Коллеги, я тут сделал новый баннер для сайта, зацените:-)

Вчера карабкался я по тропинке к себе домой из сельского магазина. Почти 3 км. По дороге догнал старушку, дачницу. Стала она мне жаловаться, что ей счет на мобильник пришел офигенный, явно нереальный. Мне быстро надоело сочувствовать, пыхтя под рюкзаком и говорю ей:
- А вы пошлите оператора подальше. Не платите. Купите новую сим-карту и ваучеры на 5 евро закачивайте периодически. Никто не обсчитает. Правда, не сможете лясы точить по телефону, прийдется полаконичнее общаться.
Старушка оторопела:
- А если они меня судить начнут?
- Ну и что? Думаете, полезут сюда на кручи за своими деньгами? (до ее домика в самом деле добраться непросто) Даже если полезут, стаю псов, которую подкармливаете, на них запросто натравите, а те даже и не поймут, что вы натравили!
(стая в самом деле жуткая. Я три года с ней переговаривал камнями и сосисками, пока ко мне привыкли. Сейчас один из псов меня сопровождает иногда, рыча на других собак и на незнакомых людей. Бодигард по своей инициативе. За скромную благодарность - погладить его, да поиграть с ним, ну и угостить время от времени пирожком)
- Но я же должна... лояльность... договор с оператором...
- Да никому вы не должна! Лояльность обоюдная же должна быть. А вас обсчитывают, нарушают договор, значит вы вправе их наказать. Бросьте их, и все будет хорошо. Даже незачем ходить в контору и давать объяснения. Не заслужили такой чести.
Старушка просветлела лицом, и дальше разговор пошел про литературу да про изотопы (она работала в НИИ, коллежка-химичка).

С большим риском я решил предложить группе обсудить следующее. В Гуляйполе был коммерческий банк, которого мы сознательно пока что не конфисковывали, деньги которого находились в Александровском государственном казначействе, но канцелярскими работами он еще занимался, надеясь и после Октябрьской революции развернуть свою работу для наживы бездельников. Можно было ему предложить внести известную сумму денег на нужды Революционного Комитета. Помню, мы с неделю возились с этим вопросом. Группа принципиально была против этого. С трудом я добился от нее согласия не мешать мне в этом вопросе в Революционном Комитете. Я группе обещал взять всю ответственность за этот шаг на себя, если коммерсанты откажутся исполнить добровольно предложение. Группа дала мне свое согласие, но предупредила меня, чтобы я готов был к тому, что она, согласно правилам ее внутренней организации может мне предложить бросить Революционный Комитет и Совет и заняться исключительно групповой работой. К этому я всегда был готов. Это – то, на чем я больше всего настаивал, когда мы установили положения о целости группы и обязанности членов по отношению к ней, к ее работе.

После получения гарантии от группы, что другие товарищи, которые вошли от нас в Рев. Комитет, не подставят мне ножку в моем предложении коммерсантам внести на нужды Революционного Комитета 250.000 рублей, предложении, которое я хотел, чтобы члены Революционного Комитета и Совета утвердили, я созвал заседание Рев. Комитета совместно с Исполнительным Комитетом Совета Р. и Кр. Депутатов, на котором сделал прежде всего доклад о том, что ходят непроверенные слухи, будто Украинская Центральная Рада ведет переговоры о мире с немцами, а большевики, расходясь по этому вопросу со своими коллегами по власти над Революцией и революционным народом – левыми эсерами, поспешили во вред Центральной Раде и себе, повести переговоры с немецким кайзером о мире. Правда, – говорил я собранию Рев. Комитета и Исполнит. Комитета Советов, – эта версия требует проверки и она будет проверена в ближайшие дни. Но я лично уже убежденно могу утверждать, что Украинская Центральная Рада – этот позорный союз с австрийскими и немецкими монархами – Карлом и Вильгельмом – тоже уже заключила. (Примечание: у меня был ряд писем из Одессы и Хотина, привезенных одним товарищем, в которых товарищи сообщали мне это определенно). Теперь момент самый решительный для революции. Победить на ее пути сможет тот, кто во время приготовится к этому… Мы должны до зубов вооружиться сами и вооружить все население, иначе и Центральная Рада и большевики своим заключением союза с монархами, готовят смерть для революции и ее носителей – революционных тружеников. Мы должны приготовиться к встрече этой смерти так, чтобы сломить ее напор и разбить ее силы. Мы должны устранить со своего пути всякое сближение, всякую зависимость от революционной власти большевистско-левоэсеровского блока, также как мы устранили ее по отношению к Центральной Раде и коалиции Керенского с буржуазией. Путь к этому – самостоятельное действие на всех фронтах революции.

Далее я развил мысль о том, как мы нуждаемся в денежных средствах и как рады были бы в Александровском уездном Революционном Комитете, если бы мы за ними обратились к нему, но как пагубно бы это отразилось на нашем районе, ибо только после этого власти из уезда решатся наложить свою лапу на развитие нашей независимости и свободы. "А средства нужны и они есть здесь, в Гуляй Поле, или через Гуляй Поле их можно достать, не давая повода властям даже помыслить о том, что мы перед ними благоговеем. Пока мы со своими головами, – говорил я тогда своим слушателям, – мы этого не сделаем".

С мест начали раздаваться голоса: "Скажи же, тов. Махно, где же эти средства и как их можно перенесть на наше общее, дело?"

– Средства эти я укажу далее. Сейчас же я остановлюсь на том, что я вижу в наших рядах и в рядах наших врагов, конечно, всех толков и на всех фронтах, которые они занимают, борясь на словах против реакции, за свободу, фактически же против свободы, за реакцию. Товарищи, никто из нас, здесь присутствующих, не будет отрицать того, что среди трудового крестьянства развивается мысль о независимости и свободе от экономического и политического рабства. Кто помог крестьянству стать на этот путь? Я говорю, что помогла революция и упорная, подчас непосильная, работа здешней Группы Анархо-Коммунистов, членом которой я являюсь. Какие будут результаты развития этой мысли крестьянства – определить трудно сейчас, когда мы видим вокруг себя одних врагов, и мало, даже слишком мало, друзей, да и те не в нашей среде. Они окопались по городам и к нам лишь время от времени заглядывают. Эти наши друзья-анархисты. Они, и только они не думают о том, чтобы подневольная деревня оставалась и далее подневольной у власти города. Но они мало уделяют подневольной деревне того, что они могли бы ей уделить в настоящее время. Правда, этому есть причины и их трудно охватить и выразить сейчас, когда речь идет о совершенно другом. Но они, анархисты, духом всегда с нами здесь! (Начались рукоплескания и возгласы: да здравствует анархизм! да здравствуют его выразители – наши друзья!..) – Не увлекайтесь, друзья, я перехожу к тому, что нам наиболее нужно. Нам нужно вооружиться, нам нужно вооружить все население, чтобы представить из себя мощную вооруженную силу революции, с которой мы должны вступить на путь строительства нового общества непосредственно самим, своим умом, трудом и волей.

По району, трудящиеся к этому строительству приготовились, они его начали еще с осени 1917 года, но ему грозит смерть от идущих против него черных сил реакции: власти большевиков и левых социал-революционеров с одной стороны, и с другой – украинской Центральной Рады, которая, я имею точные сведения, заключила союз с королями Австрии и Германии и при их помощи несет, под флагом спасения "Ненькi Украiны", смерть для Украины и всего лучшего, что украинские труженики села и города могли завоевать себе в революции. Вооружение всего населения, товарищи, мыслимо только в том случае, если население признает его необходимым. За прошлую неделю, я принял здесь в Комитете, а секретариат группы в своем бюро, много представителей из района от крестьян, которые все в один голос говорят о необходимости такого вооружения. Но этого мало: мы должны непосредственно от крестьянских общих сходов услыхать на местах эту мысль и совместно с ними обсудить, чтобы провести ее в жизнь с хорошими результатами. Поэтому необходимо послать повсюду пропагандистов. Мы будем отрывать крестьян от приготовлений к весенним посевам, беря у них подводы. Чтобы не делать этого, нам нужно брать подводы извозчиков. Им нужно платить. Нужны, стало быть, деньги. Деньги есть, но не у нас, а у наших врагов, здесь, в Гуляй-Поле, у хозяев землевладельцев и купцов, банк которых – вот слева, через один двор от Комитета. Хотя я должен вам, товарищи, сказать, что денег в его кассе здесь в Гуляй Поле нет. Все они – в государственном Казначействе, в г. Александровске. Но их можно оттуда получить. Необходимо утвердить это мое предложение.

Все время революции кредитный банк в Гуляйполе спекулировал и мародерствовал за счет труда. По праву он должен бы быть давно экспроприирован и передан в общий фонд труда. Ни коалиционное правительство Керенского, ни большевистско-эсеровское правительство этого сами до сих пор не сделали и мешают сделать это самому революционному народу. Поэтому я предлагаю, чтобы Гуляйпольский районный революционный комитет постановил не считаться с правительством большевиков и левых эсеров и потребовать от правления банка внести в революционный комитет на революционные цели в 24 часа двести пятьдесят тысяч рублей. Эта резолюция была принята без прений, единогласно.

На другой день я зашел в банк и объяснился по этому постановлению с директорами. Они попросили комитет продлить срок взноса на три дня. Сами же собрали всех вкладчиков и с ними сообща, при энергичном участии социал-демократа Збара, стоявшего за требование комитета, подписали свои пропорционально ими самими распределенные чеки. А кто не явился на это банковское собрание, тому дирекция банка послала своего агента вместе с членом революционного комитета, чтобы он подписал свой чек. В течение четырех дней чеки были собраны, а на пятый – член комитета с уполномоченным от банка поехал в Александровск и получил указанную сумму денег.

Нестор Махно
РУССКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ НА УКРАИНЕ
(от марта 1917 года по апрель 1918 года)

агент Смит писал(а):ненавижу четверг

Нео писал(а):сегодня же пятница

агент Смит писал(а):hil-hil, перестань флудить!

Нео писал(а):наконец агент сказал что-то умное...

агент Смит писал(а):ха-ха-ха, я не Смит, а Элронд (?)