О классовой борьбе и классовости вообще

О классовой борьбе и классовости вообще



Признают ли анархисты классовую борьбу – вот вопрос, ответа на который все настойчивее и настойчивее требуют от анархистов. Требования, надо сказать, вполне понятны, ибо вопрос слишком важен и серьезен, и от степени ответа, безусловно, зависит очень многое. Но в то же время, именно в силу этой важности и серьезности вопроса, необходимо, прежде определения того пли иного ответа, предварительно уяснить, - как, в каком смысле следует понимать признание классовой борьбы. Дело в том, что классовую борьбу можно отрицать или признавать двояко: как факт и как идеал, т. е. как борьбу, являющуюся неизбежным результатом существующего строя и как борьбу, долженствующую быть основой будущего строя. Эта маленькая предварительная предпосылка доводит до очевидности, что поскольку речь идет о классовой борьбе в первом смысле, то анархисты, по-видимому, отрицать ее не могут, ибо, в противном случае, это было бы равносильно отрицанию классового характера нынешнего строя и шло бы в открытый разрез с действительностью. Но коль скоро дело касается классовой борьбы, как идеала, то анархисты здесь имеют полную возможность признавать ее или отрицать; здесь отсутствуют всякие предначертания или неумолимые условности.

И вот, говоря о классовой борьбе в этом последнем смысле, приходится сказать, что ответ на вышеотмеченный вопрос должен быть отрицательным. Суть в том, что признание классовой борьбы, как принципа, взгляд и суждение обо всем исключительно с массовой точки зрения, в сущности ни больше ни меньше, как выворачивание нынешнего строя наизнанку, т.е. заимствование от буржуазии всех ее методов. Современный строй, ведь, типичнейший образчик классовой идеологии; в нем все построено на классовых принципах, все базируется на классовых интересах; а между тем мы видим и прекрасно знаем цену этого строя. Собственно говоря, мы и восстаем против него главным образом как против строя, обоснованного на классовых началах. Всюду бьющая в глаза классовость, приводящая к грубому попиранию истины ради классовых интересов, именно и возмущает нас и всех тех, кому дорога правда и честь. Думать, что все зло заключается в том, что господствующим классом является класс буржуазии, а не класс рабочих – не разумно, ибо суть не в названии и даже не в природе того или иного класса, а в самой классовости. Сущность классовости в общих чертах заключается в том, что интересы того или иного класса выделяются из общего числа жизненных явлении и ставятся, как мера и критерий, выше всего. И безразлично чьи будут эти интересы, – класса ли буржуазии или класса рабочих, – раз они будут носить печать классовости и будут стоять выше общих интересов, социальное равновесие будет нарушено и несправедливость будет неизменно торжествовать.

Можно, правда, сказать, что интересы рабочего класса далеко не тождественны интересам буржуазии и что аналогии, поэтому, не может быть. Об отличительности интересов рабочего класса от интересов буржуазии спорить, разумеется, не приходится: отличительность имеется и даже очень значительная. Буржуазия, например, строит свои интересы главным образом на принципе частной неограниченной собственности, дающем ей возможность пригребать к своим рукам все, а, следовательно, и верховодить всем; рабочие же, наоборот, в большинстве случаев стремятся к замене принципа частной собственности принципом коллективного пользования. Иными словами говоря, стремления рабочих и буржуазии в экономической области диаметрально противоположны. Однако это нисколько не исключает возможности аналогии. Дело в том, что природа классовости способна проявляться не только в хозяйственных отношениях, но и в отношениях часто правового характера. Можно, например, область экономических отношений обосновать на общем внеклассовом принципе, но достаточно сохранить некоторую нормировку в области права и долга, чтобы общество не утратило своего иерархического характера. Можно установить даже полный коммунизм на предметы производства и потребления, но достаточно запретить кому-нибудь занимать ту или иную общественную должность или лишить кого-нибудь общественного доверия, – и этот последний безусловно почувствует себя униженным и обиженным.

И поэтому своеобразие стремлений рабочего класса в экономической области еще не гарантирует обществу универсального равновесия, не ограждает его (общества) от социальных антагонизмов вообще. Общественные трения и несогласованность слишком гибки и разнообразны; они могут прекрасно развиваться на всякой почве, в том числен на почве правовой. Можно, конечно, предполагать, что пропасть, вытекающая из правовых разноречий не будет так велика, как при господстве буржуазного класса и буржуазных принципов; можно думать, что и согласованности в таком случае будет больше. Но разве суть в этом? Разве миссия рабочего класса в том, чтобы полировать и подслащивать недостатки буржуазного строя? Очевидно – нет. Очевидно задачи и стремления рабочих должны быть оригинальны и в корне отличаться от стремлений буржуазии не только в экономическом отношении, но и во всех прочих отношениях. Но это уже равносильно отрицанию всякой классовости.
Встает, таким образом, дилемма: или держаться классовости и перегибать палку буржуазных методов в другую сторону, т.е. палку, ныне пляшущую на спинах рабочих, пустить по спинам буржуазии и наполнить мир новыми стонами, новыми проклятиями; или же отрешиться от всех буржуазных предрассудков, выйти из тины и болота и повести борьбу чистую и красивую… Но в то же время отказаться и от всяких классовых предвзятостей. Есть, разумеется, среди рабочего класса сторонники того и другого взгляда, что, при известном взгляде на вещи, и не удивительно. Что же касается анархистов, то они в большинстве случаев склонны примкнуть ко второму взгляду. Исследуя сущность классовости – в ее основе – анархисты находят, что всякая классовость слишком узка, однолинейна и насыщена сектантскими традициями; что отражает она лишь незначительную часть житейской шири – интересы одного какого-нибудь класса; и поэтому классовость не может заключать в себе полностью природы анархизма. Помимо этого, в классовости нельзя отыскать тех существенно-необходимых предпосылок, на которых базируется идеал анархизма и которые обязательны для обоснования самой классовости. Чем, например, можно определить понятие класс, как реальную единицу?.. Самым общепринятым понятием и самым распространенным критерием для определения класса, безусловно, является характер участия в народном хозяйстве. По степени участия в хозяйственных операциях считается самым лучшим определять – буржуй ли данное лицо или рабочий. Наемный труд и заработная плата служат в этом «опознавательном» процессе как бы краеугольным камнем. И все же приходится сказать, что и этот, казалось бы надежный, критерий не только не может разъяснить всех сложных проблем, но часто может приводить к результатам противоположного характера.

Взять, например, инженера, работающего у какой-нибудь компании и получающего в день сверх 10-ти долларов (в настоящее время даже каменщики и другие профессиональные рабочие получают в Америке больше 10 долларов в день) и бедного сапожника, коротающего день и ночь в своей захудалой мастерской. Согласно вышеприведенной классификации, инженера необходимо причислить к классу пролетариата, ибо он и есть наемный рабочий, а сапожника к классу предпринимателей, ибо он работает самостоятельно, несмотря на то, что у первого, быть может, хранится в банке несколько тысяч, а у второго, возможно, нечем заплатить требуемый с него налог за вывеску.

Подобные сопоставления можно приводить без конца, но и без этого ясно, что определить класс, как что-то целое, отшлифованное, нельзя. Без этой же определительности нет возможности обосновать точный и утвердительный фундамент для построения надлежащей классовой теории. Всякая теория, чтобы быть прочной и несокрушимой, должна покоиться на незыблемых основах; должна быть отчетливой, ясной и строго-выкристализированной от начала до конца. Теория же классовости, как это видно, хромает и тем, и другим, – у нее нет ни ясной определенности, ни надлежащих основ. Надуманная и выпущенная из кабинета К. Маркса она, хотя временно и взвилась высоко, парить долго в выси, однако, не могла. Как подбитая птица, она вынуждена была спуститься вниз и скромно прикорнуть в одном из мало приметных уголков. Общество оказалось гораздо сложнее, чем это предполагали основоположники классовой теории. Провести по социальной ниве классовые борозды, размежевать, разбить общество на «кусочки» и объяснить все с точки зрения вот этой размежеванности, - задача, оказалась, не так легкая. После некоторого исследования выяснилось, что каждый класс то и дело переходит свои границы и не только общается с другими классами, но иногда далеко заходит на территорию этого последнего. Ежегодно, ежедневно совершаются в разных видах переливы, переходы из одного класса в другой. Окномойщики обзаводятся домами в 100.000 долл., буржуа становятся шофёрами на такси моторах и т. д. «Внутренняя политика» классов тоже, оказывается, не так проста, как это можно было предполагать. Согласно теории классовой борьбы, трения и столкновения должны происходить только между классами; внутри же каждого класса должна царить спаянность и согласованность. В действительности, однако, это далеко не оправдывается. Действительность как бы подтверждает теорию знаменитого натуралиста Э. Бэра, противопоставившего дарвиновской "борьбе видов" "борьбу индивидов". "Борьба видов" в социальном смысле не единственная борьба. Каждый класс, кроме борьбы с другими классами, имеет п свою внутреннюю борьбу,- борьбу подчас ничуть не уступающую борьбе внешней. Чуть ли не каждый капиталист, несмотря на свои классовые тенденции, старается «заесть» своего соседа-капиталиста-же; рабочие тоже часто вступают в борьбу между собою. Отчасти это объясняется несознанием, неразвитостью и т. д. – однако только отчасти; другое «отчасти» заключается в бессилии самих же классовых традиций. Если бы разносклоняемое понятие "класс" являлось чем-то непреложным, железным, то нет сомнения, что ни один человек не мог бы его нарушать. Даже угроза смертью не имела бы значения в таком случае. Тот же факт, что классовость чуть ли не на каждом шагу нарушается свидетельствует, что она - явление случайное, относительное, на имеющее никаких естественных основ. Всякий волен выполнять ее или не выполнять; всякий волен, наряду с классовыми интересами, преследовать и другие – свои личные или общественные – интересы.

До сих пор - по вполне понятным причинам - классовые традиции нарушались глав главным образом интересами личного характера, но в то же время они могут нарушаться и интересами общественного характера. Последних явлений – пока – в истории немного, но им принадлежит будущее. Как до настоящего времени человеку, жаждущему личного блага, было сравнительно легко преступать классовые уставы, так в ближайшем будущем людям, руководящимся чувствами общего блага, не трудно будет забыть все классовые наклейки и нашлепки. В основу будут положены общие, человеческие принципы, одинаково гарантирующие всем хлеб и волю. В значительной леере это уже теперь чувствуется и до некоторой степени подтверждается современным же состоянием общества. Если бы нынешнему обществу не свойственно было нечто общее, внеклассовое, то оно, при его чудовищном антагонистическом состоянии, действительно распалось бы окончательно на классы. Каждый класс вполне обособился-б, отделился бы от других классов, замкнулся бы в свою скорлупу и начал бы вести исключительно классовую жизнь. У каждого класса появилось бы все свое, классовое: свои законы мышления, своя наука, своя мораль, свое искусство п т. д. Однако на деле ничего подобного нет. И нет не потому, чтобы этого никто не желал, - желают вероятно многие, «патриоты своего отечества» ведь всегда и везде найдутся. Но дело в том, что одних желаний еще недостаточно. Есть такие вещи, которых никакими желаниями не прошибить. То же и здесь. При всей значительности классовых разноречий и разногласий все же наблюдается какая-то связка, какая-то сцепка, не позволяющая обществу окончательно расчлениться.

Связкой этой, безусловно, следует признать науку, мораль, искусство и т. д. На этих точках неизбежно сходятся все: «...воин, купец и пастух...». Как ни глубока вражда между классами, как ни противоположны их стремления в житейском обиходе, но разойтись в культурных ценностях они не могут. Создать свою, – классовую – Истину, создать свое Добро, свою Красоту не может ни один класс. Дважды два – четыре останется законом для всех. Рафаэль, Байрон, Тургенев светят всем и каждому. Правда, степень участия, как в творчестве, так и в пользовании культурными ценностями, не одинакова: участие рабочего класса меньше участия буржуазии. Но это лишь свидетельствует, что культурные ценности недоступны рабочему классу, но отнюдь не чужды. Дайте возможность рабочему посидеть несколько лет на школьной скамье и он также будет восхищаться Бетховеном, как и нынешний буржуа; так же будет производить анализы и вычисления, как п нынешний профессор; а как он запоет – об этом свидетельствуют многие певцы-самоучки.

Эта-то универсальность науки, морали и искусства, невозможность прикрыть их никакими классовыми колпаками и лишает классовые построения сколько-нибудь серьезных основ, это то и низводит их на степень обыкновенной случайности, как результата данных общественных соотношений, долженствующей исчезнуть вместе с исчезновением самых же соотношений. И само собой понятно, что всякий желающий упразднения нынешнего правопорядка, должен тем самым желать упразднения и всех классовые понятий, и замены их понятиями внеклассовыми, человеческими. Иначе выйдет глубокая ошибка. Ведущаяся ныне борьба против рабства, против несправедливости п насилия, превратится тогда в самую обыкновенную гегемонию, в самое обыкновенное отбитие «пирога жизни» у своего противника, и утратит всякую обаятельность и величие. От этого рабочий класс решительно ничего не выиграет, а потеряет многое. Во-первым, это даст возможность буржуазии оправдывать все свои грязные замашки, ибо раз дело в гегемонии и раз буржуазия взяла верх, то здесь нет ничего неестественного и побеждённым нечего пенять на кого-то и предъявлять своим победителям какие-то требования. Во-вторых, рабочий класс этим самым утратит то моральное преимущество, которым он в настоящее время располагает. Быть может, с точки зрения относительного довольства это не так важно, – какая, мол, разница как обо мне будут думать, если я сыт, пьян и весел, - однако с другой точки зрения здесь есть громадная важность. Доказательством этому может служить хотя бы все та же нынешняя борьба рабочих с буржуазией. Фактически ведь победа всегда на стороне буржуазии, – к ее услугам и толстые томы писанных законов, и продажные толкователи этих законов, и грубая сила – штыки, и мощные сундуки денег. И поэтому на первых порах должно быть загадкой - почему рабочие шаг за шагом продвигаются вперед, почему они раз за разом отвоевывают у буржуазии то или иное право. Объяснением здесь может быть лишь то, что моральная сила всегда на стороне рабочего класса. Сколько бы буржуазия ни пекла разных законов, как бы она их ни истолковывала, но достигнуть морального преимущества пред рабочим классом она не может, и ей в силу этого приходится уступать в той или иной области.
Правда, уступки эти в конечном счете маловажны, но здесь речь идет не о конечных результатах, а о результатах сравнительного характера. В последнем же отношении преуспеяние угнетенных не подлежит сомнению. И не будь у рабочего класса этого превосходного, ничем не заменимого орудия – морального превосходства, кто знает? – быть может мы и до сих пор находились бы на положении судр (низшая каста в древней Индии), быть может и до сих пор нас безжалостно стегали бы, как обыкновенных беззащитных животных. И ни Мойсеи, ни Христы, ни Годвины, ни Оуэны, ни Герцены, ни Кропоткины, ни Толстые в таком случае не заступились бы за нас. Все они проходили бы мимо нас, "кивая головами". Наши муки, наши стоны и слезы были бы чужды им. Но, к счастью, мы не лишены великого дара природы, к счастью, мы обладаем драгоценнейшим орудием, каким только человечество может обладать. И еще больше мы счастливы, что отнять этот дар от нас никто не может. Но… мы можем сами его утратить. Мы можем опозорить, «завозить» нашу жемчужину, как уже сделала буржуазия. Буржуазия в своей борьбе с дворянством несомненно располагала. моральным превосходством; ее стремления в значительной степени были идеальны и красивы. Но как только она победила, как только она победу – общую, человеческую – превратила в личную, классовую, – она утратила всякое моральное преимущество. Рабочий класс должен учесть хотя бы этот урок своего противника и не допустить себя до такой глумливости и опасности. Рабочие должны помнить; что они такие же смертные, как и все, что им также не чуждо «грехопадение», как и каждому. Думать, что рабочие являются своего рода браминами отечества так же неосновательно, как неосновательно думать, что они составляют особую «суконную» или «картофельную» расу. Ни то, ни другое не является исключительной особенностью рабочих; то и другое присуще рабочим постольку, поскольку оно присуще всему человечеству. Выделять и возносить или топтать рабочий класс можно лишь под влиянием пристрастных влечений; с беспристрастной же точки зрения здесь нет ничего обособляющего, никаких отличительных черт. Та черта «святости», которая в настоящее время характеризует и отделяет рабочий класс от класса буржуазии, является обыкновенным результатом нынешнего положения рабочего класса. Рабочие унижены, обижены, – вот и окружает их ореол скорби и сострадания. Но пусть только они снимут с своих плеч ярмо и наложат его на шею других, – всякая их святость превратится в самую заурядную дьявольщину.

Таким образом, здесь ничего нет абсолютного, постоянного, «от бога». Все – «постольку, поскольку...»
На, конечно, было бы ошибочно заключать после всего этого, что анархисты питают какую то неприязнь к рабочему классу и относятся вполне индифферентно к происходящему между классом эксплуататоров и классом эксплуатируемых поединку. Анархисты в своем большинстве сами же примыкают по своему социально-зкономическому положению к классу рабочих (а в политически-правовым отношениях все они принадлежат к числу униженных), и принимают самое активное участие в роковом поединке, на стороне, конечно, рабочего класса. Но в то же время анархисты находят, что идеализировать рабочий класс, возводить его нынешнее положение в культ божества и тем самым разжигать среди рабочих своего рода патриотизм, к чему неизбежно ведут всякие классовые теории, – задача довольно неблагородная. Хотя никто не станет отрицать, что каждый человек для поддержания своего существования должен трудиться, так как это есть закон природы, но также едва ли можно согласиться, что современный рабочий является полным совершенством, конечным идеалом человеческих устремлений и что, поэтому, все общество должно быть втиснуто в прокрустово ложе рабочего класса. Необходимо помнить, что в общей сумме особенностей рабочего класса не только имеются несовершенные качества, но есть самые существенные недочеты и недостатки. Даже предмет нашего суждения – классовая борьба, часто преломляется в призме рабочего класса в сторону худых последствий. Кому не известно, что обширная сущность классов. борьбы претворяется рабочими в некот. случаям в достижение узких, чисто обывательских материальных выгод. И это претворение иногда достигает таких размеров, что рабочим, кроме вреда ничего не приносит.

Брать, следовательно, рабочий класс вообще и считать его безусловной святыней – не приходится. Здесь, как и везде, необходимо применять аналитический метод. Необходимо подходить со скальпелем в руках, разбивать «класс вообще» на его составные часта, и только те «части» признавать положительными, которые действительно блестят Венерой в нашу мрачную эпоху. Плевелы же следует самых тщательным образом выпалывать, ничуть не жалея, что они исходят из среды рабочего класса. Вот это и составляет основную точку в подходе анархистов к классовой борьбе и классовости вообще. Пусть кажется подобная точка зрения некоторым немного неясной и расплывчатой... Зато сколько полноты и мужества! Притом здесь совершенно отсутствует всякая опасность впадать в крайности, упираться истине в затылок и, в опьянении, подрезать сук, на котором сами же сидим. Простор и широта дали в идейной программе трезвый и непринужденный взгляд на вещи, необходимые везде, а в вопросе о классовой борьбе тем более, ибо здесь одно название способно опьянить и увлечь на путь сомнительных результатов.

А–в
Волна: Ежемесячный орган Федерации анархо-коммунистических групп. №53, май 1924. С. 29-34

Источник: http://avtonom.org/pages/o-klassovoy-bo ... -voobshche

afa-punk-23 писал(а):Признают ли анархисты классовую борьбу – вот вопрос, ответа на который все настойчивее и настойчивее требуют от анархистов.

датировано 1924-ым годом - разве не за полвека до этого на вопрос не было отвечено?

классовую борьбу можно отрицать или признавать двояко: как факт и как идеал

это точно

Но коль скоро дело касается классовой борьбы, как идеала, то анархисты здесь имеют полную возможность признавать ее или отрицать

и обосновать признание или отрицание, как и подчеркнуть ЦЕЛЬ при признании, только вот не "идеалом", а просто тем, что надо сделать, а именно: ликвидировать классовое разделение людей.

Не в этой ли цели одна из главных сутей анархизма?

мы и восстаем против него главным образом как против строя, обоснованного на классовых началах.

ну вот, значит таки признается.

Думать, что все зло заключается в том, что господствующим классом является класс буржуазии, а не класс рабочих – не разумно, ибо суть не в названии и даже не в природе того или иного класса, а в самой классовости

авторы отталкивались от марксизма, что есть ошибка.
НЕ НАДО все время АПОФАТИРОВАТЬ, блин.
Анархисты, идите в рассуждениях от анархизма!
В случае, с самого начала постулировать, что для анархистов классовая борьба есть борьба за устранение классов СРАЗУ, а не путем привилегирования "прогрессивного" и дискриминации "реакционных".

И поэтому своеобразие стремлений рабочего класса в экономической области еще не гарантирует обществу универсального равновесия, не ограждает его (общества) от социальных антагонизмов вообще.

явная критика марксизма, но почему-то намеками

пропасть, вытекающая из правовых разноречий

зачем вообще приплетать ПРАВО, которое есть если не хребет, то сухожилия державности?

Но в то же время отказаться и от всяких классовых предвзятостей.

разумеется.
Борьба за бесклассовость предполагает как раз индивидуальный подход - по делам индивида.
Но таки пока классовость налицо, объективная принадлежность к классу, если выражается в соответствующем поведении индивида, остается начальным ориентиром.
Нехорошо, но неизбежно.
Что значит проявлять "предвзятость" при "первом знакомстве" - проявление осторожности. Но достаточно быть при этом неслепым к мирвозрению конкретной личности, иметь в уме вероятность того, что данный человек может оказаться "отщепенцем". И, убедившись, что конкретный индивид убеждений своей среды не разделяет, раз и навсегда перестать комментировать его "происхождение" (ну, кроме дружеских шуток наверное, хотя и грубоваты такие шутки), перестать смотреть на него с подозрением, коли И ДЕЛАМИ показал свой отказ от принадлежности.

анархисты находят, что всякая классовость слишком узка, однолинейна и насыщена сектантскими традициями

Самым общепринятым понятием и самым распространенным критерием для определения класса, безусловно, является характер участия в народном хозяйстве.

По степени участия в хозяйственных операциях считается самым лучшим определять – буржуй ли данное лицо или рабочий. Наемный труд и заработная плата служат в этом «опознавательном» процессе как бы краеугольным камнем.

Взять, например, инженера ... и бедного сапожника

тут у автора прокол.
Классовая принадлежность, как сказано им же выше - это ХАРАКТЕР УЧАСТИЯ.
Инженер, пусть и сам наемный - начальник непосредственных наемных исполнителей, прямой соучастник их эксплуатации.
С другой стороны у сапожника, даже бедного, может быть ученик, которого он гнобит, душу отводит. Объективно - не "буржуй", а просто дрянной человек, который при возможности станет буржуем и вряд ли мечтает об общем освобождении, а о более богатой собственной мастерской с наемными сапожниками, которыми руководит, а сам делает только "важные" заказы, да и то над заготовками корячятся батрачные подчиненные.
Такое несоответствие принадлежности и сознания есть люмпенство - тоже широкое явление и диапазон персональных мирвозрений.
Люмпен - это и самостоятельный класс, и симптом эррозии других классов (по отношении к дворянству например, Бакунин и Кропоткин - люмпены)

Подобные сопоставления можно приводить без конца, но и без этого ясно, что определить класс, как что-то целое, отшлифованное, нельзя.

как стало ясно из коммента выше, я не совсем согласен, но признаю, что трудности точной классификации конкретных случаев есть.
Потому и смотрим на убеждения, но и на соответствие дел убеждениям.
Т.е. включаем критерий "осознанности". Его измерить получается только при индивидуальном (анархическом) подходе.

Но это "тонкая настройка", последняя коррекция. Она не есть причина от классового подхода как "примерки на глаз" отказаться. В конце концов, тот же сапожник, прикинув на глаз, отбрасывает очевидно неподходящее, а отобранное проверяет и линейкой, чтобы не ошибиться.

Всякая теория, чтобы быть прочной и несокрушимой, должна покоиться на незыблемых основах

но только в границах своей приложимости

Теория же классовости, как это видно, хромает и тем, и другим, – у нее нет ни ясной определенности, ни надлежащих основ.

перебор

Надуманная и выпущенная из кабинета К. Маркса

собственно, Марксом прихватизированная у предшественников, а даже и у современников

Общество оказалось гораздо сложнее, чем это предполагали основоположники классовой теории.

так оно и есть
одна теория - линейка
другая - весы
третья - химанализатор
четвертая - простые тиски (проверка на прочность)
сочетав данные разных теорий, приходим... нет, не к ПОЛНОЙ ИСТИНЕ, но к приемливой, достаточно точно описывающей реальность модели.
И продолжаем иметь в уме, что иногда могут быть сбои.
Такова природа бытия. Да, принцип неопределенности Хайзенберга открыт едва в конце 1920-ых, но подозрения о том, что мир не детерминирован, были давно, а кому как не анархистам на эти подозрения полагаться?

каждый класс то и дело переходит свои границы

для того времени вера в высокую классовую мобильность немного преувеличена, имхо
Наблюдения процессов "перелива" в условиях серьезного экономического кризиса - это не выводы про правило, это преувеличение исключений.
Серьезная ошибка, коей пропаганда капитализма пользуется: выставляет исключение за правило, а неудобные правила объявляет исключениями.

Согласно теории классовой борьбы, трения и столкновения должны происходить только между классами; внутри же каждого класса должна царить спаянность и согласованность.

такого по-моему даже Маркс не утверждал

Действительность как бы подтверждает теорию знаменитого натуралиста Э. Бэра, противопоставившего дарвиновской "борьбе видов" "борьбу индивидов".

ай яй яй...
Имея "Взаимопомощь как фактор эволюции", зная об явлении люмпенства (несоответствия сознания и принадлежности), ссылаться на реакционеров...

Каждый класс, кроме борьбы с другими классами, имеет свою внутреннюю борьбу

разве не было заметно, что высшие классы чаще склонны к внутреклассовой солидарности?
разве неясно было (а вроде еще древними римлянами озвучено), что внутреклассовая конкуренция низших классов практически целиком провоцируется высшими?
Т.е. имеем дело не с "естественной" системой, а с искусственной, сильно влияющейся фактором ВОЛИ.
Динамику угнетенных классов допустимо, без опасности сильно ошибиться, исследовать как стихию. Даже и в отношении угнетателей допустимо, но вот ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ, особенно ВЛИЯНИЕ угнетателей на угнетенных - это уже не стихия. При профанации проблемы можно кричать и надсмехаться над "конспиративными теориями", но факт остается фактом - привилегированные классы действуют так, будто действительно "конспиративно сговорились".
А все потому, что осознание своих классовых интересов у них более высокое, а осознанности низов они же нарочно мешают.
Тот из верхов, кто не осознает классовых интересов, либо задвигается на "безопасные пути", например пассивного рантье, либо скидывается вниз, в верхами же заботливо культивируемое в виде адского болота бытие низов.
Верхние классы самоочищаются от своих люмпенов.
Потому и нет миллиардеров, которые бы финансировали "утопические" социальные эксперименты.
Это только у автора триллеров Лъдлъма и фантаста Хайнлайна были такие дяди-меценаты...

Если бы разносклоняемое понятие "класс" являлось чем-то непреложным, железным, то нет сомнения, что ни один человек не мог бы его нарушать.

снова детерминизм сквозит, статика над динамикой

Тот же факт, что классовость чуть ли не на каждом шагу нарушается свидетельствует, что она - явление случайное, относительное, на имеющее никаких естественных основ.

динамика же, епт!

Всякий волен выполнять ее или не выполнять

хмык
волен конечно, если готов понести последствие, "заплатить за вольность"
или если настолько глуп, что послествий не осознает.

классовые традиции нарушались главным образом интересами личного характера

нарушения законов термодинамики тоже происходят - на короткое время
Бунты молодости или эксцентричность (обеспеченной) зрелости - нормальные флуктуации
Но правило остается правилом - статистически.
Потому и термодинамику не выкинули.

в ближайшем будущем людям, руководящимся чувствами общего блага, не трудно будет забыть все классовые наклейки и нашлепки.

и как много представителей высших классов сии наклейки забыли?
Бил Гейтс штоле, благотворитель? хмык

В основу будут положены общие, человеческие принципы, одинаково гарантирующие всем хлеб и волю.

где богатые меценаты, которые объединились и попробовали такое сотворить?
У таких гипотетических "забывших наклейки" было масса возможностей проявиться. Самая ближайшая по времени возможность - Испания. Чего же не пошли помогать даже пусть не анархистам, а республиканцам - всем из них поровну, а предпочли до этого финансировать фашизм и нацизм? Поддержали утопии Муссолини и Хитлера о "классовом мире" - т.е. наклейки с нашлепками забыть не смогли.
Да и как свою суть забыть-то?
У богатейших классовая роль слилась с личностью. И далеко не всех внешняя встряска бы заставила одуматься (как одного из лунных коротышек в сказке Носова).

Если бы нынешнему обществу не свойственно было нечто общее, внеклассовое, то оно, при его чудовищном антагонистическом состоянии, действительно распалось бы окончательно на классы.

ошибочное предположение.
Оно было бы верным для замкнутой системы, а при наличии тогда все еще неглобализованных национальных государств имеем не единную систему, а систему взаимодействующих систем, их столкновения и сотрудничества вносят смущения к иначе логичной тенденции превращения классов в непроницаемые касты, а то и обособление их в биологические виды, как у Уэллса в "Машине времени" - морлоки и элои.

начал бы вести исключительно классовую жизнь

верхи нынче, а и прежде, именно так и живут.
Только снизу это не так четко видно.
Благодаря однако редким флуктуациям, появляются прорехи, свидетельства классовых отщепенцев (причем далеко не крайнего вида отщепенства по примеру Бакунина и Кропоткина тех же) - например Стиглиц.

У каждого класса появилось бы все свое, классовое: свои законы мышления, своя наука, своя мораль, свое искусство п т. д. Однако на деле ничего подобного нет.

нет?!
Авторы Джека Лондона не читали?

При всей значительности классовых разноречий и разногласий все же наблюдается какая-то связка, какая-то сцепка, не позволяющая обществу окончательно расчлениться.

такая связка есть - животные инстинкты существ стадного происхождения.
Весьма слабоватая перед давлением классовых императивов

Связкой этой, безусловно, следует признать науку, мораль, искусство и т. д.

хмык.
Наука: на примере химии скажу, что все блага индустриальной химии в виде скажем лекарств - побочный эффект работ над красителями (рыночный мотив) и взрывчатых веществ (хороша связочка! исследования средств уничножения никак не может связывать пушечное мясо с теми, кто от смертей пушечного мяса извлекает прибыль).
В общечеловеческом смысле от науки требовалось выяснить природные факты о функционировании живых существ, чтобы конструкторы технологий спроектировали природощадящую технику, а практикующие медики побороли болезни и несовершенства организма человека. Что отчасти наступило, но только потому, что живые системы строятся на азотных соединениях, а те же соединения - прекрасные красители и взрывчатки.
Мораль: совсем смешно. Мораль богача - ну укради У МЕНЯ, а тебя я могу грабить сколько влезет. Связка, как же...
искусство: упрятанное в частные и дворцовые (государственно частные, ибо монарх есть государство в немалой степени) коллекции. Доступное только за плату. Заказанное под вкус платежоспособных. Нарочно обдерьмованная "поп-версия" - снова источник прибыли, а эстетическая ценность часто сомнительна. Тысячи буквально сдохших в бедности творцов, на чьих произведениях потом кто-то "заработал" миллионы - это связка? Это поощрение творить за посмертную славу?
и т.д.: а больше ничего и нет, что можно бы объявить "связкой". Патриотизм? Сын лорда идет сражаться вместе с сыном своего лакея? Оба возвращаются из окопов ПМВ домой инвалидами - ах, трогательная связка! Только вот лорду в инвалидной каляске продолжает прислуживать лакей на костылях, а не наоборот. Остаются каждый в своем классе, не ведут себя как товарищи - в лучшем случае не "при людях".
Масса литературы и фильмов о подобных или мельком коснувшихся историй, в основном британские. И довольно откровенные. Вольно или невольно теорию "связки" пускающие под откос.

Как ни глубока вражда между классами, как ни противоположны их стремления в житейском обиходе, но разойтись в культурных ценностях они не могут.

русский язык господ и русский язык холопов - недаром морской офицер Даль до смерти составлял словарь. Который так и не стал средством схождения, кстати.
или тот же Джек Лондон - по той же теме употребляемого языка, простолюдие и "сливки общества" говорили на разных английских языках.
Если ЭТО не есть культурное расхождение - то что тогда есть?

Рафаэль, Байрон, Тургенев светят всем и каждому.

это автор серьезно?

Правда, степень участия, как в творчестве, так и в пользовании культурными ценностями, не одинакова

угу. И эта "малая подробность" как камушек в сапоге - ни шагать, ни бежать, ни плясать

Но это лишь свидетельствует, что культурные ценности недоступны рабочему классу, но отнюдь не чужды.

из всех церквей Испании, которые революционеры не смогли сжечь (или переоборудовать под склады), пощадили только Саграда Фамилия - которая большинству аристократии, церковникам и буржуям ни фига не нравилась. Франкисты ее даже бомбили - а потом пустили слух, будто Франко сим "инцидентом" возмутился (как и сожжением Герники) и воздушный легион "Кондор" велел отправить обратно (с позором!) в Германию.

Большинство произведений культуры, заказанной элитой, для народа так и остались чуждыми.
Нечуждыми стали лишь при прививках мелкобуржуазности да аристократских замашек - я уже говорил, что элиты саботирует осознание простолюдия? Одна из форм саботажа - внедрение культа к своим вкусам.
Дошло до того, что в Америке 1950ых, когда относительно бедный рабочий проезжал мимо котеджей богатых на своем сто раз латанном Форде, не косился зло, а приветливо махал: ждите меня! Буду упорно работать, разбогатею и скоро стану вашим соседом здесь!
Позорный самообман.

Дайте возможность рабочему посидеть несколько лет на школьной скамье и он также будет восхищаться Бетховеном, как и нынешний буржуа

вот-вот, об этом и речь - не о создании и развитии небуржуазной культуры, а о восприятии буржуазных вкусов.
Впрочем, буржуи Бетовеном не восхищались - просто подражали аристократам.
Далеко не все у Бетовена слушается с удовольствием и вовсе не по причине разных личных вкусов. Но в музыку можно влить всякий смысл, что и делает слушатель.
А скажем в поэзию? Бодлэр - чем не мастер слова! Давайте восхищаться его строками "бей, брат жандарм, мерзкого анархиста!"
Прелесть, блин.

Эта-то универсальность науки, морали и искусства

теоретическая универсальность. На практите - ни черта.
Да и нах мораль (свод предписаний и запретов), даешь НРАВСТВЕННОСТЬ - а как раз ее элиты никогда не воспринимали, ибо нравственный императив если станут выполнять, элитность их исчезает.

, невозможность прикрыть их никакими классовыми колпаками

возможность налицо

лишает классовые построения сколько-нибудь серьезных основ

надстройка стала базисом? круто

это то и низводит их на степень обыкновенной случайности,

случайность - это родиться в данной среде.
Далее воспитание и поведение - никак не случайные, хоть и могут быть перевернуты случайными событиями, однако - ИЗРЕДКА

само собой понятно, что всякий желающий упразднения нынешнего правопорядка, должен тем самым желать упразднения и всех классовые понятий, и замены их понятиями внеклассовыми, человеческими.

но каким странным путем к такому выводу пришли!

Ведущаяся ныне борьба против рабства, против несправедливости п насилия, превратится тогда в самую обыкновенную гегемонию, в самое обыкновенное отбитие «пирога жизни» у своего противника

по определению, анархисты ТАКУЮ борьбу НЕ ВЕДУТ.

От этого рабочий класс решительно ничего не выиграет, а потеряет многое.

рабочий класс проиграл свой исторический шанс.
В 1924-ом это вряд ли предвидели, но с горы 2017-го такую костатацию надо сделать.

Во-первым, это даст возможность буржуазии оправдывать все свои грязные замашки, ибо раз дело в гегемонии и раз буржуазия взяла верх, то здесь нет ничего неестественного и побеждённым нечего пенять

снова детерминизм.
любая победа - не вечная.

Во-вторых, рабочий класс этим самым утратит то моральное преимущество, которым он в настоящее время располагает.

ага, "мы не станем такими как вы, не будет делать то, что вы делаете. Вы нас будете бить - а мы в ответ будем улыбаться"
Поддавки на демагогию той же буржуазии: я насильник, но если ты меня убьешь, значит ты такой же как я
хмык

Фактически ведь победа всегда на стороне буржуазии, – к ее услугам и толстые томы писанных законов, и продажные толкователи этих законов, и грубая сила – штыки, и мощные сундуки денег.

и неясно что надо делать, чтобы отнять начальное преимущество буржуазии?

И поэтому на первых порах должно быть загадкой - почему рабочие шаг за шагом продвигаются вперед, почему они раз за разом отвоевывают у буржуазии то или иное право.

именно потому, что ОТВОЕВыВАЮТ! Силой!

Объяснением здесь может быть лишь то, что моральная сила всегда на стороне рабочего класса.

пиздец...

Сколько бы буржуазия ни пекла разных законов ... но достигнуть морального преимущества пред рабочим классом она не может, и ей в силу этого приходится уступать в той или иной области.

автор невольно приписывает буржуазии высокую нравственность, раз перед "моральным преимуществом" сама отступает.
Не перед стачками, не перед саботажами, не перед индивидуальным террором отчаянных. Перед моральным превосходством.
Да срать им и ссать на сие "превосходство"! Имей они понятие о таковом - не стали бы угнетателями, а родившись в семье угнетателей, стали бы бакуниными.

Горе, горе...

Правда, уступки эти в конечном счете маловажны

во-во

, но здесь речь идет не о конечных результатах, а о результатах сравнительного характера

быть может мы и до сих пор находились бы на положении судр (низшая каста в древней Индии)

собственно шудры до сих пор в таком положении, несмотря на законодательство буржуазных националистов (продиктованное не "моралью", а соображениями рыночности и найма труда

быть может и до сих пор нас безжалостно стегали бы, как обыкновенных беззащитных животных.

2016-ых год: вас не стегут, вас просто убивают полицейские, на улицах, не стесняясь камер

И еще больше мы счастливы, что отнять этот дар от нас никто не может. Но… мы можем сами его утратить.

во-во. Утеря под влиянием буржуазной морали чувства солидарности - постоянное явление, можно сказать - цель современного воспитания

Буржуазия в своей борьбе с дворянством несомненно располагала моральным превосходством; ее стремления в значительной степени были идеальны и красивы.

это бред какой-то... даже у романтизировавшего раннюю буржуазию Шарля де Костера в "Легенде о Тиле" нет такого пафоса.

Но как только она победила, как только она победу – общую, человеческую – превратила в личную, классовую, – она утратила всякое моральное преимущество

подобное и про большевиков толкуют: вот боролись за общее счастье, а потом взяли власть - и скурвились.
Демагогема это.
Именно потому, что не за общее счастье боролись, потому и взяли власть СЕБЕ.

Рабочие должны помнить; что они такие же смертные, как и все, что им также не чуждо «грехопадение», как и каждому. Думать, что рабочие являются своего рода браминами отечества так же неосновательно

это же азы анархизма, кому их внушают?

Рабочие унижены, обижены, – вот и окружает их ореол скорби и сострадания. Но пусть только они снимут с своих плеч ярмо и наложат его на шею других, – всякая их святость превратится в самую заурядную дьявольщину.

что собственно и произошло, причем рабочие даже не сами стали доминирующим классом, а посадили и на свою шею новых сатрапов.

ХХ век - век грандиозного провала рабочего класса, а в конце сего века класс стал и численно уменьшаться.

На, конечно, было бы ошибочно заключать после всего этого, что анархисты питают какую то неприязнь к рабочему классу и относятся вполне индифферентно к происходящему между классом эксплуататоров и классом эксплуатируемых поединку.

снова недоумеваю - на какую аудиторию писалась эта статья?

Но в то же время анархисты находят, что идеализировать рабочий класс, возводить его нынешнее положение в культ божества

с этого бы начали - статья была бы лучше.
Весьма запоздалый совет...

к чему неизбежно ведут всякие классовые теории

и что взамен классовой теории предлагается?
Даже не взамен теории - вполне научной! - а взамен ее употребления Марксом в качестве аргументации своей основной цели "доказать" свой доктрину усовершенствования капитализма в тоталитарную диктатуру.
Ту же теорию вполне можно использовать именно для АНАЛИЗА, а не впрягать ее в телегу антисоциальных доктрин, разгромленных тем же многократно упомянутым Бакуниным.
Баллистику используют и для расчета полета снаряда, и для траектории НЕВОЕННОГО космического корабля. Разве физики-пацифисты отказались от формул баллистики из-за расчета ими огня пушек?! (впрочем, для решения этой задачи и создана баллистика. Ай, какое "вредное прошлое"! Изгнать! хмык)

никто не станет отрицать, что каждый человек для поддержания своего существования должен трудиться, так как это есть закон природы

закон ли?
Автор вроде спорит с марксизмом, разделяя марксические гипотезы о "труде"...

также едва ли можно согласиться, что современный рабочий является полным совершенством, конечным идеалом человеческих устремлений

это точно.
Современность и на 1924-ый, и на 2017-ый

(по радио говорят сейчас о протестах шахтеров. Не протесты, а срам...)

Даже предмет нашего суждения – классовая борьба, часто преломляется в призме рабочего класса в сторону худых последствий.

потому что тут свели классовую борьбу к перемене места классов - но сумма несправедливости от нее НЕ МЕНЯЕТСЯ.

Кому не известно, что обширная сущность классов. борьбы претворяется рабочими в некот. случаям в достижение узких, чисто обывательских материальных выгод.

что типично буржуазно.
Автор сам не заметил, что громит не классовую борьбу и ее теорию, а БУРЖУАЗНОЕ ПОНИМАНИЕ сей борьбы с теорией.
Буржуазия таким пониманием и победила феодалов (хотя чаще всего "победила", ибо просто поделила с ними власть, купила себе дворянские звания, назначила в директора бизнесов аристократов, вовлекла "старых врагов" в свои дела - и тупо задавила числом тех, кто не побрезговал якшаться). И в канве той же логики власть удерживает. Низы давит и разобщает, в том числе запуская наживки, дабы на них клюнули особо одаренные и энергичные, коих не всегда выгодно давить, лучше их КУПИТЬ, ссучить. Новообращенные янычары... ну, а уже это описал - своим рвением они разгружают элиты от части усилий охранять награбленное.

Необходимо подходить со скальпелем в руках, разбивать «класс вообще» на его составные часта, и только те «части» признавать положительными, которые действительно блестят Венерой в нашу мрачную эпоху.

с этого бы начали...

Зато сколько полноты и мужества!

снова пафос. Мелкобуржуазный.


спасибо под статью все-таки поставил.
Статья обнажает слабости анархического самочувствия и анархической пропаганды.
Напоминает и что цельностью собственной теории анархисты не владеем.
К 1924-ому году имелась такая.
Можно сказать, что имеется сейчас - только приписать к ней актуализирующее послесловие.

Но мы, как и тогда, продолжаем отталкиваться от чуждых идеологем, ломиться в открытые ворота... и стесняться резко и категорично, но продуманно (не в запале, не кривя фактами!), говорить то, что выходит из теории как выводы.

Кризис анарходвижения вовсе не теоретический - в этом я уже убежден.
Кризис в нежелании, в лени или неспособности теорию изучить, воспринять как личное мирвозрение и действовать согласно ему, преодолевая личные предрассудки, эмоции и вкусы.
Делать то, что анализ на основе теории говорит, что надо сделать.
Кризис чисто субъективный.

И тут я уверен, что это поняли и элиты, по крайней мере их охранная периферия плюс патологические трусы. И довольно умело вносят сумбур, дабы кризис сей продолжал тянуться.
Это постигается небольшими усилиями, увы. У анархизма теперь нет столь массовой социальной базы. Что не стало бы проблемой при должной самодисциплине и понимании того, к чему стремимся и как НАДО (без разницы на наши пожелания и предпочтения) стремлений добиться.
Элитам ясна какая польза от затягивания кризиса.
Мотивы малодушных тоже на виду.
И даже не в малодушии наверное дело, а в том, что у немалого числа "анархистов" весь анархизм - самообман, средство повысить самомнение, при этом ни безопасностью, ни комфортом своим не рискуя. У таких буржуазный менталитет просто существует в экстравагантных формах.

в химии такое называется "отравление катализатора".
А когда отравлен катализатор, а его еще и вынимают из реакционной смеси, варируют ее температуру и давление, которые мешают и так уже слабому катализатору сыграть свою роль - результат налицо. Нет результата.

И если товарищам из 1924-го года можно таки простить многие заблуждения и ляпы, то себе МОЖЕМ ЛИ простить?
"Морально оправдаться", а?

взгляд и суждение обо всем исключительно с массовой точки зрения, в сущности ни больше ни меньше, как выворачивание нынешнего строя наизнанку, т.е. заимствование от буржуазии всех ее методов

Анархисты, идите в рассуждениях от анархизма!
В случае, с самого начала постулировать, что для анархистов классовая борьба есть борьба за устранение классов СРАЗУ, а не путем привилегирования "прогрессивного" и дискриминации "реакционных".

Диктатура пролетариата, это, если отвлечься от марксисткой софистики, которая игрой со смыслами слов докажет, что чёрное - это белое, голодные - это сытые, а рабы - это свободные - способ управления государством, при котором решения о действиях государства принимают наёмные работники или, уже, заводские рабочие.
То есть, это противоположность тому, что было в СССР, где все решения принимались чиновниками якобы в интересах пролетариата.

Kredo писал(а):Диктатура пролетариата, это ... способ управления государством, при котором решения о действиях государства принимают ... заводские рабочие.

не думаю.
Раз есть государство, значит оно более или менее централизовано. Центральные органы нуждаются в бюрократических структурах. Значит и заводские комитеты начнут бюрократизироваться.
Кроме того, если в отношении промышленности комитеты как-то может и не допустят усиления бюрократии, но само привелигированное положение пролетариата предполагает управление им и сельского хозяйства - получается диктат городов над селами.
Такое состояние значит продолжение гражданской исключительно как "город против деревни". И после победы управление селом будет как раз бюрократическим, а затем бюрократия овладеет и всем управлением - ибо управлять вне городов прийдется оккупационными методами (что собственно и происходило, и из такой среды возник СССР).

Избежание гражданской войны городов против деревень возможно только одним способом - "совладение", т.е. в городах руководят заводские комитеты (экономика) и советы (коммунальная администрация), а в селах - общинные советы, но советы и там и сям подчинены решения общегороских собраний да общесельским сходам. "Политику" же в рамках страны "делают" Съезды, обязательно и сельских, и городских советов, совместно.
Соответственно за порядок, за защиту, за аварийные мероприятия отвечают рабочие и сельские милиции (ополчения).
Это - режим прямой демократии. Уже никак не диктатура пролетариата, а если весь комплекс органов управления продолжать считать государством, то это уже довольно своеобразное государство - практически без власти (нет механизмов принуждать общество исполнять его указы), совещательный аппарат согласования интересов города и села.
Допустим таки, что некоторые черты государственности сохраняются (а в селах даже есть частная собственность, отношения между городом и селом квазирыночные, натурально-меновые, а не даровые), в основном как внешняя форма, но суть уже не та.
Эдакое анархо-левоэсеровское образование, в котором грань между обществом и "госаппаратом" изначально сильно размыта, а технологическое и социальное усовершенствование, которое ведет к уподоблению городов деревням и деревень городам, эту грань вообще естественным образом стирает.

Ни "диктатурой пролетариата", ни большевисткив "Советским" "союзом" по-моему никак не пахнет...

afa-punk-23 писал(а):О классовой борьбе и классовости вообще
(...)
А–в
Волна: Ежемесячный орган Федерации анархо-коммунистических групп. №53, май 1924. С. 29-34

Возвращаясь к собственно статье. Она отражает настроения и взгляды определенной части лидеров Федерации анархо-коммунистических групп Соединенных Штатов и Канады и редакции ее газеты "Волна", которые к этому времени весьма и весьма распространились по этой организации и были вызваны идейным влиянием той части собственно российских анархистов, которые объединялись вокруг А. Карелина и других московских анархо-мистиков.
Статья "О классовой борьбе ..." вышла в мае 1924, а в октябре 1924 вышел последний номер "Волны"; еще через два месяца, в декабре 1924, Федерация а.-к. групп приняла решение о самороспуске.
В дальнейшем одна часть бывших участников этой Федерации образовала новую организацию практически с тем же самым названием; другая часть во главе с М. Рубежаниным (главным редактором "Волны" в 1924) открыто перешла на позиции мистического анархизма, и в конечном счете оказались вне анархического движения.

Диктатура пролетариата, это ... способ управления государством, при котором решения о действиях государства принимают ... заводские рабочие.

У трудящихся на диктатуру времени нет,у рабочих - моральных(считаю,что в тексте их можно отождествить с нравственными) сил,а что касается пролетариата и классовой теории,то,по-моему,в статье просто постулируется:"Не экзальтировать."

Дилетант писал(а):в статье просто постулируется:"Не экзальтировать."

статья отрицает классовою теорию на том основании, что ее марксисткое изложение хромает.
Имхо, хромает потому, что идеология (госкапа) смешана с научным анализом - как не хромать? Научность приходится выдирать из общего потока внушения, что капитализм надо усовершенствовать...

статья отрицает классовою теорию на том основании, что ее марксисткое изложение хромает.

Этого не смог увидеть в ней.
p.s.В смысле,не нахожу.

классовая теория - как и любая эмпирическая теория - инструмент, а значит надо не спорить вокруг, а посмотреть на результаты работы мастеров этого инструмента.
было бы правильно, если бы сторонники его применения вместо полемики и споров о том, факт это или догмат, предоставили примеры годных работ, созданных при помощи классовой теории.