Мы не знали, что делать, но нужно было продолжать действовать

[SIZE="1"](Повествование о каталонском анархисте
Сальвадоре Пуч Антике и группе МИЛЬ)[/SIZE]

Ветер 68-го

Отгремели «красные 60-е», рассеялись иллюзии «новых левых» на скорейшую победу над капиталом посредством уличных «акций». Наиболее последовательные из бунтарей начали огрызаться в террористических группах и постепенно ликвидировались репрессивным аппаратом Системы. Реформистски настроенные «леваки» инициировали движение «зеленых». Тот, кто оказался совсем слабым, стал на надёжную стезю конформизма. Впереди было трудное тридцатилетие осмысления и переосмысления несбывшихся надежд, крушения «соцлагеря», наступления неолиберализма по всему мировому социальному и экономическому фронту, рождения и воспитания поколения, которое в «красные десятые» третьего тысячелетия выйдет на историческую арену под именем антиглобалистов… А в тот момент… в тот момент - "мы не знали что делать, но нужно было продолжать действовать". Это - слова известного испанского адвоката Пако Каминаля - защитника каталонского анархиста Сальвадора Пуч Антика, казненного в барселонской тюрьме Модело 1 марта 1974 года.
Сальвадор Пуч Антик родился в Барселоне 30 мая 1948 года в одной из тех семей, которые принято относить к «среднему классу». Мать - женщина строгих религиозных правил и убеждений, отец - был занят в фармацевтическом бизнесе. В юности отец Сальвадора принимал участие в Испанской революции и Гражданской войне. После поражения республиканцев был схвачен франкистами, приговорен к смертной казни, в ожидании которой некоторое время провел в концентрационном лагере, но затем был помилован. Однако, время, проведенное в ожидании исполнения приговора, сломило его волю и дух, по признанию близких, из заключения вышел уже другой человек.
Сальвадор был типичным дворовым ребенком, хулиганистым, подвижным, ушлым, но в то же время смышленым, гордым и непримиримым к несправедливости. Свой первый социальный протест он проявил в 12 лет, запустив куском просвирки в учителя, посмевшего оскорбить его товарища. Это стоило ему учебного заведения. Неуживчивый, бунтарский и гордый характер постоянно создавал сложности юноше, менявшему одно учебное заведение за другим, и, в конечном счете, естественным путем приведшим его к революционным знакомствам. Первым из таковых (1963-1964 гг.) стала дружба с Игнасием Соле, братом известного испанского «левака» Ориола Соле, и Хавьером Гарригой. Последний имел контакты с группой Федеральные социалистичекие силы, а Игнасий Соле с группой Коммунистическое действие, из которой в последствие выйдет ещё один член будущей группы МИЛЬ, её идеолог - Санти Солер. Нельзя сказать, что Сальвадор Пуч Антик с первых же дней революционных знакомств стал «заангажированым» революционным «деятелем». Свой первый сознательный опыт практической революционной борьбы он получит только в 1967 г. в Рабочих Комиссиях одного из пролетарских кварталов Барселоны. Тем не менее, умственное «брожение» в душе будущего анархиста уже приобрело характер бесповоротный. В революционном 1968-ом юноша усилено изучает историю, экономические теории, под влиянием товарищей «впитывает» тот воздух свободы, который через Пиринеи принес в фашистскую Испанию этот год.
Большую роль в становлении молодого революционера сыграла военная служба (1970-1971 гг.). Здесь он приходит к одному из главных выводов, лежащих в основе анархистских теорий революции, и отличающих их от классических марксистских, о недопустимости управления рабочими организациями со стороны каких-либо более «просвещенных» и интеллектуальных «авангардов». В последствие это станет одной из главных идеологических установок группы МИЛЬ.
Становление самой группы МИЛЬ (русская калька с абревиатуры MIL - Movimiento Ibérico de Liberación - Иберийское движение освобождения) приходится на конец 1970 - начало 1971 г. и связано с именем Ореола Соле. Участник майских событий 1968-го в Париже, по возвращению в Испанию, он активно включился в революционное рабочее движение. Был связан с наиболее радикальной фракций Рабочих комиссий, которая именовала себя Платформы и отвергала профсоюзную бюрократию (профсоюзы Каталонии традиционно находились под влиянием анархо-синдикалистов). Участвовал в издании журналов Что делать? и Наш класс. Однако вскоре О.Соле вступил в конфликт с даже наиболее радикально настроенными лидерами рабочего движения (в частности, с Хосе Антонио Диасом и Мануэлем Мурсия), которые отрицательно отнеслись к левацким замашкам О.Соле. Он переезжает в Тулузу, где входит в контакт с радикальными анархистскими группами, и даже с некоторыми деятелями вооруженного анархистского Сопротивления времен Гражданской войны, которые в последствие помогут МИЛЬ вооружиться спрятанным со времен войны оружием. В Тулузе к будущей МИЛЬ присоединились Жан Клод Торрес и Жан Марк Рульян. Первой акцией МИЛЬ стало… задержание Соле и Рульяна французской жандармерией во время попытки провезти в Испанию партию памфлетов, призывавших к бойкоту профсоюзных выборов, которые вскоре должны были там состоятся. 25 марта 1971 г. полиция впервые обнаружила материалы, подписанные никому дотоле не известной радикальной революционной организацией: «МИЛЬ».
На анаграмме группы были изображение цифры «1000» на фоне семи автоматов и надпись: "Моя Родина с моими братьями, работающими на земле".

Борьба

В это время Сальвадор Пуч Антик заканчивает военную службу и возвращается в Барселону. Здесь он попадает в «богемно-революционисткую» обстановку, царившую в доме его старшей сестры Иммы, где он поначалу проживал. Дух свободы, революционного романтизма, подхлестнутого 1968-м годом, политической активности и уличных протестов, захлестнувших Испанию в конце 1970 - начале 1971 гг., всё это способствовало скорейшему вовлечению Сальвадора в практическую революционную деятельность. Ориол Соле получил год за попытку провоза памфлетов. Демобилизовавшегося Сальвадора встретили старые знакомые Игнасий Соле, его младший брат Джорди Соле, Хавьер Гаррига, Санти Солер. Ребята собирались в одном из пригородов Барселоны - Бадалоне - и спорили над вечным вопросом: "Что делать?".
Под идеологическим влиянием Санти Солера формировалась весьма специфическая подпольная революционная группа, исповедовавшая принципы анархо-коммунизма. Она была настроена достаточно агрессивно к прочим лево-радикальным подпольным группам и доходила в своем отрицании авторитаризма до утверждения того, что различного рода левые партии являются ни чем иным, как элементами структуры капиталистического общества (как будто предвидели то, что произойдет в 90-е годы!). Внутренняя организация группы также не признавала иерархии и формальной дисциплины. Последняя обеспечивалась круговой порукой, честью и ответственностью друг перед другом идейных соратников и товарищей по оружию. Атиавторитарный ригоризм и последовательное воплощение в жизнь организационных принципов анархизма обрекали группу на определенную изолированность (МИЛЬ была одной из самых законспирированных революционных групп своего времени). В то же время «боевики» МИЛЬ не были террористами в обычном смысле этого слова. В отличие от своих «коллег» из Фракции Красной армии (ФРГ), Красных бригад (Италия), Красной армии Японии, или своих же соотечественников из баскской ЭТА (все эти группы действовали в тот же период, что и МИЛЬ), МИЛЬ не ставила перед собой задачу физического уничтожения представителей крупного капитала и буржуазного государства. Главной своей задачей боевики МИЛЬ считали экспроприацию награбленных Системой богатств и распределение добытых средств среди рабочих и профсоюзных организаций для поддержания рабочего сопротивления, в частности, забастовочной борьбы. МИЛЬ грабила банки.
Для подобного занятия требовалось оружие и транспорт. Весной 1972 г. Сальвадор, Джорди, Жан Марк и Жан Клод перебираются в Тулузу, где приступают к практическому созданию инфраструктуры подпольной группировки. Здесь, в условиях менее жёсткого, чем в фашистской Испании, полицейского контроля им удается совершить ряд удачных угонов машин, ограбление оружейной лавки, и несколько мелких налетов на магазины. Часть вооружения им предают ветераны анархистского движения. В окрестных лесах ребята проходят «военно-полевые сборы», где учатся владеть оружием. Вскоре на свободу выходит Ореол Соле, который, благодаря своим связям с ЭТА, помогает купить новейшее вооружение. Начинаются акции. Это были налеты на банки и на типографию, откуда анархисты стащили печатное оборудование. В первых акциях Сальвадор участия не принимал, так как пребывал в сомнении относительно их целесообразности.
Однако четырех человек для столь рискованных операций было недостаточно, к тому же Сальвадор прошел военную службу и выделялся среди членов МИЛЬ хладнокровностью, рассудительностью и твердостью. Игнасий Соле едет в Швейцарию, где в это время пребывает Сальвадор Пуч Антик, и убеждает его присоединиться к проведению акций. Идеологами МИЛЬ разрабатывается документ О вооруженной агитации, в котором излагаются основные принципы и цели проводимых экспроприаций. В них отчетливо прослеживается идейное влияние легендарного анархиста 30-х Кико Сабате и его макис (исп. maquis - партизан, участник сопротивления), занимавшихся во время Гражданской войны массовыми экспроприациями капитала. А Рульяну «в наследство» достался даже «кольт-45» самого Кико. В октябре 1972 года Сальвадор присоединяется к акциям экспроприаций, как правило, в качестве водителя.
Как ни странно, в тоталитарной франкистской Испании грабить банки оказалось легче, чем в относительно демократической Франции: здесь система их защиты была примитивной. Основную свою деятельность группа развернула в Каталонии, создав в Барселоне и предместьях разветвленную инфраструктуру (нелегальные квартиры, типография, ворованные машины, тайники с оружием). Молодость, задор, революционный романтизм и дерзость берут своё: МИЛЬ совершает в Каталонии целый ряд успешных, и притом бескровных налетов на банки. Некоторые из них совершаются совместно с ОЛЛА - другой леворадикальной группой Каталонии, но с националистическим уклоном. В ней состоял один из братьев Соле - Филлип Соле.
На что же идут добытые деньги? Как и ставила себе задачей группа, на поддержание акций и забастовок в рабочей среде, в особенности на материальную поддержку рабочих во время забастовок. От радикально настроенных групп каталонского рабочего класса в МИЛЬ постоянно поступали «заявки» на материальную помощь, которые ребята стремились удовлетворять. Другой статьей расходов была издательская деятельность. На экспроприированнные средства они организовали издательство Май 37-го, в котором для рабочих Каталонии было издано ряд переводных и отечественных книг по истории и теории революционной борьбы. Особую гордость молодых авантюристов вызвало то, что издания осуществлялось на одном и том же дважды украденном из под носа полиции оборудовании. Типография, экспроприированная анархистами в Тулузе во время одной из первых акций МИЛЬ, была обнаружена полицией и возвращена владельцу. Ребята «назло кондуктору» опять украли это же типографское оборудование и развернули на нем издательскую деятельность. Кроме книг, начали издавать журнал Международное анархистское подполье. Разумеется часть добытых во время налетов средств МИЛЬ оставляла себе: поддержание подпольной инфраструктуры и нелегальный образ жизни были занятиями не из дешевых. Однако, хотя, выражаясь словами теоретика германской группы Баадер-Майнхоф («Фракция Красной армии») Хорста Маллера, революционнная тактика и принимает "уголовные формы", различия между действиями МИЛЬ и обычных грабителей банков были принципиальными. Действия МИЛЬ не были корыстными. Позже, в тюрьме Модело, где помимо политзаключенных, содержались крупнейшие на то время испанские и международные уголовные «авторитеты», общавшиеся с некоторыми из членов МИЛЬ, воры и налётчики искренне удивлялись: как это так - совершить удачное ограбление банка и не скрыться с деньгами. Во время суда, уже после задержания активистов МИЛЬ, их адвокаты прилагали гигантские усилия, чтобы перевести действия своих подзащитных из разряда политических в разряд уголовных (и тем самым вывести их из-под юрисдикции военного трибунала); но власть была неумолима и по-своему права: она упорно не хотела видеть в членах МИЛЬ уголовников, а видела в них опаснейших для режима политических бунтарей.
Активная деятельность по экспроприации капитала, разумеется, не могла осуществляться без надлежащей конспирации. МИЛЬ, как уже подчеркивалось, была одной из наиболее законспирированных революционных групп своего времени. Были разорваны какие бы то ни было контакты с семьями. В то же время, изоляция не была абсолютной, МИЛЬ поддерживала контакты с рабочим движением Каталонии, с «коллегами» из ЭТА, ОЛЛА, некоторых французских подпольных революционных групп, в её ряды вливались свежие силы - юноши и девушки, решившие стать на путь борьбы за освобождение Испании от фашизма, за освобождение рабочего класса от гнета капитала. В группу входят Эмили Пардиньяс, Джозеп Льюис Понс Льёбет (известный уже к тому времени в Каталонии «метатель» коктейля Молотова) и Мария Ангустиас Матеос. Постоянную связь с членами МИЛЬ поддерживают Николь Отремон, Бет Кальсапуэс и Пилар Гарсия.

Иногда революционных террористов-подпольщиков представляют этакими суперменами, находящимися «по ту сторону добра и зла». На самом деле - это не так. Во всяком случае, на примере МИЛЬ - точно не так. В подполье они любили (Джозеп Льюис Понс и Мария Ангустиас), в подполье они рожали (у Жана Марка Рульяна и Николь Отремон родилось двое детей), в подполье они хоронили родных и близких (феврале 1973 г. от лейкемии умирает мать Сальвадора Пуч Антика).
…Удача не бывает вечной, и налеты на банки анархистов-экпроприаторов начинают давать сбои. Первой серьезной неудачей стал налет на Испано-Американский банк в Барселоне. Здесь впервые пролилась кровь. Джорди Соле тяжело ранил банковского служащего по имени Мелькиадес Флорес. В стычке с полицией и банковскими служащими были утрачены часть денег, оружие, одежда, но самое главное - полиция идентифицировала номер автомобиля, на котором скрылись налетчики и который был взят напрокат на имя Джорди Соле. Было разыскано его фото и представлено свидетелям налета: Джорди Соле был опознан. Полиция вышла на след группы.
Дальнейшая история МИЛЬ - история ошибок, предательств, провалов и героизма. Да, героизма. Ибо вызов франкистскому режиму был брошен юношами и девушками - некоторым из них не было и семнадцати. Игры в революцию в той стране и в то время были смертельно опасны. В Испании был фашизм - одряхлевший, беззубый, дегенеративный, но всё ещё фашизм. В полиции, не на шутку озабоченной экспроприаторской и пропагандисткой деятельностью МИЛЬ, создается специальное подразделение для её обезвреживания под командованием полицейского инспектора Сантьяго Босигаса. На МИЛЬ развернулась широкомасштабная охота.
Следующим досадным «проколом» подпольщиков была утеря Сальвадором портфеля, где было оружие, фальшивые и подлинные документы его самого и Джозепа Луиса Понса, а также телеграммы на имя своей давней подруги Монше Пласа. Обнаружив потерю, подпольщики в срочном порядке покидают конспиративную квартиру, где проживал Понс, но в спешке забывают некоторые пропагандистские материалы и документы, который с головой «изобличают» политический, леворадикальный характер группы. Обыск у Монше Пласа дал в руки полиции адрес другой конспиративной квартиры - Пуч Антика. Её пришлось покинуть также. Кольцо сжималось всё уже и уже.
Первый провал не заставил себя долго ждать. 15 сентября 1973 года совершается налет на Пенсионный Банк в г. Бельвер. Сам налет прошел успешно. Ребята намеревались скрыться в горах. В целях конспирации, они оставили машину, на которой был совершен сам налет и которая уже числилась в розыске, и к месту стоянки другой машины должны были идти пешком более пяти километров. По пути они столкнулись с тремя солдатами гражданской гвардии, от которых попытались скрыться. Были вызваны дополнительные силы гвардейцев и молодым анархистам не оставалось ничего, как принять бой. Ориол Соле был ранен, Джозеп Луис Понс взят в плен; уйти в горы и перебраться во Францию удалось только Джорди Соле.
В связи с арестом О.Соле и Дж.Л.Понса, а также его невесты Мариан Матеос (которая была схвачена в доме родителей Понса), остававшиеся на свободе в Барселоне члены группы МИЛЬ принимают решение перебраться в Тулузу (Франция). Главная роль в этом отводилась Санти Соле - единственному человеку, связанному с МИЛЬ, но не находившемуся в подполье. На связь с С.Соле должны были выйти два члена МИЛЬ - Николь Отремон, и - в случае, если первая явка будет провалена, - Хавьер Гаррига. Подпольщики не знали, что С.Соле уже несколько дней находился под пристальным негласным наблюдением полиции. 24 сентября С.Соле был арестован, доставлен в комиссариат, и, не выдержав пыток в ночь с 24 на 25 сентября выдал место встречи с Н.Отремон и Х.Гарригой. К счастью первой, к моменту, когда полиция располагала этой информацией, время её встречи, назначенной на утро 25 сентября, уже истекло. Тот факт, что С.Соле не пришел на встречу с Н.Отремон в назначенный час, насторожил подпольщиков и они к его встрече с Х.Гарригой предприняли ряд предосторожностей. Гарригу, направлявшегося на встречу с С.Соле пешком, на автомобиле сопровождали Сальвадор Пуч Антик и Жан Марк Рульян. Изучив обстановку на условленном месте встрече и не обнаружив ничего подозрительного, Х.Гаррига в сопровождении Сальвадора направились в бар, где их ожидал С.Соле. Перед входом в бар они были задержаны. Гаррига сопротивления не оказал, Сальвадор, напротив, попытался бежать и вступил в драку с полицией. Силы были неравные, парня «скрутили» забрали оружие, несколько раз стукнули рукояткой пистолета по лбу. Гаррига, пользуясь тем, что полицейские были заняты «усмирением» Сальвадора, бросился бежать. Полицейские рванулись за Гарригой, около Сальвадора остались только Сантьяго Босигас (сзади) и молодой инспектор Франсиско Ангуас (спереди). Члены группы МИЛЬ, как правило, носили два пистолета - один спереди или сбоку, другой за спиной. Во время лихорадочного беглого обыска Сальвадора полиция не заметила второй «ствол». Сальвадор воспользовался этой оплошностью «стражей порядка», достал пистолет и открыл беспорядочную и беспрецельную стрельбу: по показаниям свидетелей лицо Сальвадора было полностью залито кровью и видеть направления своих выстрелов он не мог. Зато инспектор Тимотео Фернандес, который немедленно ввязался в перестрелку, видел очень хорошо, куда он стреляет. А стрелял он в Сальвадора Пуч Антика и … в инспектора Франсиско Ангуасаса, который, находясь перед Сальвадором, попросту попал под перекрестный огонь. Сальвадор был тяжело ранен, Ф.Ангуасас убит, Т.Фернандес не пострадал. Ж.М.Рульяну удалось скрыться. 25 сентября 1973 г. деятельность подпольной группы революционных анархистов Каталонии МИЛЬ завершилась. Начался политический процесс и борьба за жизнь Сальвадора Пуч Антика.

Перед лицом смерти

После лечения в тюремной больнице, С.П.Антик был помещен в барселонскую тюрьму Модело, камера 443, галерея 5, место содержания особо опасных политических преступников. Обвинение политического террориста в смерти полицейского во франкистской Испании означало верную смерть. Это понимали все, и родственники, и единомышленники, и власть. Защищать С.П.Антика взялись молодые адвокаты Ориол Арау и Пако Каминаль. Ребята только что открыли свое дело, начали самостоятельную адвокатскую практику. Что толкнуло их на выбор столь трудного и почти безнадежного дела? Только ли то, что О.Арау был женихом одной из сестер С.П.Антика? Вряд ли. Кто-то должен был сбрасывать со страны иго франкизма. Может быть, О.Арау и П.Каминаль тогда этого и не понимали до конца. Может быть, их выбор и не был до конца сознательным и был продиктован более эмоциями, но факт остается фактом. Мужество молодого революционера породило гражданское мужество в людях, которые по долгу службы, казалось бы, должны были стоять на страже интересов Системы. Что значит для только что успешно начавших свою карьеру и подающих надежды молодых адвокатов стать на защиту государственного преступника? Это - значит поставить на карту всё своё будущее. Очевидцы событий свидетельствуют, что та защита была не просто юридической защитой, а настоящим боем, в который ребята бросили не только свои знания и опыт юристов, но и свои собственные деньги, время, нервы, здоровье, в конце концов, свои судьбы.
Первым шагом, как уже упоминалось, стала попытка вывести дело из-под юрисдикции военных властей и передать его в гражданское судопроизводство. Это давало определенные шансы на более «мягкое» и более объективное рассмотрение дела, что, в свою очередь, позволило б избежать смертного приговора. Попытка успехом не увенчалась: власть упорно не хотела признавать за группой МИЛЬ уголовную группировку и считала её группировкой политической (очевидно, вполне справедливо).
Затем защита выдвинула следующие, исключительно веские аргументы. Ф.Ангуасас погиб под перекрёстным огнем, следовательно, нет оснований однозначно утверждать, что он был убит именно Сальвадором Пуч Антиком. Косвенным доказательством этого служил тот факт, что в полицейском протоколе с места происшествия было указано значительно меньшее количество огнестрельных выстрелов, чем было на самом деле. Первичный осмотр трупа Ф.Ангуасаса был произведен в больнице гражданским врачом, установившим большое число огнестрельных ранений. Однако спустя буквально минуты, труп был увезен в комиссариат и в нарушение всех процессуальных норм, осмотрен только военным врачом, который и составил протокол с указанием значительно меньшего количества ран. Погибшего полицейского поспешно похоронили, и установить истину стало возможным только после эксгумации, на что, понятно, военные власти ни за что разрешения никогда не дали б. Защита потребовала проведения баллистической экспертизы, на что от судей военного трибунала получила весьма оригинальный ответ: мы-де тут все военные, в баллистике разбираемся и в баллистической экспертизе не нуждаемся…
20 декабря 1973 года боевик ЭТА Клаудио Коэльо совершает успешное покушение на председателя испанского правительства, личного друга Франциско Франко адмирала Карреро Бланко. Узнав эту новость, С.П.Антик воскликнул: "ЭТА меня убила!". И действительно, бешенству военных не было предела, военщина жаждала крови.
Заседание военного трибунала состоялось 8 января 1974 г. Пред его «ясны очи» предстали Сальвадор Пуч Антик, Джозеп Луис Понс и его невеста Мариан Матеос. Прокурор попросил для Сальвадора две смертных казни, для Понса тридцать и для Мариан семь лет тюрьмы. Защита, в связи с не доказанностью гибели полицейского именно от выстрелов С.П.Антика, настаивала на наказании его семью годами тюрьмы. С.П.Антику был вынесен смертный приговор. Во время суда не были допрошены свидетели защиты (в частности, гражданский врач, проводивший первое обследование тела полицейского), не приняты от защиты вещественные доказательства («лишние» гильзы, найденные на месте происшествия и доказывавшие, что выстрелов было больше, чем это было зафиксировано в полицейском протоколе), не была проведена баллистическая экспертиза, которая в данном случае имела бы принципиальный характер. Сальвадор Пуч Антик был переведен в камеру смертников и потянулись долгие дни ожидания смерти и надежды.
…Еженедельные свидания с сестрами, изучение работ по психоанализу и философии, чтение Гомера и Вергилия (причем в оригинале, с помощью словарей), письма отцу (он ни разу не посетил Сальвадора в тюрьме), брату (жил в Америке), старым друзьям - так проходили дни за днями в ожидании помилования. Интересный эпизод случился с ним однажды во время прогулки по тюремному двору. Как смертника, Сальвадора выводили на прогулку в одиночку, когда во дворе не было других заключенных. За ним наблюдали два охранника. Один из них - его ровесник, но успевший уже сделать серьезную карьеру в пенетрационной службе Испании, - Хесус Ирурре. Сальвадор имел обыкновение играть в баскетбол. В одиночку это было мало интересно. На предложение побросать мяч, в нарушение всех уставных правил, Х.Ирурре отказом не ответил. Так он познакомился с таким же парнем, как он сам, но как бы с другой планеты, с планеты «Справедливость». Недолгий контакт со своим подопечным стоил Х.Ирруре кардинального пересмотра всех своих жизненных позиций и взглядов. Продолжения не было, это знакомство ни попыткой к побегу, ни чем-либо иным в этом роде не увенчалось. Но из историй о политических заключенных мы знаем, что отнюдь не редкость, когда их психологическое и идейное влияние на «стражей порядка» оказывалось сильнее и долга службы, и устава, и карьеристских устремлений последних, и люди изменялись буквально на глазах. Так было и в этом случае.
А в это время усилиями сестер С.П.Антика, адвокатов Ореола Арау и Пако Каминаля, друзей и единомышленников, остававшихся на свободе, в Европе разворачивается настоящая борьба за жизнь юного бунтаря. Во многих европейских странах организуются комитеты солидарности с МИЛЬ. Под их руководством прокатывается мощная волна демонстраций, и даже агрессивных акций по отношению к франкистским посольствам в европейских столицах. С просьбой о помиловании к франкистскому режиму обращается Международная амнистия, и, после некоторых колебаний, даже папа римский Павел VI. И только в самой Каталонии царила относительная тишина. Долго колебалась каталонская интеллигенция и «демократы»: выступать - не выступать на защиту Сальвадора Пуч Антика. Лишь разрозненные радикальные группы да адвокаты Сальвадора пытались пробудить людей от страха и оцепенения, в которые их погрузил режим «каудильо» Франко.
…Между 9-30 и 10-00 1 марта 1974 г. Сальвадор Пуч Антик, 25-ти лет от роду, был гильотинирован во дворе барселонской тюрьмы Модело.
2 марта тысячи демонстрантов, смяв полицейские кордоны, двинулись к городскому кладбищу Монжуик - последнему пристанищу юного анархиста. Каталония начала сбрасывать оцепенение страха. Фашистская Испания вступала в фазу агонии.

День сегодняшний

Терроризм называют чумой 20-го века. Это не так. Терроризм - чума не 20-го, а любого века. Начиная с восстания Спартака, всех тех, кто встал на путь насильственного сопротивления той или иной репрессивной общественной системе, можно смело записывать в террористы. В желающих же бросить вызов Системе, как о том свидетельствует история, недостатка никогда не было. Нет. И не будет. Таков её - истории - закон. Независимо от мнения политиков и их интеллектуальной прислуги («историков», «аналитиков», «обозревателей» и прочей шушеры…).
Впрочем, проблема существует. Проблема отделения зерен от плевел. Где кончается вооруженный бандит и начинается революционер, и наоборот? Проблема не из лёгких, и готовых рецептов её решения, нет. Об эту проблему ломало копья не одно поколение правдолюбцев. Но каждый век ставит её снова и снова, и в новых аспектах.

Первые известные нам попытки разобраться в ней с профессиональной исторической точки зрения принадлежат русскому историку Д.Мордовцеву, указавшему на генетическую связь между разбойной волжской вольницей ХVIII-XIX вв. и социально-освободительными, национально-освободительными движениями своего времени. Уместно вспомнить полемику с современниками Т.Г.Шевченко о моральной и исторической оценке Колиивщины, упорно записывавшейся тогдашней профессурой в «террористы». Но наиболее адекватно, по-видимому, данная проблема разрешается народом. Имя Робин Гуда народная память англичан пустила «гулять» по истории и сделал нарицательным. Народные песни о благородном разбойнике карпатских лесов, защитнике бедноты -Юрае Яношике - огромный пласт фольклора словаков и поляков. С самого детства мы помним слова «есть на Волге утес…» и почти живым видим на нем гордую постать замыслившегося о воле Стеньки Разина… Примерам несть числа: для любого народа, для всех времен. Для каталонцев сегодня - это имя Сальвадора Пуч Антика.
Следует подчеркнуть, что в современном испанском обществе отношение к терроризму не просто негативное, а очень болезненное. На протяжении последних нескольких лет ЭТА начала практиковать в своей деятельности элементы безмотивного террора. Это - переход из разряда революционеров в разряд вооруженных бандитов. Не будет преувеличением сказать, что испанское общество против терроризма - бандитского по существу терроризма - выступает сегодня единым фронтом, в котором и правые и левые. Тем более удивительно - и показательно! - что сегодня в Каталонии реабилитируется имя Сальвадора Пуч Антика, что каталонская интеллигенция сегодня пытается переосмыслить события тридцатилетней давности, более того - ставит задачей сохранить память и рассказать молодому поколению о простой и сложной, героической и сумбурной, закономерной и где-то случайной судьбе этого анархиста-налетчика*). *) Эту миссию, в частности, взял на себя профессор Автономного Университета Барселоны, журналист и общественный деятель Франсиск Эскрибаньо. Его книга Cuenta atrбs. La historia de Salvador Puig Antich (Barcelona: Ed. PENINSULA, 2001. 203 p.) а также материалы каталонской прессы и послужили основой для нашего повествования.

Зерна отделяются от плевел

Я полагаю, молодежи в Украине, не равнодушной к судьбе свой Родины, попранной и испоганеной сегодня кучмизмом, который отличается от франкизма разве что большим количеством уголовников у власти, весьма небесполезно будет знать о парне из далекой Каталонии, который тридцать лет назад вместе со своими друзьями решил жить без страха, и своим жизненным примером внес лепту в крушение одного из последних фашистских режимов в Европе.

Вместо заключения

По-разному сложилась судьба членов группы МИЛЬ и теми, кто имел к этой истории то или иное отношение. Вслед за Сальвадором Пуч Антиком погиб Ореол Соле; он был убит 6 апреля 1976 г. при попытке к бегству из тюрьмы в городе Сеговия. Жан Марк Рульян продолжил дело МИЛЬ во Франции. Спустя два месяца после смерти Сальвадора, он организовал во Франции Международные группы революционного действия (ГАРИ), в декабре того же года попал за решетку, был амнистирован в 1977 г., но по выходу на свободу организовал группу Прямое действие, нашумевшую в 80-х гг. целым рядом громких террористических актов. Арестован в 1987-ом и в настоящее время отбывает пожизненное заключение. Жан Клод Торрес также остался в революционном движении, был активистом групп, созданных Рульяном. Покончил с собой в 1985 г. До 1978 г. во Франции, Бельгии, Италии продолжал свою революционную деятельность Игнасий Соле; затем от неё отошел и посвятил себя мирным занятиям «среднего класса». До этого же года продолжал работать в издательстве Май-37-го Джорди Соле; потом удалился в горы, превратившись в своеобразного отшельника. После знакомства с Сальвадором Пуч Антиком резко изменил свои политические взгляды и свою жизнь его тюремный надзиратель Хесус Ирруре. Работу тюремного надзирателя он не оставил, но посвятил себя борьбе с коррупцией в пенетрационной системе Испании, либерализации и демократизации пенетрационного законодательства на своей, уже постфранкистской родине. Пако Каминаль стал одним из ведущих адвокатов страны, известным юристом и политиком, в 1996 г. был назначен членом Высшего совета юстиции Испании. После крушения режима Франко все участники МИЛЬ были амнистированы, преследования бывших членов этой организации прекращены.

Про него даже кино снимают, оказывается: http://www.salvadorfilm.com/