Мир победившей секты
Как известно, секты часто рвутся во власть. Представьте, что было бы, если бы какой-то из них это действительно удалось. Она победила всех конкурентов, перекроила под себя политику, культуру и экономику и стала основой жизни на планете. Или хотя бы в отдельно взятой стране. Каким стал бы мир?
Конечно, многое зависит от особенностей учения победившей секты и от личных тараканов ее гуру. Но, как я уже говорил, в основе все секты одинаковы, их учения – лишь способ заманивать новых адептов. Если же секта победила, то и приманивать новичков ей уже незачем – все и так состоят в ней по факту рождения.
Так что это вовсе не обязательно было бы религиозное общество, вроде исламских монархий или Тибета до прихода китайцев. Наоборот, религия как прикрытие для секты хоть и удобна, но имеет множество недостатков – например, она заставляет человека ставить идею выше авторитета. Потому-то гуру и наплодили нерелигиозных сект, как только стало можно.
Мир победившей секты – великолепная модель, в которой станут предельно ясными все по-настоящему важные признаки психокультов.
Во-первых, это идентичность. Хомячок секты должен ассоциировать себя только с сектой. Все остальные различия не имеют значения и со временем обязаны исчезнуть. Образуется равномерная эклектика, в которой уже никто не сможет – да и не захочет – выяснить, что откуда произошло.
Мы видим, как это происходит уже сейчас. Для приверженцев нью-эйдж все культуры, все религии, все народные особенности – просто источник разных узоров для вышивки, этнической музыки для медитаций и выкроек для штанов. Декоративные различия, не имеющие никакого значения по большому счету. Потому их и можно произвольно сочетать между собой. Икона Богородицы, шаманский ловец снов и буддийская мандала на одной стене шокировали бы и православного, и буддиста, и шамана. Но для нью-эйджера это естественно.
Семья, род – еще один важный источник идентичности, а значит, помеха. Опять-таки, мы уже сейчас видим начало исчезновения самого этого понятия. Я уже писал, что в современном языке «семья» – это не группа людей, связанных кровным родством через общего предка, а просто люди, которые совместно владеют имуществом. И даже это ограничение на Западе постепенно отмирает – для них, наоборот, нормально, что у мужа и жены раздельный бюджет, так что даже на отдых на море они едут хоть и вместе, но каждый за свой счет.
Любая секта уделяет много внимания работе с детьми. Хорошо, когда родители с рождения, самим процессом воспитания инициируют ребенка в культ. Идеально, если культ с самого начала станет для ребенка семьей, а родителей он будет воспринимать просто как брата и сестру по организации. Тот факт, что они произвели его на свет, не будет влиять на его отношение к ним.
Во-вторых... Но прежде чем перейти к «во-вторых», придется сделать небольшое отступление.
Сейчас не все понимают разницу между эгоистом и эгоцентристом, а между тем она еще больше, чем между неприкосновенным и неприкасаемым.
Эгоист – тот, кто готов поступиться чьими угодно интересами ради своих личных. Эгоцентрик, наоборот, иногда бывает даже героем, готовым отдать жизнь ради блага ближнего. Вот только у него не укладывается в голове, что у ближнего может быть совершенно другое представление о благе. Эгоцентрик либо вовсе не осознает этого различия, либо просто не принимает его во внимание – «что он может знать о том, что для него лучше?».
Другими словами, эгоист не любит никого, кроме себя. Эгоцентрик же никого, кроме себя, не уважает, а потому и не считает нужным понимать. Для него невозможно встать на чужую точку зрения и посмотреть на себя со стороны, потому что любое мнение, отличное от его собственного, заведомо ошибочно.
Вооружившись этим различением, продолжим наше мысленное представление о мире победившей секты. Нужно только помнить, что в голове у сектанта остается очень мало того, что не было вложено сектой, а потому его «я» – это всегда в значительной степени «мы».
Эгоизм свойственен маленьким, замкнутым сектам, живущим по логике осажденной крепости. Ненависть или равнодушие к враждебному миру, не желающему принимать истину, нужны им для самосохранения. Тем, кому уже принадлежит вся власть, кто стал большинством, эгоизм уже становится помехой.
Идеальный сектант, наоборот, любит всех. Как бы к нему ни относился ближний – сектант ответит ему спокойной снисходительной симпатией взрослого к ребенку, которую не поколеблют никакие выходки несмышленыша.
А вот эгоцентризм для секты необходим, как воздух. Сектант должен без раздумий и сомнений принимать истину своей секты – но он не должен ни при каких обстоятельствах заподозрить, что могут быть какие-то другие истины.
Все окружающие для него делятся на:
– истинно продвинутых: это те, кто понимает и принимает истину;
– недостаточно продвинутых: это те, кто способен понять и принять истину, если им о ней рассказать;
– непросвещенных: это те, кого к принятию истины нужно долго готовить, борясь с их суевериями и заблуждениями;
– агентов инферно: это те, кто понимает истину и сознательно ей противится.
Вменяемый человек всегда готов учиться, открыт для нового знания. Сектант полагает, что истина уже найдена и известна ему, а потому у внешних учиться незачем и нечему. Они могли случайно набрести на крупицы истины, но у нас-то пребывает вся ее полнота! Слушать нужно только продвинутых мудрецов, которые развивают и углубляют наше понимание истины.
И в-третьих, сектант не проводит границ между явлениями разных уровней.
Поясню. Традиционный земледелец не начнет ни сева, ни уборки без сопутствующего ритуала. Предложи ему обойтись без магии – он удивится или даже разозлится. Но и на предложение обойтись одним ритуалом, в надежде, что духи сами засеют поле, будет встречено так же.
Верующий ученый может молиться перед началом сложного эксперимента, прося, чтобы все прошло удачно, и удалось получить и понять ценное знание. Но на предложение заменить эксперимент молитвой он отреагирует ничуть не лучше, чем земледелец времен неолита.
Видимый мир вещей и невидимый духовный мир разделены для любого вменяемого человека. Или, если хотите, разделены действия, имеющие прямое и символическое значение. Они не заменяют, а дополняют друг друга.
Но в мире победившей секты врач будет сверяться с гороскопом пациента, чтобы назначить лечение, а инженер – проектировать робота в соответствии с правилами нумерологии. И это произойдет не потому, что руководство секты как-то по-особенному враждебно знаниям (хотя и такое тоже бывает), а все по той же причине неизлечимого эгоцентризма сектантов. Они просто не могут сделать усилие, которое нужно, чтобы перейти с одного языка описания мира на другой.
Короче говоря, получается у нас жутковатая антиутопия.
Однако в России к жути всегда было особое отношение. Эльдар Рязанов снимал фильмы, наполненные тоскливой безнадегой, с героями, ломающими судьбы себе и другим, но и он сам, и большинство его зрителей считали эти картины лирическими комедиями. Жуть и безнадега казались им привычными, милыми и совсем не страшными.
И точно так же нашелся талантливый писатель, для которого именно мир победившей секты стал идеальным образом светлого звездного будущего человечества.
Это был, как кое-кто уже догадался, Иван Ефремов – ученый и фантаст, одно из самых ярких явлений советской литературы.
Все, что я описал выше, вы легко найдете в его произведениях. И персонажей, изъясняющихся наставительным языком учителей начальных классов даже в любовных разговорах. И нумерологию с астрологией как обязательную часть технологического процесса.
Особенно показателен в этом смысле «Час Быка» – роман о людях предельного расцвета, «полдня» человечества. Там есть даже момент, когда юная и неопытная участница экспедиции на другую планету мечтательно заявляет, что, возможно, земляне могли бы что-то почерпнуть для себя из местного языка и письменности – уж очень они красивы. И руководительница строго, но доброжелательно выговаривает ей за желание учиться у дикарей. Земная цивилизация прошла долгий путь развития, собрав в себе все лучшее, что только могло быть. Любое заимствование у чужаков неминуемо будет не таким разумным, логичным и полезным.
В коммунистическом мире Ефремова отменены семьи, национальности, религии. Есть лишь общая для всех Истина, в которой никто никогда не сомневается, и даже инопланетяне делятся на достаточно продвинутых – уже дошедших до истины собственным умом – и тех, кого надлежит изучать со снисходительным терпением.
Для сравнения – братья Стругацкие живописали в чем-то похожее коммунистическое будущее. Но их мир при этом наполнен народами, явлениями, личностями, находящимися далеко за пределом понимания человечества. Потому их герои всегда готовы учиться. Они понимают, что расширение сферы познанного ведет только к тому, что граница с непознанным становится все обширнее.
Ефремов ликвидировал в своем мире и творчество, за исключением, пожалуй, абстрактной живописи, скульптуры и танца. Все, что связано с созданием смыслов, воображением, либо вовсе отмерло за века, либо выглядит откровенно жалко. Процитированные у него «стихи» людей будущего – обыкновенный агитационный призыв без ритма, рифмы и образности.
Я всегда стараюсь обращать внимание на фон – не столько подсознательные проговорки, сколько само собой разумеющиеся умолчания авторов. Как я уже говорил, они позволяют понять автора и его мир намного больше, чем то, что написано явным образом.
Так вот, для советской фантастики шестидесятых-семидесятых частью общего фона было представление, что люди будущего обязаны обладать психическими сверхспособностями. И Стругацкие, и Ефремов тоже не остались в стороне от этой веры. Но то, какие именно способности они дали своим персонажам, различается, как небо и земля.
Герои «Полдня» владеют искусством быстрого заживления ран, в том числе собственных. Максим Каммерер с легкостью переживает расстрел на Саракше, а потом простодушно объясняет, что не так уж сложно восстановить и запустить пробитое пулей сердце. Другой герой Стругацких, словно мученик из античной легенды, за ночь исцеляется после целого дня изуверских пыток. Третий походя думает, что при помощи психодинамических резонансов кто угодно может срастить ткани другому человеку, вот только без оборудования это очень тяжело.
А что же герои Ефремова? Какими способностями наделил их автор?
Они умеют подавлять чужую волю. Отводить глаза. Погружать в транс. Стирать память. Вызывать по своему желанию эмоции. Даже те искусства, которые автор им оставил – живопись и танец – служат именно этой задаче: с их помощью герои усиливают свои внушения.
По сути, как раз с помощью внушений, всемогущего психического программирования создается у Ефремова даже нравственность людей будущего. Они не убивают, например, не потому, что таков их выбор, а потому, что программа им это запрещает. Их моральные настройки по умолчанию не дают им осознать, что такое убийство и как оно возможно.
В результате в том же «Часе быка» герои, обороняясь от дикарей, не пускают в ход оружие, способное испепелить человека в мгновение ока, а обрушивают на головы врагов башню, в которой находятся, погибая вместе с ними.
Это настолько яркая иллюстрация мира победившей секты, что ее даже скорректировали в некоторых изданиях книги, так что эпизод стал выглядеть пристойнее – башня рушится там случайно, под воздействием отпугивающего врагов инфразвука.
И еще ефремовские совершенные люди умеют останавливать себе сердце, чтобы, когда отпадет надобность жить, можно было умереть быстро, безболезненно и не доставляя хлопот окружающим. Думаю, любой гуру любой секты с радостью обучил бы своих хомячков этому умению.
Пожалуй, по-настоящему фантастично в этом мире только одно: его обитатели не утрачивают тяги к изучению и исследованию окружающего мира. Это совершенно нелогично. Предельный эгоцентрист, как великолепно сформулировали те же Стругацкие, стремится всегда только к одному: свернуть пространство, закуклиться и остановить время.
К счастью, пока еще ни одна секта не стала властью в мировых масштабах, у них нет возможности достичь этого идеала.
UPD Благодаря весьма информативной статье, полученной от одного из комментаторов, я могу несколько расширить и углубить свою филиппику. Теперь я не только утверждаю, что мир Ефремова есть мир победившей секты -- я в состоянии уверенно сказать, какой именно секты.
Ефремов был последователем Агни-йоги, как и многие другие советские интеллигенты. Отсюда и его заигрывания с оккультно-эзотерическими идеями, и любовь к индийским психотехникам, и даже методы, которыми в его мире устанавливается новый справедливый порядок. Конкретно -- уничтожением всего, что может представлять угрозу, будь то осьминоги или "неправильные" люди. Ефремов называет таких людей "быками", а описывает точно так же, как другая изуверская секта -- церковь сайентологии -- говорит о "подавляющих личностях".
.
Но формат-то привычней, чем собственно утопии, вот братья и популярны.
Тех же Стругацких читает достаточно специфический контингент, да и я знаю оттуда, как уже говорилось, только два произведения и отзывы.
