами (вроде каких-нибудь Панкратова-Черного, Эйрамджана или Никиты Михалкова), а власть это вполне устраивало (собственно, и сама власть состояла из таких людей). Если же это сопровождалось откровенно разнузданной антикоммунистической пропагандой, то опять-таки лишь потому, что такая пропаганда соответствовала умственному уровню и эстетической ориентации этих мещан и приспособленцев (продюсеров, режиссеров и сценаристов), с одной стороны, и вполне устраивала власть – с другой.

То были годы, когда «Кремль и окрестности» вопросы идеологии не очень волновали, поскольку их очень волновали вопросы передела собственности.

Brainwashing Machine

Но настало время – и в верхах осознали, что необходима новая официальная идеология. Первоначально, как многие еще помнят, она называлась «национальной идеей». Была поставлена задача такую идеологию разработать и «внедрить в массы».

В кино это «задание партии и правительства» начали обкатывать первоначально на телефильмах – в основном на телесериалах. Расчет был верным: число телезрителей, безусловно, заметно превышает число посетителей кинотеатров, к тому же телепродукция фактически навязывается зрителю, проникая почти в каждый дом без дополнительных усилий и затрат (чтобы пойти в кинотеатр, надо еще оторвать задницу от дивана и, кроме того, заплатить деньги за билет), да еще и искусно создавая при этом эффект ненавязчивости, домашнего, расслабленного, заведомо добровольного восприятия.

Так на телеканалы – вслед за классическими «мыльными операми» – градом посыпались сериалы, посвященные восхвалению обычных убийц из спецслужб и спецподразделений, «героически» борющихся со звероподобными кавказцами. Причем кавказцы поголовно – включая женщин, детей и, кажется, даже мертвецов – были, разумеется, бандитами, террористами и вообще нехристями, а доблестные бойцы спецслужб и спецподразделений, наоборот, были простыми, «в доску своими» – то есть сильно пьющими, матерящимися, антиинтеллектуальными – парнями, привлекательными «суровой мужской красотой» (мачо с запахом портянки), твердыми в своих принципах («сивушное братство», «фронтовая дружба», «родину, шашку и жену не отдам никому» и т.п.) и, безусловно, православными. Очень скоро к злобным кавказцам добавились не менее отталкивающие мусульмане вообще, действующие из разных заграниц.

Параллельно с этой волной пошла вторая волна телефильмов и сериалов. В них главными положительными героями выступали царские жандармы и сыщики, борющиеся с кровожадными революционерами. При этом, естественно, жандармы изображались «рыцарями без страха и упрека» и интеллектуальными гигантами, а революционеры, само собой, были предельно шаржированы – все как один выглядели ущербными, умственно неполноценными (а если умными, то психически нездоровыми), антигуманными, аморальными, завистливыми, ну, и были, ясное дело, «жидо-масонами». Оставалось только недоумевать, почему же это сборище психов и дураков смогло в конце концов победить «рыцарей без страха и упрека» и интеллектуальных гигантов. Один такой сериал, неоднократно повторявшийся – «Империя под ударом», – выдвигался даже на какую-то премию каких-то там «правоохранительных органов» (или был награжден? не помню). Я просил трех знакомых историков русского революционного движения написать рецензию на этот сериал, но ни один не смог: всем становилось дурно после просмотра первой (в крайнем случае, второй) серии – так густо, выше всяких пределов, сериал был нашпигован самой разнузданной черносотенной ложью и клеветой.

Обкатав эту пропагандистскую методику на сериалах, озабоченная созданием «новой национальной идеологии» власть перешла наконец к «большому» (то есть рассчитанному на просмотр в кинотеатрах) кино. Отчасти этот переход был связан с тем, что все большее и большее число людей – причем в первую очередь образованных и достаточно политически грамотных – переставало смотреть телевизор, чувствуя все большее и большее отвращение к постоянно деградирующему (умственно и эстетически) российскому телевидению. Опять же и кинокритики, к чьему мнению прислушивалась эта аудитория, по большей части презрительно игнорировали сериалы, считая их «низким жанром».

...ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ...ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ...ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ...