band
26-10-2012 00:58:03
НАРОДНАЯ БОРЬБА
и восстания в странах древнего Востока
и восстания в странах древнего Востока
Скрытый текст: :
Условия, в которых протекала классовая и сословная борьба, в разных странах и государствах древнего мира были неодинаковыми.
На Древнем Востоке, где преобладала деспотическая форма правления, даже свободное население, не говоря о рабах, не имело условий, сколько-нибудь благоприятных для открытых выступлений. Поэтому в подавляющем большинстве случаев формы протеста здесь носили пассивный характер, выражавшийся в бегстве свободных со своих наделов и рабов от своих хозяев. И тем не менее, особенно в поздний период, на Древнем Востоке происходили также и народные восстания, иногда большого масштаба.
Одни из наиболее древних свидетельств о народных выступлениях протеста против угнетения относятся к XXIV веку до н. э., к шумерскому городу-государству Лагашу.
«Дети Лагаша» (общинники, рядовые воины, ремесленники, низшие жрецы, городское беднота) восстали против мероприятий царя (энси) Лугальанды и знати Лагаша, направленных на ухудшение положения народа. Возглавил восставших сановник и родственник царя Уруинимгина (старое чтение — Урукагина), воспользовавшийся недовольством народа для узурпации царской власти. Устранив Лугальанду, Уруинимгина сделал ряд уступок народу и жречеству.
Были отменены налоги на жрецов, увеличено натуральное довольствие храмовых работников, для народа уменьшена плата за совершение религиозных обрядов, отменены некоторые налоги с ремесленников, уменьшена ирригационная повинность для различных категорий населения.
Число полноправных людей в государстве достигло 36 тысяч, превысив число граждан при предшественниках реформатора примерно в десять раз. До нас дошла надпись Уруинимгины на двух глиняных конусах, которая рисует картину страшных злоупотреблений энси и знати и притеснений народа. Реформы этого царя, направленные объективно на ослабление знати Лагаша и на улучшение положения народа, обеспокоили знать соседних городов-государств, что и привело в конце концов к устранению царя-реформатора и поражению Лагаша в войне. Решающую роль в этом сыграла местная знать, озлобленная реформами Уруинимгины, урезавшими ее права.
Из-за немногочисленности документальных свидетельств, неясности отношений и реалий, содержащихся в источниках, весьма трудно в столь отдаленную эпоху четко представить себе не только факты этой борьбы, но и нарисовать политический портрет самого Уруинимгины. В. В. Струве представляет его как вождя народных масс, выступивши против рабовладельческой знати, И. М. Дьяконов изображает его как ставленника родовой знати, стремившейся ограничить власть правителя и помешать ему захватить храмовое хозяйство. По мнению же К. И. Семенова, Уруинимгина был одним из представителей знати, воспользовавшимся народным восстанием для захвата власти и вынужденным провести некоторые реформы с целью успокоения народа.
В Египте народные волнения происходили уже в эпоху Древнего царства (2800 — 2250 гг. до н. э.). Литературные памятники сообщают о нелегкой жизни трудящихся древнего Египта:
«...видел я медника за работой его у отверстия печи его, причем пальцы его, как у крокодила, а он более смраден, чем рыбья икра. Каждый мастер, работающий теслом, устает более землепашца. И ночью он зажигает огонь. Резчик по камню... когда заканчивает выполнение вещей, руки его как неживые, а он устал. Он сидит до тех пор, пока не зайдет солнце, причем его колени согнуты. Говорю я тебе о строителе стен. Он болен, ведь постоянно находится снаружи, на ветре. Исчезла сила его, руки его как неживые от работы по камню. А что до довольствия, то отдает он его домой. Земледелец невредим он, как невредимый среди львов... Достигает он дома своего вечером, причем утомлен от ходьбы. Ткач находится в помещении. Колени его у живота его, и не может он вдыхать воздух. Дает он хлеб привратнику ради позволения увидеть свет. Прачечник стирает на берегу. Нет части тела чистой на нем постоянно пребывает он в беде. Говорю я тебе о рыболове. Смотри, разве его работа не в реке, полной крокодилов? Если он выходит на воду (?) целым, то это по воле бога»
«Поучение Ахтоя сына Дуауфа, своему сыну Пиопи».
«Смотри! Правда, прогнанная со своего места, угнетена тобою. Сановники говорят зло; справедливость стала пристрастной; снимающие допрос грабят... Тот, кто должен производить справедливый раздел, — мошенник; тот, кто должен отвести беду, сам ее навлекает; тот, кто должен искоренить грех, творит зло...»
«Обличения поселянина» (или «Красноречивый крестьянин»)
В папирусе Саллье I, (конец эпохи Нового царства,1580—1085 гг.) описывается картина сбора налогов с земледельцев:
«Писец причаливает к берегу. Он записывает урожай. Его помощники с палками. Они говорят: «Дай, ты, ячмень». Нет его. Они бьют его (земледельца) битьем-перет. Он связан и брошен в колодец. Он погружен в воду вниз головой, его жена связана перед ним, его дети скручены. Его соседи оставляют их, убегая, и пропал их ячмень».
Отношение правителей к народу описано и в «Поучении гераклеопольского царя своему сыну Мерикара» фараона Ахтоя III (правил в XXI в. до н. э.). Ахтой предостерегает наследника о врагах царской власти, которыми, по его мнению, были бедняки.
Упоминания о грандиозном восстании свободных бедняков и части рабов в Египте содержатся в поэтическом произведении «Речения Ипусера» (точная дата создания неизвестна, по мнению одних исследователей это 2000 год до н.э., других – примерно 1750 год до н.э.)
Автор «Речений» (вельможа Ипусер) описывает проявления народного гнева:
«Смотрите: тот, который не имел своего имущества, стал теперь владельцем богатств. Смотрите: простолюдины страны стали богатыми. Собственники богатств стали неимущими». «Смотрите: тот, который не имел даже своей упряжки, стал владельцем стада. Тот, который не мог найти себе быков для вспашки, стал собственником большого количества скота. Тот, который не имел своего зерна, стал владельцем амбаров. Тот, который брал в долг зерно, теперь сам дает его».
Об участии рабов в восстании говорится очень мало. Ипусер сообщает лишь, что рабыни украсили себя драгоценностями и «стали владеть устами своими», т. е. начали разговаривать и дерзить бывшим господам. Говорится о разрушении судебной палаты, архивов, похищении податных деклараций и захвате восставшими фараона.
Следует отметить, что многие ученые сомневались относительно достоверности описываемых в «Речениях Ипусера» событий.
В «Завещании Рамзеса III», второго царя новой XX династии (1200—1085 гг.) упоминается о выступлениях низов египетского общества, произошедших в конце XIX династии (т. е. около 1200 г. до н. э.) и сообщается о восстании, во главе которого стоял сириец (раб или наемник) Ирсу.
«Один убивал другого — знатные и бедные», с богами «обращались как с людьми», не оказывали почет жречеству.
Знать подавила этот мятеж, фараон Сетнахт (основатель XX династии) «привел в порядок всю страну, ранее бунтовавшую. И уничтожил он злоумышленников, которые были в Египте».
В правление Рамзеса III взбунтовались рабочие некрополя из-за неполучения жалованья, удерживаемого чиновниками. Они кричали: «Мы голодны уже 18-й день». Когда власти прислали жрецов, чтобы уговорить бунтующих, последние заявили: «Мы ушли сюда от голода и жажды. У нас нет платья, нет масла, нет рыбы, пищи. Напишите об этом фараону, нашему милостивому господину, чтобы нам дали возможность существовать». На следующий день начался бунт в крепости некрополя. «Сказал Пехор: уходите и захватите с собой инструменты, разбейте двери, заберите жен и детей; я пойду перед вами к храму Тутмоса III и посажу вас там».
Когда рабочим, прекратившим работу, выдали половинные порции продовольствия, они успокоились, но потом опять стали бунтовать.
Следует заметить, что положение рабов на Древнем Востоке отличалось большим разнообразием.
Раб в эпоху Старовавилонской династии (1894— 1595 годы до н.э.) имел определенные права, например, мог жениться на свободной и дети его при этом не становились рабами, мог приобрести движимое имущество, о чем свидетельствует законодательство Хаммурапи. В Ассирии пленных, которых обычно считают рабами, сажали на землю, причем они определенное количество дней работали для выплаты податей, в остальное время — на себя, несли некоторые повинности, в том числе и воинскую, но могли сами приобретать рабов, средства производства, какое-то имущество, передаваемое по наследству. Наряду с этим нам известны крайне суровые условия жизни других категорий рабов, находившихся на строительстве оросительных каналов, культовых сооружений, в частности, пирамид, в рудниках и т. д. Источники ничего не говорят о каких-либо послаблениях для них.
Наиболее распространенной формой борьбы рабов было бегство от хозяев. В Египте оно было сильно затруднено всегда, особенно в эпоху Нового царства, когда страна охранялась густой сетью укреплений и постов, а также действовал прекрасно налаженный сыск. О преследовании беглых рабов рассказывает папирус Анастаси V, относящийся к концу Нового царства и хранящийся в Британском музее. Судя по тому, что о поимке рабов заботится царское хозяйство, беглецы были, по-видимому, государственными (царскими) рабами. В этом документе начальник лучников Какемур из Чеку (укрепление на Синайском перешейке) сообщает, что ему «было приказано в палатах дома царева — да будет он жив, цел, здрав — в месяц 3-й засухи, день 9-й, во время вечера, преследовать этих двух рабов» и требует от двух других начальников лучников содействия в поимке беглых.
Наиболее невыносимые условия жизни и работы египетских рабов были, как уже сказано, в каменоломнях и рудниках. Об этих условиях на золотых приисках в стране Куш, или Эфиопия (совр. Судан), рассказывает Диодор Сицилийский. Хотя его описание относится к I в. до н. э., нет сомнения в том, что его можно отнести и к предшествующим векам, когда эти рудники принадлежали не царям из династии Птолемеев, а египетским фараонам, поскольку рудники были открыты еще во времена Древнего царства. На них трудились рабы-военнопленные, отбывавшие наказание преступники как из рабов, так и из свободных, в том числе женщины и дети (по обычаю того времени преступников настоящих или мнимых отправляли к месту наказания с их семьями). Палящее солнце, недостаток воды и продовольствия, крайне суровый режим и непомерные нормы выработки делали труд людей сплошным кошмаром.
«Никто из них, — пишет Диодор, — не заботится о своем теле и не имеет даже одежды, чтоб прикрыть свою наготу. Поэтому нет такого человека, который, увидев все это, не пожалел бы обездоленных из-за чрезмерности их несчастья. Ведь ни больной, ни искалеченный не получают никакого снисхождения: не принимаются во внимание ни старость, ни женская слабость, но всех их принуждают побоями постоянно продолжать работу, пока они не погибнут в мучениях. Поэтому из-за чрезмерности наказания несчастные всегда считают будущее страшнее настоящего и смерть принимают охотнее, чем жизнь».
От непосильного труда и повинностей бежали не только рабы, но и свободные. Согласно одному документу из дворцового архива города Мари (XVIII в. до н. э.), правитель города Терка жалуется своему царю в Мари, что из 400 человек в его городе лишь половина приступила к выполнению работ, другие же убежали. Такие же донесения с указанием количества людей, не приступивших к работе, встречаются в период процветания Ассирии при Саргонидах (VIII в. до н. э.).
К Нововавилонскому царству относится документ, в котором надсмотрщик доносит чиновнику дворцового управления, что каменщики отказываются производить работы, предписанные царем. Причина: дворцовая администрация задержала заработную плату за два месяца.
В Палестине, в Израильском и Иудейском царствах уже в IX в. до н. э. зафиксировано источниками резкое обострение сословно-классовых противоречий. Бедные крестьяне продают свои наделы, появляется долговая кабала, чему содействует развитие ростовщичества. Потомки покоренного израильско-иудейскими завоевателями населения (ханаанеи, филистимляне) обращаются в рабов и трудятся главным образом в царском и храмовом хозяйствах. Свободные бедняки, утратившие земельные наделы, по своему фактическому положению приближаются к рабам, не сливаясь, однако, полностью с ними. Протест против новых порядков в древнееврейских государствах приобретает религиозную форму. Так называемые пророки (наби) в ярких публичных речах, произносимых на площадях (обычно во время праздников), обличали царей, знать и богачей. Они объясняли все бедствия народа отступлением от божественных предписаний, грозили гибелью государства под ударами завоевателей, постоянная опасность со стороны которых выдавалась ими за гнев бога Яхве, недовольного недостаточным почтением к его культу.
«Пророки» впервые появились во 2-й половине VIII в., из библейских книг нам известны их имена. Амос, Исайя, Иеремия и др. возмущены тем, что бедняка продают за серебро, а богачи и жрецы присоединяют дом к дому, поле к полю.
«Горе вам, прибавляющие дом к дому, присоединяющие поле к полю, так что другим не остается места, как будто вы одни поселены на земле»
(Книга пророка Исайи, V, 8).
«...Продают правого за серебро и бедного за пару сандалий. Они стремятся к тому, чтобы голова бедных была в прахе земном»
(Книга пророка Амоса, II, 6—7).
Убитая горем вдова рассказывает пророку Елисею (IX в. до н. э.): «Раб твой, муж мой, умер; а ты знаешь, что раб твой боялся господа; теперь пришел заимодавец взять обоих детей моих в рабы себе» (Четвертая книга царств, IV, 1).
К борьбе пророки не призывали, а грозили притеснителям гневом Яхве. Все беды, по их мнению,— результат отступления от божественных предписаний. «Омойтесь, очиститесь; удалите деяния ваши с глаз моих; перестаньте делать зло; научитесь делать добро, ищите правды, спасайте угнетенного, защищайте сироту, вступайтесь за вдову», — поучает Исайя. После катастроф Яхве пошлет мессию («помазанника божия»).
Ярко выраженное проявление классовой и сословной борьбы с частым применением вооруженного насилия можно проследить во время Иудейского восстания в 66—73 гг. Некоторые историки изображают эту войну как «национальное» восстание евреев против Рима, представляя главной причиной войны желание евреев сохранить свою религию. Однако освободительное движение народа Иудеи против римлян переплелось с ожесточенной классовой борьбой против иудейской аристократии, жречества и ростовщиков. Народ Палестины находился под двойным гнетом — римским и собственных богачей.
Из сообщения Иосифа Флавия («Иудейская война») видна предательская роль, которую играла во время восстания иудейская знать, пошедшая на сделку с римским прокуратором Гессием Флором. Такую же позицию занял и царь Иудеи Агриппа II, преданный римским хозяевам (он воспитывался в Риме при императорском дворе).
Ядром восстания были зелоты («ревнители»). Они боролись против римского господства под религиозными лозунгами, преследуя цель создать «республику божью» (Иосиф Флавий, «Иудейские древности»). Однако зелоты не доверяли фарисеям и вскоре поняли, что духовная и светская знать предает народ.
Более радикальной во время восстания была группировка сикариев, которых Иосиф Флавий называет не иначе как разбойниками. Некоторые историки считают сикариев радикальным крылом зелотов.
Вождь сикариев Симон сын Гиоры привлек в свое войско многих рабов, пообещав им свободу. Сикарии были наиболее активными борцами против римских легионов и иудейской верхушки. В числе первых жертв сикариев оказался бывший первосвященник Ионатан. Сикарии стремились к ликвидации социального неравенства. Они освобождали рабов, уничтожали долговые обязательства, возвращали крестьянам отнятые у них земли, в первую очередь расправлялись с местными богачами, сожгли дворцы знатных лиц, убили многих представителей аристократии. Выражением классовой борьбы следует считать также нападение группировки зелотов на сикариев и истребление значительной части последних во главе с их вождем Менахемом. Уцелевшие бежали в крепость Масаду. Однако и сами зелоты во главе с Иоанном Гисхальским перебили в Иерусалиме около 12 000 человек «благородного происхождения», в том числе первосвященников Анана и Иошуа. Впрочем, не исключено, что Иосиф Флавий значительно преувеличил число убитых знатных.
Вождь сикариев Симон сын Гиоры ненавидел как иноземных захватчиков, так и отечественных эксплуататоров, он обещал улучшить материальное положение свободной бедноты. Основной контингент его отрядов составляли мелкие свободные земледельцы, пауперы и рабы. В вопросах социальных преобразований сикарии шли дальше зелотов. Призывы Симона освободить рабов ставили под удар основы рабовладения. Народные массы питали к вождю сикариев глубокие симпатии. Автор «Иудейской войны» сообщает, что кроме хорошо вооруженной армии в 20 тысяч за Симоном следовали еще 40 тысяч человек. Отношения между зелотами и сикариями отличались сложностью: с одной стороны, они враждовали (особенно вожди Симон и Иоанн), но в борьбе с римлянами и своей знатью выступали сообща.
Существующие источники по истории некоторых восточных народов не содержат сведений о восстаниях и бунтах, но это не значит, что их не было.
Так в истории хеттов есть упоминание о том, что при царе Телепину (ок. 1525—1500 гг. до н. э.) «рабы царевичей восстали, они начали их дома разрушать, своих господ предавать и проливать их кровь».
В ассирийских списках эпонимов (лимму), прямо упоминаются восстания этого времени в коренных ассирийских городах.
«763 г. до н. э. Бурсагале из Гузаны; восстание в городе Ашшур.
762 г. до н. э. Табэлла из Амеди; в городе Ашшур восстание.
761 г. до н. э. Набумукинахи из Ниневии; восстание в городе Аррапхе.
760 г. до н. э. Лакипу из Какзу; восстание в городе Аррапхе.
759 г. до н. э. Паниашшурламура из Арбэлы; восстание в городе Гузане. Чума.
758 г. до н. э. Бэлтаклака из Исаны; в Гузане спокойно, в стране».
Социальная борьба в древнем мире нередко принимала религиозную форму.
Хотя и в скрытом виде, но протест против сословного неравенства прослеживается в буддизме, религии, возникшей в VI в. до н. э. в Индии и противостоящей более древней религии — брахманизму, которая освящала существование рабов, неприкасаемых, четырех сословий — варн и господство высшей из них — брахманов (жрецов). Буддизм же провозгласил равенство людей, принадлежащих к разным сословиям, чем привлек к себе людей низших сословий (вайшьи и шудры), а также неприкасаемых (ачхут) и даже рабов, которые не были включены в сословную организацию. Правда, это было уравнение людей в духовной области, так как согласно буддийскому учению для достижения нирваны (конечной цели в спасении человека) родовитость, принадлежность к варнам никакой роли не играют: «...четыре касты — кшатриев, брахманов, вайшья » шудра, когда они в соответствии с законом и доктриной, которую проповедовал Совершенный, отказываются от дома и становятся бездомными, теряют свое старое наименование и свое происхождение и начинают носить только одно имя — «аскеты, которые следуют сыну дома Сакья». Равенство всех живых существ в страдании и спасении проповедуется буддизмом также с помощью джатак. Это народные сказки древней Индии, переработанные буддийскими авторами, сделавшими их главным действующим лицом Будду в его прежних 550 перерождениях, которые он прошел на пути к полному совершенству. Он был шудрой, пастухом, вожаком слонов, каменщиком, резчиком, танцовщиком, грязным животным. Наряду с этим он возрождался и в облике царей, раджей, отшельников, брахманов.
С буддизмом в борьбе за религиозное влияние конкурировал адживикизм. Это учение тяготело к критике кастовой системы и к социальной реформе. Среди сторонников адживикизма были не только выходцы из богатых слоев, но и из низших.
В Китае общественная дифференциация наблюдается, начиная с эпохи позднего Шан-Инь (XIV — XI вв. до н. э.). Власть принадлежит правителю (вану), его родичам, жрецам, чиновникам, которым подчиняется масса рядовых общинников.
В эпоху Чжоу (с XI в. до н. э.) возникает представление о делении людей на «благородных» и «низких». В китайских источниках этой эпохи встречаются изречения подобного рода: «Благородные напрягают свой ум, низкий люд напрягает свою силу. Это установление правителей древности». А философ Мэн-цзы (ок. 372— 289 гг.) впоследствии развивает эту мысль следующим образом: «Напрягающие ум управляют людьми, напрягающие силу (мускулы) управляются людьми. Управляемые людьми кормят других; управляющие людьми кормятся за счет других. - Таков всеобщий закон в Поднебесной».
В эпоху Чжоу картина социальных отношений по источникам выглядит следующим образом: «благородные» (цзюнь-цзы, букв, «дети правителя»), «власть имущие» (да жэнь, букв, «большие люди») на одном полюсе и «низкие люди» (сяо-жэнь, букв, «маленькие люди») — на другом.
В правовом отношении существовало еще деление на пять сословий или социальных групп, соотнесенных друг с другом по принципу иерархии, значительно более четко выраженной, чем в других странах Востока. Вершина в иерархической лестнице — ваны (с неограниченной властью), вторая ступень — чжу-хоу — высшая аристократия, третья — дафу — главы цэунцзу (родоплеменных групп), четвертая — ши — главы больших семейных общин, входивших в цзунцзу. И, наконец, низшая группа свободного населения — шужэнь, т. е. рядовые люди - цзунцзу. Принадлежность человека к этим пяти сословиям устанавливалась в зависимости от родства: кто был отец человека и каким по счету сыном в семье родился этот человек. Старший сын наследовал ранг своего отца, а остальные сыновья опускались на одну ступеньку ниже кроме шужэней (букв, «простолюдинов»). Именно шужэни составляли подавляющее большинство населения в земледельческом чжоусском обществе, являясь основными производителями материальных благ.
Различные категории рабов (цзао, ли, юй) не входили в общественную иерархию. Они пополнялись за счет внешних источников (порабощение военнопленных и части завоеванного населения предыдущего государства Шан-Инь). Незначительным источником было порабощение за преступления. Ремесленники и торговцы по своему положению приравнивались к простолюдинам в отличались от последних лишь по профессиональному признаку. Их профессии были наследственными.
Своеобразие социальной структуры и социальных противоречий чжоусского Китая определяется еще и тем, что здесь не только накопление богатств в руках отдельных лиц приобщало их к разрядам знати, но и принадлежность к тому или иному слою, в свою очередь, давала право на присвоение определенной доли прибавочного продукта.
В середине IV в. до н. э. реформами Шан Яна началась ликвидация остатков общинного строя. Земля закреплялась за отдельными семьями или лицами, земельные наделы стали отчуждаемы. Прежний порядок взимания налога одной десятой дохода со всех пашен в зависимости от урожая Шан Ян заменил натуральным налогом, который взимался со всех земледельцев в твердо установленном размере, независимо от урожая. Было отменено прежнее деление по родам и племенам и заменено делением территориальным. Вместо прежних родовых обычаев стал господствовать закон, выполнение которого было обязательным для всех. Были установлены табели наказаний, по которым строго карался не только преступник, но и знавший о преступлении и не донесший о нем.
Вместо прежнего ополчения Шан Ян создал постоянное войско, как опору государства.
Реформы Шан Яна открыли путь к развитию частной собственности, к укреплению государственных устоев. После этих реформ классовые противоречия в китайском обществе между эксплуататорами-богачами и эксплуатируемыми-бедняками стали наиболее явными, откровенными. Эти откровенные противоречия очень хорошо видны в мощном восстании III в. до н. э.
В эпоху Хань (206г. до н. э.— 220 г. н. э.) изменившиеся отношения частной собственности привели к изменению и источников рабства.
Основной источник частных рабов — разорившиеся простолюдины, продававшие себя или своих детей в рабство ради уплаты долгов. Государственные рабы — это, главным образом, родственники лиц, осужденных на смерть за преступления. Согласно хэньским законам, «жена и дети преступника обращаются в рабов и подвергаются клеймению». Дети рабов считаются рабами. В отличие от эпохи Чжоу человек может перейти из одного сословия в другое. Разбогатевший простолюдин имел право купить себе ранг знатности. А человек знати, прогневивший императора или кого-нибудь из его окружения, мог быть обращен в раба вместе с членами своей семьи. Легализация купли-продажи земли в IV в. до н. э. привела к тому, что земля бывшей общины стала собственностью отдельных семей.
В ранний период Восточной Хань, в частности, в правление Лю Сю (25—57 гг.), происходит резкое сокращение рабства в империи. Освобожденные рабы превращались в простолюдинов. Крупные землевладельцы стремятся «укрыть» свободных арендаторов, воспрепятствовать выплате ими налогов в императорскую казну. В силу этого меняется социальное положение бедняка-арендатора: он попадает в путы личной зависимости от землевладельца. Этому процессу содействует сохранившаяся в Китае клановая организация. Обедневшие члены клана попадали в экономическую зависимость от своих богатых сородичей, арендуя их землю.
В книге «Цзо чжуань» (комментарий к хронике царства Лу «Чунь цю» («Весна и осень»), которая излагает события с 722 до 481 гг. до н. э., содержатся сведения об отдельных случаях убийства рабами своих господ и о мятежах рабов.
Одно из таких движений происходило в царстве Чжэн в VI в. до н. э. В это время разразилось восстание рабов и свободных бедняков во главе с неким Дао Чже. Как пишет философ Чжуан-цзы (369—286 гг. до н. э.), вооруженные повстанцы «свободно продвигались по стране, нападали на государства, громили дома, уводили скот и людей».
После смерти правителя Цинь Шихуана (210 г, до н. э.) бедные земледельцы, доведенные до отчаяния, восстали. К ним присоединились рабы частные и государственные. Восстание началось осенью 209 г. до н. э. в Северном Аньхое. Во главе его стояли разорявшиеся крестьяне Чэнь Шэн и У Гуан. В составе большой партии их отправили на северные границы для отбывания воинской повинности. По дороге, убив начальника партии, они убедили этапных поднять восстание. Зимой следующего года повстанцы подступили к столице Синьяну. Хотя руководители погибли, но восстание вызвало ряд других движений. Основным же требованием было свержение ненавистной циньской династии. В 207 г. до н. э. столица была захвачена повстанцами и династия свергнута.
В 122 г. до н. э. в Сычуани начались волнения из-за тяжелых повинностей, связанных с постройкой военных дорог.
В 99 г. до н. э. восстания против местных властей происходили в Хэнани, Аньхое, Шаньдуне и Хэбэе. Некоторые отряды повстанцев насчитывали по несколько тысяч человек. Они захватывали оружие в арсеналах, убивали ненавистных чиновников, осаждали города. Однако в следующем году народные движения были жестоко подавлены.
Обстановка накануне восстания «краснобровых» (18—27 гг. н. э.) обострилась из-за неурожая, вызванного засухой и нашествием саранчи. Огромные толпы голодающих двигались по дорогам в поисках пропитания.
Восстание «красных бровей» охватило главным образом провинцию Шаньдун и отличалось по сравнению с предшествующими большей организованностью и многочисленностью участников. Его руководителем был крестьянин-бедняк Фань Чун, который предложил всем-восставшим окрасить брови в красный цвет, чтобы по этой примете он мог всегда узнать своих сторонников. Отсюда восстание получило название «краснобровых». Фань Чуну удалось под своим знаменем собрать менее чем за год больше 10 тыс. человек. В этой армии он установил строгую дисциплину: самовольно убивший человека, приговаривался к смертной казни. 10-тысячное войско восставших в 22 г. разгромило 100-тысячную армию императора Ван Мана.
Другой очаг народного восстания возник в провинции Хубэй, где образовалась «армия зеленого леса». В 23 г. восставшие вторично разбили императорскую армию, захватили столицу и убили Ван Мана; но повстанцы не выдвигали собственных политических требований и боролись под лозунгом возвращения свергнутой Ван Маном ханьской династии. Поражение объясняется, главным образом, отсутствием у восставших ясного представления о цели восстания. Аристократу Лю Сю удалось поссорить «зеленый лес» и «краснобровых». Последние были разбиты в бою, Фань Чун погиб, а Лю Сю объявил себя императором в 25 г. Так возникла Поздняя или Восточная династия Хань.
Спустя полтора столетия на большой территории Китая разразилось гигантское восстание, которое по своим последствиям было более значительным, чем все прежние. Оно известно под названием восстания «желтых повязок».
За этим восстанием последовал еще ряд восстаний, продолжавшихся в общей сложности два десятилетия (184—204 гг.). В «Истории Поздней династии Хань» («Хоу Хань шу», написана в V веке Фань Е, охватывает события с 24 по 219 гг.) сказано, что первоначальное количество «желтых повязок» составило число в 360 тысяч человек.
особенностью этого восстания можно считать, что оно тщательно готовилось - в течение 10 лет и организаторами его были члены тайных сект, в которых предсказывалась неизбежность скорого осуществления «пути к великому равенству» (тай пин дао).
Руководителем этих сект стал Чжан Цзио, проповедник и лекарь, которого в народе называли «великим, мудрым и добрым учителем». Главными военными руководителями, кроме вождя, стали его братья Чжан Лян и Чжан Бао. Основными районами восстания стали провинции Хэбэй, Хэнань, Шаньдун и Хубэй. Повстанцы убивали чиновников, грабили склады, отнимали имущество у богатых, открывали тюрьмы, выпуская заключенных, освобождали рабов. Знать и начальники спасались бегством.
С крайней жестокостью с восставшими сражались не только императорские войска, но и отряды «сильных донов», т. е. отдельных представителей высшей знати. Особенно отличался ненавистью к повстанцам полководец Хуанфу Сун. В «Жизнеописании Хуанфу Суна» говорится: «Число отрезанных голов (восставших) достигло несколько десятков тысяч». Чжан Цзио умер от болезни, а его братья погибли в боях.
Хотя основные очаги движения «желтых повязок» были разгромлены, по всей стране вспыхнули новые восстания, которые не были связаны с даосской сектой. Наиболее сильными были отряды «Черной горы», «Желтого Дракона», «Белой волны» (по прозвищу предводителей) и многих других; в них насчитывалось до миллиона человек.
После 20-летней борьбы с переменным успехом восстания были в конце концов подавлены. Несмотря на длительную подготовку, в целом они носили стихийный и малоорганизованный характер. Отдельные отряды действовали разобщенно, отсутствовала военная дисциплина.
По мнению многих синологов, серия восстаний, начатая «желтыми повязками», сыграла решающую роль в процессе распада Ханьской империи.
На Древнем Востоке борьба свободных и полусвободных производителей явно преобладала над борьбой рабов. Но в народных восстаниях участвовали и рабы.
На Древнем Востоке, где преобладала деспотическая форма правления, даже свободное население, не говоря о рабах, не имело условий, сколько-нибудь благоприятных для открытых выступлений. Поэтому в подавляющем большинстве случаев формы протеста здесь носили пассивный характер, выражавшийся в бегстве свободных со своих наделов и рабов от своих хозяев. И тем не менее, особенно в поздний период, на Древнем Востоке происходили также и народные восстания, иногда большого масштаба.
Одни из наиболее древних свидетельств о народных выступлениях протеста против угнетения относятся к XXIV веку до н. э., к шумерскому городу-государству Лагашу.
«Дети Лагаша» (общинники, рядовые воины, ремесленники, низшие жрецы, городское беднота) восстали против мероприятий царя (энси) Лугальанды и знати Лагаша, направленных на ухудшение положения народа. Возглавил восставших сановник и родственник царя Уруинимгина (старое чтение — Урукагина), воспользовавшийся недовольством народа для узурпации царской власти. Устранив Лугальанду, Уруинимгина сделал ряд уступок народу и жречеству.
Были отменены налоги на жрецов, увеличено натуральное довольствие храмовых работников, для народа уменьшена плата за совершение религиозных обрядов, отменены некоторые налоги с ремесленников, уменьшена ирригационная повинность для различных категорий населения.
Число полноправных людей в государстве достигло 36 тысяч, превысив число граждан при предшественниках реформатора примерно в десять раз. До нас дошла надпись Уруинимгины на двух глиняных конусах, которая рисует картину страшных злоупотреблений энси и знати и притеснений народа. Реформы этого царя, направленные объективно на ослабление знати Лагаша и на улучшение положения народа, обеспокоили знать соседних городов-государств, что и привело в конце концов к устранению царя-реформатора и поражению Лагаша в войне. Решающую роль в этом сыграла местная знать, озлобленная реформами Уруинимгины, урезавшими ее права.
Из-за немногочисленности документальных свидетельств, неясности отношений и реалий, содержащихся в источниках, весьма трудно в столь отдаленную эпоху четко представить себе не только факты этой борьбы, но и нарисовать политический портрет самого Уруинимгины. В. В. Струве представляет его как вождя народных масс, выступивши против рабовладельческой знати, И. М. Дьяконов изображает его как ставленника родовой знати, стремившейся ограничить власть правителя и помешать ему захватить храмовое хозяйство. По мнению же К. И. Семенова, Уруинимгина был одним из представителей знати, воспользовавшимся народным восстанием для захвата власти и вынужденным провести некоторые реформы с целью успокоения народа.
В Египте народные волнения происходили уже в эпоху Древнего царства (2800 — 2250 гг. до н. э.). Литературные памятники сообщают о нелегкой жизни трудящихся древнего Египта:
«...видел я медника за работой его у отверстия печи его, причем пальцы его, как у крокодила, а он более смраден, чем рыбья икра. Каждый мастер, работающий теслом, устает более землепашца. И ночью он зажигает огонь. Резчик по камню... когда заканчивает выполнение вещей, руки его как неживые, а он устал. Он сидит до тех пор, пока не зайдет солнце, причем его колени согнуты. Говорю я тебе о строителе стен. Он болен, ведь постоянно находится снаружи, на ветре. Исчезла сила его, руки его как неживые от работы по камню. А что до довольствия, то отдает он его домой. Земледелец невредим он, как невредимый среди львов... Достигает он дома своего вечером, причем утомлен от ходьбы. Ткач находится в помещении. Колени его у живота его, и не может он вдыхать воздух. Дает он хлеб привратнику ради позволения увидеть свет. Прачечник стирает на берегу. Нет части тела чистой на нем постоянно пребывает он в беде. Говорю я тебе о рыболове. Смотри, разве его работа не в реке, полной крокодилов? Если он выходит на воду (?) целым, то это по воле бога»
«Поучение Ахтоя сына Дуауфа, своему сыну Пиопи».
«Смотри! Правда, прогнанная со своего места, угнетена тобою. Сановники говорят зло; справедливость стала пристрастной; снимающие допрос грабят... Тот, кто должен производить справедливый раздел, — мошенник; тот, кто должен отвести беду, сам ее навлекает; тот, кто должен искоренить грех, творит зло...»
«Обличения поселянина» (или «Красноречивый крестьянин»)
В папирусе Саллье I, (конец эпохи Нового царства,1580—1085 гг.) описывается картина сбора налогов с земледельцев:
«Писец причаливает к берегу. Он записывает урожай. Его помощники с палками. Они говорят: «Дай, ты, ячмень». Нет его. Они бьют его (земледельца) битьем-перет. Он связан и брошен в колодец. Он погружен в воду вниз головой, его жена связана перед ним, его дети скручены. Его соседи оставляют их, убегая, и пропал их ячмень».
Отношение правителей к народу описано и в «Поучении гераклеопольского царя своему сыну Мерикара» фараона Ахтоя III (правил в XXI в. до н. э.). Ахтой предостерегает наследника о врагах царской власти, которыми, по его мнению, были бедняки.
Упоминания о грандиозном восстании свободных бедняков и части рабов в Египте содержатся в поэтическом произведении «Речения Ипусера» (точная дата создания неизвестна, по мнению одних исследователей это 2000 год до н.э., других – примерно 1750 год до н.э.)
Автор «Речений» (вельможа Ипусер) описывает проявления народного гнева:
«Смотрите: тот, который не имел своего имущества, стал теперь владельцем богатств. Смотрите: простолюдины страны стали богатыми. Собственники богатств стали неимущими». «Смотрите: тот, который не имел даже своей упряжки, стал владельцем стада. Тот, который не мог найти себе быков для вспашки, стал собственником большого количества скота. Тот, который не имел своего зерна, стал владельцем амбаров. Тот, который брал в долг зерно, теперь сам дает его».
Об участии рабов в восстании говорится очень мало. Ипусер сообщает лишь, что рабыни украсили себя драгоценностями и «стали владеть устами своими», т. е. начали разговаривать и дерзить бывшим господам. Говорится о разрушении судебной палаты, архивов, похищении податных деклараций и захвате восставшими фараона.
Следует отметить, что многие ученые сомневались относительно достоверности описываемых в «Речениях Ипусера» событий.
В «Завещании Рамзеса III», второго царя новой XX династии (1200—1085 гг.) упоминается о выступлениях низов египетского общества, произошедших в конце XIX династии (т. е. около 1200 г. до н. э.) и сообщается о восстании, во главе которого стоял сириец (раб или наемник) Ирсу.
«Один убивал другого — знатные и бедные», с богами «обращались как с людьми», не оказывали почет жречеству.
Знать подавила этот мятеж, фараон Сетнахт (основатель XX династии) «привел в порядок всю страну, ранее бунтовавшую. И уничтожил он злоумышленников, которые были в Египте».
В правление Рамзеса III взбунтовались рабочие некрополя из-за неполучения жалованья, удерживаемого чиновниками. Они кричали: «Мы голодны уже 18-й день». Когда власти прислали жрецов, чтобы уговорить бунтующих, последние заявили: «Мы ушли сюда от голода и жажды. У нас нет платья, нет масла, нет рыбы, пищи. Напишите об этом фараону, нашему милостивому господину, чтобы нам дали возможность существовать». На следующий день начался бунт в крепости некрополя. «Сказал Пехор: уходите и захватите с собой инструменты, разбейте двери, заберите жен и детей; я пойду перед вами к храму Тутмоса III и посажу вас там».
Когда рабочим, прекратившим работу, выдали половинные порции продовольствия, они успокоились, но потом опять стали бунтовать.
Следует заметить, что положение рабов на Древнем Востоке отличалось большим разнообразием.
Раб в эпоху Старовавилонской династии (1894— 1595 годы до н.э.) имел определенные права, например, мог жениться на свободной и дети его при этом не становились рабами, мог приобрести движимое имущество, о чем свидетельствует законодательство Хаммурапи. В Ассирии пленных, которых обычно считают рабами, сажали на землю, причем они определенное количество дней работали для выплаты податей, в остальное время — на себя, несли некоторые повинности, в том числе и воинскую, но могли сами приобретать рабов, средства производства, какое-то имущество, передаваемое по наследству. Наряду с этим нам известны крайне суровые условия жизни других категорий рабов, находившихся на строительстве оросительных каналов, культовых сооружений, в частности, пирамид, в рудниках и т. д. Источники ничего не говорят о каких-либо послаблениях для них.
Наиболее распространенной формой борьбы рабов было бегство от хозяев. В Египте оно было сильно затруднено всегда, особенно в эпоху Нового царства, когда страна охранялась густой сетью укреплений и постов, а также действовал прекрасно налаженный сыск. О преследовании беглых рабов рассказывает папирус Анастаси V, относящийся к концу Нового царства и хранящийся в Британском музее. Судя по тому, что о поимке рабов заботится царское хозяйство, беглецы были, по-видимому, государственными (царскими) рабами. В этом документе начальник лучников Какемур из Чеку (укрепление на Синайском перешейке) сообщает, что ему «было приказано в палатах дома царева — да будет он жив, цел, здрав — в месяц 3-й засухи, день 9-й, во время вечера, преследовать этих двух рабов» и требует от двух других начальников лучников содействия в поимке беглых.
Наиболее невыносимые условия жизни и работы египетских рабов были, как уже сказано, в каменоломнях и рудниках. Об этих условиях на золотых приисках в стране Куш, или Эфиопия (совр. Судан), рассказывает Диодор Сицилийский. Хотя его описание относится к I в. до н. э., нет сомнения в том, что его можно отнести и к предшествующим векам, когда эти рудники принадлежали не царям из династии Птолемеев, а египетским фараонам, поскольку рудники были открыты еще во времена Древнего царства. На них трудились рабы-военнопленные, отбывавшие наказание преступники как из рабов, так и из свободных, в том числе женщины и дети (по обычаю того времени преступников настоящих или мнимых отправляли к месту наказания с их семьями). Палящее солнце, недостаток воды и продовольствия, крайне суровый режим и непомерные нормы выработки делали труд людей сплошным кошмаром.
«Никто из них, — пишет Диодор, — не заботится о своем теле и не имеет даже одежды, чтоб прикрыть свою наготу. Поэтому нет такого человека, который, увидев все это, не пожалел бы обездоленных из-за чрезмерности их несчастья. Ведь ни больной, ни искалеченный не получают никакого снисхождения: не принимаются во внимание ни старость, ни женская слабость, но всех их принуждают побоями постоянно продолжать работу, пока они не погибнут в мучениях. Поэтому из-за чрезмерности наказания несчастные всегда считают будущее страшнее настоящего и смерть принимают охотнее, чем жизнь».
От непосильного труда и повинностей бежали не только рабы, но и свободные. Согласно одному документу из дворцового архива города Мари (XVIII в. до н. э.), правитель города Терка жалуется своему царю в Мари, что из 400 человек в его городе лишь половина приступила к выполнению работ, другие же убежали. Такие же донесения с указанием количества людей, не приступивших к работе, встречаются в период процветания Ассирии при Саргонидах (VIII в. до н. э.).
К Нововавилонскому царству относится документ, в котором надсмотрщик доносит чиновнику дворцового управления, что каменщики отказываются производить работы, предписанные царем. Причина: дворцовая администрация задержала заработную плату за два месяца.
В Палестине, в Израильском и Иудейском царствах уже в IX в. до н. э. зафиксировано источниками резкое обострение сословно-классовых противоречий. Бедные крестьяне продают свои наделы, появляется долговая кабала, чему содействует развитие ростовщичества. Потомки покоренного израильско-иудейскими завоевателями населения (ханаанеи, филистимляне) обращаются в рабов и трудятся главным образом в царском и храмовом хозяйствах. Свободные бедняки, утратившие земельные наделы, по своему фактическому положению приближаются к рабам, не сливаясь, однако, полностью с ними. Протест против новых порядков в древнееврейских государствах приобретает религиозную форму. Так называемые пророки (наби) в ярких публичных речах, произносимых на площадях (обычно во время праздников), обличали царей, знать и богачей. Они объясняли все бедствия народа отступлением от божественных предписаний, грозили гибелью государства под ударами завоевателей, постоянная опасность со стороны которых выдавалась ими за гнев бога Яхве, недовольного недостаточным почтением к его культу.
«Пророки» впервые появились во 2-й половине VIII в., из библейских книг нам известны их имена. Амос, Исайя, Иеремия и др. возмущены тем, что бедняка продают за серебро, а богачи и жрецы присоединяют дом к дому, поле к полю.
«Горе вам, прибавляющие дом к дому, присоединяющие поле к полю, так что другим не остается места, как будто вы одни поселены на земле»
(Книга пророка Исайи, V, 8).
«...Продают правого за серебро и бедного за пару сандалий. Они стремятся к тому, чтобы голова бедных была в прахе земном»
(Книга пророка Амоса, II, 6—7).
Убитая горем вдова рассказывает пророку Елисею (IX в. до н. э.): «Раб твой, муж мой, умер; а ты знаешь, что раб твой боялся господа; теперь пришел заимодавец взять обоих детей моих в рабы себе» (Четвертая книга царств, IV, 1).
К борьбе пророки не призывали, а грозили притеснителям гневом Яхве. Все беды, по их мнению,— результат отступления от божественных предписаний. «Омойтесь, очиститесь; удалите деяния ваши с глаз моих; перестаньте делать зло; научитесь делать добро, ищите правды, спасайте угнетенного, защищайте сироту, вступайтесь за вдову», — поучает Исайя. После катастроф Яхве пошлет мессию («помазанника божия»).
Ярко выраженное проявление классовой и сословной борьбы с частым применением вооруженного насилия можно проследить во время Иудейского восстания в 66—73 гг. Некоторые историки изображают эту войну как «национальное» восстание евреев против Рима, представляя главной причиной войны желание евреев сохранить свою религию. Однако освободительное движение народа Иудеи против римлян переплелось с ожесточенной классовой борьбой против иудейской аристократии, жречества и ростовщиков. Народ Палестины находился под двойным гнетом — римским и собственных богачей.
Из сообщения Иосифа Флавия («Иудейская война») видна предательская роль, которую играла во время восстания иудейская знать, пошедшая на сделку с римским прокуратором Гессием Флором. Такую же позицию занял и царь Иудеи Агриппа II, преданный римским хозяевам (он воспитывался в Риме при императорском дворе).
Ядром восстания были зелоты («ревнители»). Они боролись против римского господства под религиозными лозунгами, преследуя цель создать «республику божью» (Иосиф Флавий, «Иудейские древности»). Однако зелоты не доверяли фарисеям и вскоре поняли, что духовная и светская знать предает народ.
Более радикальной во время восстания была группировка сикариев, которых Иосиф Флавий называет не иначе как разбойниками. Некоторые историки считают сикариев радикальным крылом зелотов.
Вождь сикариев Симон сын Гиоры привлек в свое войско многих рабов, пообещав им свободу. Сикарии были наиболее активными борцами против римских легионов и иудейской верхушки. В числе первых жертв сикариев оказался бывший первосвященник Ионатан. Сикарии стремились к ликвидации социального неравенства. Они освобождали рабов, уничтожали долговые обязательства, возвращали крестьянам отнятые у них земли, в первую очередь расправлялись с местными богачами, сожгли дворцы знатных лиц, убили многих представителей аристократии. Выражением классовой борьбы следует считать также нападение группировки зелотов на сикариев и истребление значительной части последних во главе с их вождем Менахемом. Уцелевшие бежали в крепость Масаду. Однако и сами зелоты во главе с Иоанном Гисхальским перебили в Иерусалиме около 12 000 человек «благородного происхождения», в том числе первосвященников Анана и Иошуа. Впрочем, не исключено, что Иосиф Флавий значительно преувеличил число убитых знатных.
Вождь сикариев Симон сын Гиоры ненавидел как иноземных захватчиков, так и отечественных эксплуататоров, он обещал улучшить материальное положение свободной бедноты. Основной контингент его отрядов составляли мелкие свободные земледельцы, пауперы и рабы. В вопросах социальных преобразований сикарии шли дальше зелотов. Призывы Симона освободить рабов ставили под удар основы рабовладения. Народные массы питали к вождю сикариев глубокие симпатии. Автор «Иудейской войны» сообщает, что кроме хорошо вооруженной армии в 20 тысяч за Симоном следовали еще 40 тысяч человек. Отношения между зелотами и сикариями отличались сложностью: с одной стороны, они враждовали (особенно вожди Симон и Иоанн), но в борьбе с римлянами и своей знатью выступали сообща.
Существующие источники по истории некоторых восточных народов не содержат сведений о восстаниях и бунтах, но это не значит, что их не было.
Так в истории хеттов есть упоминание о том, что при царе Телепину (ок. 1525—1500 гг. до н. э.) «рабы царевичей восстали, они начали их дома разрушать, своих господ предавать и проливать их кровь».
В ассирийских списках эпонимов (лимму), прямо упоминаются восстания этого времени в коренных ассирийских городах.
«763 г. до н. э. Бурсагале из Гузаны; восстание в городе Ашшур.
762 г. до н. э. Табэлла из Амеди; в городе Ашшур восстание.
761 г. до н. э. Набумукинахи из Ниневии; восстание в городе Аррапхе.
760 г. до н. э. Лакипу из Какзу; восстание в городе Аррапхе.
759 г. до н. э. Паниашшурламура из Арбэлы; восстание в городе Гузане. Чума.
758 г. до н. э. Бэлтаклака из Исаны; в Гузане спокойно, в стране».
Социальная борьба в древнем мире нередко принимала религиозную форму.
Хотя и в скрытом виде, но протест против сословного неравенства прослеживается в буддизме, религии, возникшей в VI в. до н. э. в Индии и противостоящей более древней религии — брахманизму, которая освящала существование рабов, неприкасаемых, четырех сословий — варн и господство высшей из них — брахманов (жрецов). Буддизм же провозгласил равенство людей, принадлежащих к разным сословиям, чем привлек к себе людей низших сословий (вайшьи и шудры), а также неприкасаемых (ачхут) и даже рабов, которые не были включены в сословную организацию. Правда, это было уравнение людей в духовной области, так как согласно буддийскому учению для достижения нирваны (конечной цели в спасении человека) родовитость, принадлежность к варнам никакой роли не играют: «...четыре касты — кшатриев, брахманов, вайшья » шудра, когда они в соответствии с законом и доктриной, которую проповедовал Совершенный, отказываются от дома и становятся бездомными, теряют свое старое наименование и свое происхождение и начинают носить только одно имя — «аскеты, которые следуют сыну дома Сакья». Равенство всех живых существ в страдании и спасении проповедуется буддизмом также с помощью джатак. Это народные сказки древней Индии, переработанные буддийскими авторами, сделавшими их главным действующим лицом Будду в его прежних 550 перерождениях, которые он прошел на пути к полному совершенству. Он был шудрой, пастухом, вожаком слонов, каменщиком, резчиком, танцовщиком, грязным животным. Наряду с этим он возрождался и в облике царей, раджей, отшельников, брахманов.
С буддизмом в борьбе за религиозное влияние конкурировал адживикизм. Это учение тяготело к критике кастовой системы и к социальной реформе. Среди сторонников адживикизма были не только выходцы из богатых слоев, но и из низших.
В Китае общественная дифференциация наблюдается, начиная с эпохи позднего Шан-Инь (XIV — XI вв. до н. э.). Власть принадлежит правителю (вану), его родичам, жрецам, чиновникам, которым подчиняется масса рядовых общинников.
В эпоху Чжоу (с XI в. до н. э.) возникает представление о делении людей на «благородных» и «низких». В китайских источниках этой эпохи встречаются изречения подобного рода: «Благородные напрягают свой ум, низкий люд напрягает свою силу. Это установление правителей древности». А философ Мэн-цзы (ок. 372— 289 гг.) впоследствии развивает эту мысль следующим образом: «Напрягающие ум управляют людьми, напрягающие силу (мускулы) управляются людьми. Управляемые людьми кормят других; управляющие людьми кормятся за счет других. - Таков всеобщий закон в Поднебесной».
В эпоху Чжоу картина социальных отношений по источникам выглядит следующим образом: «благородные» (цзюнь-цзы, букв, «дети правителя»), «власть имущие» (да жэнь, букв, «большие люди») на одном полюсе и «низкие люди» (сяо-жэнь, букв, «маленькие люди») — на другом.
В правовом отношении существовало еще деление на пять сословий или социальных групп, соотнесенных друг с другом по принципу иерархии, значительно более четко выраженной, чем в других странах Востока. Вершина в иерархической лестнице — ваны (с неограниченной властью), вторая ступень — чжу-хоу — высшая аристократия, третья — дафу — главы цэунцзу (родоплеменных групп), четвертая — ши — главы больших семейных общин, входивших в цзунцзу. И, наконец, низшая группа свободного населения — шужэнь, т. е. рядовые люди - цзунцзу. Принадлежность человека к этим пяти сословиям устанавливалась в зависимости от родства: кто был отец человека и каким по счету сыном в семье родился этот человек. Старший сын наследовал ранг своего отца, а остальные сыновья опускались на одну ступеньку ниже кроме шужэней (букв, «простолюдинов»). Именно шужэни составляли подавляющее большинство населения в земледельческом чжоусском обществе, являясь основными производителями материальных благ.
Различные категории рабов (цзао, ли, юй) не входили в общественную иерархию. Они пополнялись за счет внешних источников (порабощение военнопленных и части завоеванного населения предыдущего государства Шан-Инь). Незначительным источником было порабощение за преступления. Ремесленники и торговцы по своему положению приравнивались к простолюдинам в отличались от последних лишь по профессиональному признаку. Их профессии были наследственными.
Своеобразие социальной структуры и социальных противоречий чжоусского Китая определяется еще и тем, что здесь не только накопление богатств в руках отдельных лиц приобщало их к разрядам знати, но и принадлежность к тому или иному слою, в свою очередь, давала право на присвоение определенной доли прибавочного продукта.
В середине IV в. до н. э. реформами Шан Яна началась ликвидация остатков общинного строя. Земля закреплялась за отдельными семьями или лицами, земельные наделы стали отчуждаемы. Прежний порядок взимания налога одной десятой дохода со всех пашен в зависимости от урожая Шан Ян заменил натуральным налогом, который взимался со всех земледельцев в твердо установленном размере, независимо от урожая. Было отменено прежнее деление по родам и племенам и заменено делением территориальным. Вместо прежних родовых обычаев стал господствовать закон, выполнение которого было обязательным для всех. Были установлены табели наказаний, по которым строго карался не только преступник, но и знавший о преступлении и не донесший о нем.
Вместо прежнего ополчения Шан Ян создал постоянное войско, как опору государства.
Реформы Шан Яна открыли путь к развитию частной собственности, к укреплению государственных устоев. После этих реформ классовые противоречия в китайском обществе между эксплуататорами-богачами и эксплуатируемыми-бедняками стали наиболее явными, откровенными. Эти откровенные противоречия очень хорошо видны в мощном восстании III в. до н. э.
В эпоху Хань (206г. до н. э.— 220 г. н. э.) изменившиеся отношения частной собственности привели к изменению и источников рабства.
Основной источник частных рабов — разорившиеся простолюдины, продававшие себя или своих детей в рабство ради уплаты долгов. Государственные рабы — это, главным образом, родственники лиц, осужденных на смерть за преступления. Согласно хэньским законам, «жена и дети преступника обращаются в рабов и подвергаются клеймению». Дети рабов считаются рабами. В отличие от эпохи Чжоу человек может перейти из одного сословия в другое. Разбогатевший простолюдин имел право купить себе ранг знатности. А человек знати, прогневивший императора или кого-нибудь из его окружения, мог быть обращен в раба вместе с членами своей семьи. Легализация купли-продажи земли в IV в. до н. э. привела к тому, что земля бывшей общины стала собственностью отдельных семей.
В ранний период Восточной Хань, в частности, в правление Лю Сю (25—57 гг.), происходит резкое сокращение рабства в империи. Освобожденные рабы превращались в простолюдинов. Крупные землевладельцы стремятся «укрыть» свободных арендаторов, воспрепятствовать выплате ими налогов в императорскую казну. В силу этого меняется социальное положение бедняка-арендатора: он попадает в путы личной зависимости от землевладельца. Этому процессу содействует сохранившаяся в Китае клановая организация. Обедневшие члены клана попадали в экономическую зависимость от своих богатых сородичей, арендуя их землю.
В книге «Цзо чжуань» (комментарий к хронике царства Лу «Чунь цю» («Весна и осень»), которая излагает события с 722 до 481 гг. до н. э., содержатся сведения об отдельных случаях убийства рабами своих господ и о мятежах рабов.
Одно из таких движений происходило в царстве Чжэн в VI в. до н. э. В это время разразилось восстание рабов и свободных бедняков во главе с неким Дао Чже. Как пишет философ Чжуан-цзы (369—286 гг. до н. э.), вооруженные повстанцы «свободно продвигались по стране, нападали на государства, громили дома, уводили скот и людей».
После смерти правителя Цинь Шихуана (210 г, до н. э.) бедные земледельцы, доведенные до отчаяния, восстали. К ним присоединились рабы частные и государственные. Восстание началось осенью 209 г. до н. э. в Северном Аньхое. Во главе его стояли разорявшиеся крестьяне Чэнь Шэн и У Гуан. В составе большой партии их отправили на северные границы для отбывания воинской повинности. По дороге, убив начальника партии, они убедили этапных поднять восстание. Зимой следующего года повстанцы подступили к столице Синьяну. Хотя руководители погибли, но восстание вызвало ряд других движений. Основным же требованием было свержение ненавистной циньской династии. В 207 г. до н. э. столица была захвачена повстанцами и династия свергнута.
В 122 г. до н. э. в Сычуани начались волнения из-за тяжелых повинностей, связанных с постройкой военных дорог.
В 99 г. до н. э. восстания против местных властей происходили в Хэнани, Аньхое, Шаньдуне и Хэбэе. Некоторые отряды повстанцев насчитывали по несколько тысяч человек. Они захватывали оружие в арсеналах, убивали ненавистных чиновников, осаждали города. Однако в следующем году народные движения были жестоко подавлены.
Обстановка накануне восстания «краснобровых» (18—27 гг. н. э.) обострилась из-за неурожая, вызванного засухой и нашествием саранчи. Огромные толпы голодающих двигались по дорогам в поисках пропитания.
Восстание «красных бровей» охватило главным образом провинцию Шаньдун и отличалось по сравнению с предшествующими большей организованностью и многочисленностью участников. Его руководителем был крестьянин-бедняк Фань Чун, который предложил всем-восставшим окрасить брови в красный цвет, чтобы по этой примете он мог всегда узнать своих сторонников. Отсюда восстание получило название «краснобровых». Фань Чуну удалось под своим знаменем собрать менее чем за год больше 10 тыс. человек. В этой армии он установил строгую дисциплину: самовольно убивший человека, приговаривался к смертной казни. 10-тысячное войско восставших в 22 г. разгромило 100-тысячную армию императора Ван Мана.
Другой очаг народного восстания возник в провинции Хубэй, где образовалась «армия зеленого леса». В 23 г. восставшие вторично разбили императорскую армию, захватили столицу и убили Ван Мана; но повстанцы не выдвигали собственных политических требований и боролись под лозунгом возвращения свергнутой Ван Маном ханьской династии. Поражение объясняется, главным образом, отсутствием у восставших ясного представления о цели восстания. Аристократу Лю Сю удалось поссорить «зеленый лес» и «краснобровых». Последние были разбиты в бою, Фань Чун погиб, а Лю Сю объявил себя императором в 25 г. Так возникла Поздняя или Восточная династия Хань.
Спустя полтора столетия на большой территории Китая разразилось гигантское восстание, которое по своим последствиям было более значительным, чем все прежние. Оно известно под названием восстания «желтых повязок».
За этим восстанием последовал еще ряд восстаний, продолжавшихся в общей сложности два десятилетия (184—204 гг.). В «Истории Поздней династии Хань» («Хоу Хань шу», написана в V веке Фань Е, охватывает события с 24 по 219 гг.) сказано, что первоначальное количество «желтых повязок» составило число в 360 тысяч человек.
особенностью этого восстания можно считать, что оно тщательно готовилось - в течение 10 лет и организаторами его были члены тайных сект, в которых предсказывалась неизбежность скорого осуществления «пути к великому равенству» (тай пин дао).
Руководителем этих сект стал Чжан Цзио, проповедник и лекарь, которого в народе называли «великим, мудрым и добрым учителем». Главными военными руководителями, кроме вождя, стали его братья Чжан Лян и Чжан Бао. Основными районами восстания стали провинции Хэбэй, Хэнань, Шаньдун и Хубэй. Повстанцы убивали чиновников, грабили склады, отнимали имущество у богатых, открывали тюрьмы, выпуская заключенных, освобождали рабов. Знать и начальники спасались бегством.
С крайней жестокостью с восставшими сражались не только императорские войска, но и отряды «сильных донов», т. е. отдельных представителей высшей знати. Особенно отличался ненавистью к повстанцам полководец Хуанфу Сун. В «Жизнеописании Хуанфу Суна» говорится: «Число отрезанных голов (восставших) достигло несколько десятков тысяч». Чжан Цзио умер от болезни, а его братья погибли в боях.
Хотя основные очаги движения «желтых повязок» были разгромлены, по всей стране вспыхнули новые восстания, которые не были связаны с даосской сектой. Наиболее сильными были отряды «Черной горы», «Желтого Дракона», «Белой волны» (по прозвищу предводителей) и многих других; в них насчитывалось до миллиона человек.
После 20-летней борьбы с переменным успехом восстания были в конце концов подавлены. Несмотря на длительную подготовку, в целом они носили стихийный и малоорганизованный характер. Отдельные отряды действовали разобщенно, отсутствовала военная дисциплина.
По мнению многих синологов, серия восстаний, начатая «желтыми повязками», сыграла решающую роль в процессе распада Ханьской империи.
На Древнем Востоке борьба свободных и полусвободных производителей явно преобладала над борьбой рабов. Но в народных восстаниях участвовали и рабы.