Кащей_Бессмертный
28-04-2010 09:23:09
Обсуждение фильмов Никиты Михалкова чаще всего превращается в соцопрос о доверии знаменитому режиссеру. Однако фильмы о войне в России - больше чем просто фильмы. Так что и новая картина «Утомленные солнцем-2. Предстояние» априори должна была бы подвергаться двойной критике - из-за отношения к режиссеру и того взгляда на Великую отечественную войну, которого он придерживается. Пока, однако, у многих зрителей оснований для критики нет в принципе. Просто потому, что фильм они просто проигнорировали. «Эхо Москвы» сообщает, что из разных регионов «повсеместно приходят новости о полупустых залах во время показа нового фильма». Судя по всему, зрителя просто отпугнула небывалая продолжительность кинокартины - она идет более трех часов.
Между тем, как раз продолжительность «Утомленных солнцем-2» вовсе не утомляет. Фильм о похождениях «недостреленного» комдива Котова и отправившего его в лагеря «недорезанного» «чекиста Мити» из «Утомленных солнцем-1» выглядит очень динамичным. Однако вопросов к картине это все равно не снимает.
Начнем с самого предсказуемой претензии - исторических ляпов. Художественный фильм, конечно же - не научная диссертация. А те или иные несоответствия историческим фактам были и в фильмах советской эпохи, когда на консультантах предпочитали не экономить. Однако создатели «Утомленных солнцем-2» сами нарочито подчеркивали, что ими было отсмотрено и прочитано решительно все, с чем можно ознакомиться для изучения описываемой эпохи - от «60 часов кинохроники - и советской, и германской трофейной» до материалов из архивов ФСБ. Так что такие серьезные заявления создателей фильма и притязания кинокритиков сделают более основательными.Пока же видно, что трофейная кинохроника и архивы спецслужб не спасли фильм от ляпов, которые заметны даже неспециалистам. Например, главный герой картины, бывший комдив Котов, попадает в штрафные части с первых же дней войны - в то время, как сами такие подразделения появились только во второй половине 1942 года.
Рядом с историческими ляпами стоят сюжетные натяжки. Мало того, что сама завязка «Утомленных солнцем-2» противоречит концовке «Утомленных солнцем-1». Там ведь ясно говорилось, что комдив Котов будет расстрелян, а его жена Маруся проведет остаток своих дней в ГУЛАГЕ. Ни того, ни другого, как оказалось, не происходит. Однако и в ходе самого фильма мотивация героев не всегда понятна.
Однако и то, и другое, скорее всего, отступит на второй план, перед спорами о содержании картины.
Прежде всего, советская сторона в фильме связывается почти исключительно только с негативом, откровенно глупыми приказами и изуверскими действиями солдат и офицеров. Конечно, никто не будет заявлять, что такого не было и быть не могло. Но в фильме, растянувшемся на три часа, было достаточно времени, чтобы представить более сбалансированный взгляд на события.
Зная о взглядах Никиты Михалкова такой сюжет, конечно, выглядит предсказуемым. Однако подача материала смотрится более чем странно на фоне двух других факторов.
Во-первых, практически во всех эпизодах, связанных с жестокостями в отношении мирных жителей, оказывается, что немцы тут почти не причем, а их действия фактически спровоцированы русскими - что в случае потопления санитарного судна, что с поголовной ликвидацией жителей деревни. В эпизоде же с уничтожением моста (вместе с двигающимися по нему колоннами беженцев) специально подчеркивается - это не немцы разбомбили, это дело рук русских.
Во-вторых, советские граждане, не относящиеся к этническим русским, показаны в фильме как-то одинаково карикатурно. Сначала курсант «кавказской национальности», устремляющийся к немецким танкам с криком «наши», а потом пытающийся остановить один из них, упершись штыком в его броню. Потом цыгане, которые, пытаясь переубедить отбирающего у них лошадь немецкого солдата, начинают петь и плясать вокруг него. А затем, когда тот расстреливает всех взрослых, оставшаяся в живых цыганская девочка вместо того, чтобы попытаться убежать, после минутной прострации, начинает вновь бить в бубен и плясать, очевидно веря в чудодейственное влияние цыганской музыки на нацистов. Наконец, эпизод с подрывом моста, в котором поучаствовал сапер явно неславянской внешности, заставила славящегося «политкорректностью» знаменитого переводчика Дмитрия Пучкова («Гоблина») написать следующий пассаж: «Начальник перекрывает движение по мосту, в споре с отступающими нечаянно машет флажком, а тупая чурка тут же подрывает мост с людьми». Создается впечатление, что сразу несколько таких совпадений в фильме не случайно. Хотя вроде бы режиссер Михалков раньше столь своеобразными взглядами не отличался.
Все же остальное в фильме вполне предсказуемо. И эпизод со священником на войне, который крестит Надю Котову. Правда, потом добровольно идет на дно, так что у зрителя создается подозрение, что батюшка решил покончить самоубийством (не иначе, как в представлении кого-то из авторов фильма это «по-христиански»). И даже Сталин, представленный в духе 2000-х, в двойственном ключе. С одной стороны, в первых же кадрах картины его окунают лицом в торт (правда, происходит это во сне). С другой, в новую эпоху как-то неудобно так обращаться с «эффективным менеджером». Поэтому во сне у Котова Иосиф Виссарионович лежит лицом в торте, а «в реале» - представлен чуть ли не «самым человечным человеком». Все время одергивает Берию, когда тот хочет сказать что-то грозное и пугающее. И даже явно журит полковника НКВД «Митю» за то, что тот разделяет понятия «человек» и «чекист».
Вполне в духе времени смотрятся и неоднократно появляющиеся в фильме эпизоды в духе «сортирного юмора». То немец пытается обгадить капитана мирного судна, выставив собственную филейную часть из кабины пролетающего над кораблем бомбардировщика. То Надя Котова по просьбе умирающего танкиста показывает ему грудь - раздеваясь до пояса посреди поля боя. Конечно, может быть во всем этом есть какой-то скрытый смысл. Однако зрители подобные проявления «аристократизма» режиссера-дворянина вряд ли оценят целиком.
На этом фоне действительной находкой режиссера можно считать разве что поведение «чекиста Мити». В «Утомленных солнцем-1» он был врагом комдива Котова и всячески способствовал его аресту. В «Утомленных солнцем-2», судя по всему, именно он спас заключенного Котова от расстрела, вовремя подготовив документы о замене тому политической статьи на уголовную. В первом фильме эпопеи, правда, граждане голубых кровей тоже ведут себя не лучшим образом. Будучи безнадежно оторванными от охот и балов, они соревнуются в не менее аристократическом виде спорта - кто кого сдаст в НКВД. Однако метания чекиста «Мити» можно счесть не иначе, как скрытой сатирой на нравы представителей некоторых дворянских родов, подготовленной потомственным дворянином Михалковым и потому по-своему интересной.
Сам Никита Сергеевич сравнивал свою новую картину с американским фильмом «Спасти рядового Райана». Удастся ли спасти рядового Котова зритель точно узнает в ноябре этого года, когда на экраны выйдет третья часть картины («Утомленные солцем-3. Цитадель»). А вот спасти успешный прокат кинокартины, кажется, гораздо сложнее. Издание «Ведомости» полагает, что общие сборы фильма вряд превысят 17 млн. долларов. Что почти в три раза меньше затрат на его создание.
Михаил Нейжмаков
http://www.rabkor.ru/review/cinema/6457.html
Между тем, как раз продолжительность «Утомленных солнцем-2» вовсе не утомляет. Фильм о похождениях «недостреленного» комдива Котова и отправившего его в лагеря «недорезанного» «чекиста Мити» из «Утомленных солнцем-1» выглядит очень динамичным. Однако вопросов к картине это все равно не снимает.
Начнем с самого предсказуемой претензии - исторических ляпов. Художественный фильм, конечно же - не научная диссертация. А те или иные несоответствия историческим фактам были и в фильмах советской эпохи, когда на консультантах предпочитали не экономить. Однако создатели «Утомленных солнцем-2» сами нарочито подчеркивали, что ими было отсмотрено и прочитано решительно все, с чем можно ознакомиться для изучения описываемой эпохи - от «60 часов кинохроники - и советской, и германской трофейной» до материалов из архивов ФСБ. Так что такие серьезные заявления создателей фильма и притязания кинокритиков сделают более основательными.Пока же видно, что трофейная кинохроника и архивы спецслужб не спасли фильм от ляпов, которые заметны даже неспециалистам. Например, главный герой картины, бывший комдив Котов, попадает в штрафные части с первых же дней войны - в то время, как сами такие подразделения появились только во второй половине 1942 года.
Рядом с историческими ляпами стоят сюжетные натяжки. Мало того, что сама завязка «Утомленных солнцем-2» противоречит концовке «Утомленных солнцем-1». Там ведь ясно говорилось, что комдив Котов будет расстрелян, а его жена Маруся проведет остаток своих дней в ГУЛАГЕ. Ни того, ни другого, как оказалось, не происходит. Однако и в ходе самого фильма мотивация героев не всегда понятна.
Однако и то, и другое, скорее всего, отступит на второй план, перед спорами о содержании картины.
Прежде всего, советская сторона в фильме связывается почти исключительно только с негативом, откровенно глупыми приказами и изуверскими действиями солдат и офицеров. Конечно, никто не будет заявлять, что такого не было и быть не могло. Но в фильме, растянувшемся на три часа, было достаточно времени, чтобы представить более сбалансированный взгляд на события.
Зная о взглядах Никиты Михалкова такой сюжет, конечно, выглядит предсказуемым. Однако подача материала смотрится более чем странно на фоне двух других факторов.
Во-первых, практически во всех эпизодах, связанных с жестокостями в отношении мирных жителей, оказывается, что немцы тут почти не причем, а их действия фактически спровоцированы русскими - что в случае потопления санитарного судна, что с поголовной ликвидацией жителей деревни. В эпизоде же с уничтожением моста (вместе с двигающимися по нему колоннами беженцев) специально подчеркивается - это не немцы разбомбили, это дело рук русских.
Во-вторых, советские граждане, не относящиеся к этническим русским, показаны в фильме как-то одинаково карикатурно. Сначала курсант «кавказской национальности», устремляющийся к немецким танкам с криком «наши», а потом пытающийся остановить один из них, упершись штыком в его броню. Потом цыгане, которые, пытаясь переубедить отбирающего у них лошадь немецкого солдата, начинают петь и плясать вокруг него. А затем, когда тот расстреливает всех взрослых, оставшаяся в живых цыганская девочка вместо того, чтобы попытаться убежать, после минутной прострации, начинает вновь бить в бубен и плясать, очевидно веря в чудодейственное влияние цыганской музыки на нацистов. Наконец, эпизод с подрывом моста, в котором поучаствовал сапер явно неславянской внешности, заставила славящегося «политкорректностью» знаменитого переводчика Дмитрия Пучкова («Гоблина») написать следующий пассаж: «Начальник перекрывает движение по мосту, в споре с отступающими нечаянно машет флажком, а тупая чурка тут же подрывает мост с людьми». Создается впечатление, что сразу несколько таких совпадений в фильме не случайно. Хотя вроде бы режиссер Михалков раньше столь своеобразными взглядами не отличался.
Все же остальное в фильме вполне предсказуемо. И эпизод со священником на войне, который крестит Надю Котову. Правда, потом добровольно идет на дно, так что у зрителя создается подозрение, что батюшка решил покончить самоубийством (не иначе, как в представлении кого-то из авторов фильма это «по-христиански»). И даже Сталин, представленный в духе 2000-х, в двойственном ключе. С одной стороны, в первых же кадрах картины его окунают лицом в торт (правда, происходит это во сне). С другой, в новую эпоху как-то неудобно так обращаться с «эффективным менеджером». Поэтому во сне у Котова Иосиф Виссарионович лежит лицом в торте, а «в реале» - представлен чуть ли не «самым человечным человеком». Все время одергивает Берию, когда тот хочет сказать что-то грозное и пугающее. И даже явно журит полковника НКВД «Митю» за то, что тот разделяет понятия «человек» и «чекист».
Вполне в духе времени смотрятся и неоднократно появляющиеся в фильме эпизоды в духе «сортирного юмора». То немец пытается обгадить капитана мирного судна, выставив собственную филейную часть из кабины пролетающего над кораблем бомбардировщика. То Надя Котова по просьбе умирающего танкиста показывает ему грудь - раздеваясь до пояса посреди поля боя. Конечно, может быть во всем этом есть какой-то скрытый смысл. Однако зрители подобные проявления «аристократизма» режиссера-дворянина вряд ли оценят целиком.
На этом фоне действительной находкой режиссера можно считать разве что поведение «чекиста Мити». В «Утомленных солнцем-1» он был врагом комдива Котова и всячески способствовал его аресту. В «Утомленных солнцем-2», судя по всему, именно он спас заключенного Котова от расстрела, вовремя подготовив документы о замене тому политической статьи на уголовную. В первом фильме эпопеи, правда, граждане голубых кровей тоже ведут себя не лучшим образом. Будучи безнадежно оторванными от охот и балов, они соревнуются в не менее аристократическом виде спорта - кто кого сдаст в НКВД. Однако метания чекиста «Мити» можно счесть не иначе, как скрытой сатирой на нравы представителей некоторых дворянских родов, подготовленной потомственным дворянином Михалковым и потому по-своему интересной.
Сам Никита Сергеевич сравнивал свою новую картину с американским фильмом «Спасти рядового Райана». Удастся ли спасти рядового Котова зритель точно узнает в ноябре этого года, когда на экраны выйдет третья часть картины («Утомленные солцем-3. Цитадель»). А вот спасти успешный прокат кинокартины, кажется, гораздо сложнее. Издание «Ведомости» полагает, что общие сборы фильма вряд превысят 17 млн. долларов. Что почти в три раза меньше затрат на его создание.
Михаил Нейжмаков
http://www.rabkor.ru/review/cinema/6457.html
