*Баку́нин (30 мая 1814 года)

Михаи́л Алекса́ндрович Баку́нин (30 мая (18 мая) 1814 года, село Прямухино Новоторжокского уезда Тверской губернии, Российская империя — (1 июля (19 июня) 1876 года, Берн, Швейцария) — русский мыслитель, революционер, анархист, панславист, один из идеологов народничества.



Биография

[SPOILER]Родился в дворянской семье тверского помещика Александра Михайловича Бакунина и Варвары Александровны Бакуниной (урождённой Муравьёвой)[1]. Всего в семье Александра Михайловича и Варвары Александровны Бакуниных было десять детей.

Пятнадцати лет от роду, в 1829 году, он стал юнкером Петербургского артиллерийского училища, нравы которого являли собой прямую противоположность «прямухинской гармонии». «… Я привык лгать, — сетовал М. Бакунин в одном из писем, — потому что искусная ложь в нашем юнкерском обществе не только не считалась пороком, но единогласно одобрялась». Через три года, в январе 1833 года он был произведён в прапорщики и оставлен в офицерских классах. Однако в июне 1834 года с первого офицерского курса Бакунина отчислили за нерадивость и дерзость, допущенную в отношении начальника училища — Сухозанета, он был направлен на службу в армию в одну из батарей, расположенных в Молодечно Минской губернии. Осенью 1834 года бригаду, в которой служил Бакунин, перевели в Гродненскую губернию.

Участие в московском философском кружке Станкевича

Через год, в 1835 году, сказавшись больным, подал в отставку и поселился, вопреки желанию отца, в Москве, где, войдя в дружескую связь с кружком Станкевича, отдался изучению германской философии. В этот период Михаил Александрович решает посвятить себя научной деятельности.
Акварельный автопортрет Михаила Бакунина. 1830-е годы.

С начала 1836 года М. А. Бакунин живёт в Москве, периодически навещая родительское имение и Петербург. Знакомится и часто сближается со многими известными представителями российской интеллигенции. Он — один из главных проповедников философского кружка Станкевича, вхож в знаменитый литературный салон Е. Г. Левашовой, в котором бывали Пушкин и Чаадаев. Поддерживает близкие, хотя и небезоблачные, отношения с Белинским, Боткиным, Катковым, Грановским…

В 1839-40 годах он знакомится с Герценом, Огарёвым.

Со всей страстью отдаётся М. А. Бакунин изучению немецкой классической философии, читает в подлинниках Канта, Фихте и, наконец, Гегеля.

Тогда в кругах русской интеллигенции велось много споров вокруг знаменитого положения этого философа «все действительное разумно, все разумное действительно». Бакунин трактует эту формулу в консервативном духе. «Примирение с действительностью во всех отношениях и во всех сферах жизни, — писал он в 1838 году на страницах редактировавшегося Белинским журнала „Московский обозреватель“, — есть великая задача нашего времени».

Ничто, казалось, не предвещало будущих метаморфоз в сознании Бакунина. Разве что «скверность характера» связывает молодого Мишеля, «примиряющегося с действительностью», с будущим теоретиком и деятелем «социальной ликвидации».

Отъезд за границу

С 16 июля до 14 ноября 1839 года Михаил Бакунин жил в Петербурге. В эти месяцы он часто бывал в доме А. Я. Панаевой, где собирались В. Г. Белинский, Н. В. Кукольник, И. П. Сахаров, Брюллов и другие известные деятели русской культуры того времени. Бакунин по своему обыкновению знакомил этот кружок с сочинениями тогдашних немецких философов. В этот период Михаил Бакунин интенсивно искал денег для своей поездки за границу, где он хотел продолжить свое философское образование. 22 марта 1840 года он пишет длинное и весьма красноречивое письмо родителям за разрешением на поездку в Берлин и просит дать денег на эту поездку. Его отец дал свое согласие на его поездку, но денег для поездки не дал. Бакунин в отчаянии обратился за помощью к Герцену. Герцен ответил, что он ссужает Бакунину 2000 рублей на неопределенное время. За несколько дней до отъезда он испортил отношения. В Петербурге он был обвинен Катковым в том, что будто бы рассказывал московским знакомым о его романе с М. Л. Огаревой. Это происходило на квартире Белинского и в его присутствии. Бакунин стукнул Каткова палкой по спине, а тот его ударил по лицу. Бакунин вызвал Каткова на дуэль, но на другой день одумался и послал ему записку с просьбой перенести место действия в Берлин, так как по русским законам оставшийся в живых поступал в солдаты. Фактически дело было по существу замято, но все общие приятели: И. И. Панаев, В. Г. Белинский, Н. П. Огарев, В. П. Боткин, Языков — были в этом инциденте на стороне Каткова. Лишь Герцен держался нейтрально.

С 1840 Михаил Бакунин стал жить за границей, куда выехал (первоначально в Берлин) для изучения немецкой философии, где он слушал лекции учеников Гегеля, а также Шеллинга, выступившего тогда против Гегелевской философии в защиту христианского откровения. Основательно изучив Гегеля, в особенности его «Логику», Бакунин вскоре перешёл на сторону так называемых «левых» гегельянцев, издававших в то время «Немецкий ежегодник наук и искусств» («Deutsche Jahrbucher», прежде имевший название «Hallesche Jahrbucher»), в которых Бакунин в 1842 году поместил революционную статью, наделавшую много шума[2] в Германии: «Реакция в Германии» («Die Reaction in Deutschland», под псевдонимом Жюль Элизар — Jules Elizard). В Берлине он сближается с Иваном Тургеневым. В это же время Бакунин издал в Лейпциге брошюру с критикой философии Шеллинга («Schelling und die Offenbarung. Kritik des neuesten Reactionsversuchs gegen die Philosophie»), которая была высоко оценена левыми гегельянцами. В начале своего пребывания в Берлине кроме писем к друзьям (в особенности к Герцену) Михаил Бакунин писал статьи для «Отечественных Записок». Здесь были напечатаны в 1840 году его статья о современной германской философии и корреспонденции из Берлина (в «Смеси»).

В 1842 году у Михаила Бакунина сформировалось твердое желание навсегда остаться в Европе и не возвращаться в Россию. Так в своём письме к брату Николаю 9 октября он писал:

«После долгого размышления и по причинам, которые объяснит тебе Тургенев, я решился никогда не возвращаться в Россию. Не думай, чтобы это было легкомысленное решение. Оно связано с внутренним смыслом всей моей прошедшей и настоящей жизни. Это моя судьба, жребий, которому я противиться не могу, не должен и не хочу. Не думай также, чтобы мне было легко решиться на это, — отказаться навсегда от отечества, от вас, от всего, что я только до сих пор любил. Никогда я так глубоко не чувствовал, какими нитями я связан с Россией и со всеми вами, как теперь, и никогда так живо не представлялась мне одинокая, грустная и трудная будущность, вероятно ожидающая меня впереди на чужбине, и, несмотря на это, я безвозвратно решился. Я не гожусь теперешней России, я испорчен для нее, а здесь я чувствую, что я хочу еще жить, я могу здесь действовать, во мне еще много юности и энергии для Европы.»

Весной 1842 года Бакунин познакомился с приехавшим в Дрезден и ставшим к тому моменту крайне популярным немецким революционно-демократический поэтом Гервегом. Они подружились и даже стали снимать одну квартиру на двоих. В начале 1843 года последовал указ о высылке Гервега из Пруссии за его революционные стихи. Бакунин также был взят под наблюдение прусской полицией. Герверг решил вообще покинуть пределы Германии и отправился в Швейцарию. Бакунин уехал вместе с ним.

Начало революционной деятельности

В Швейцарии Бакунин поселился в Цюрихе, где начал общаться в кругу радикально настроенной интеллигенции. Он установил дружеские отношения с семьей профессора медицины Филиппа Фридриха Фохта. Это была свободомыслящая и даже радикально настроенная семья, в которой было четверо взрослых сыновей, со старшим из них Карлом, профессором-натуралистом, впоследствии был близко связан и А. И. Герцен. Бакунин же из сыновей Фохта наиболее близок (в течение всей жизни) был с Адольфом. В 1843 году Бакунин устанавливает связи с германскими и швейцарскими революционерами-коммунистами (в частности на мировоззрение Бакунина сильное влияние оказал его знакомый того периода Вильгельм Вейтлинг — радикальный революционер коммунист), о чём вскоре становится известно русскому правительству. На требование правительства вернуться в Россию он ответил отказом.

В 1844 году правительствующий Сенат приговорил «бывшего поручика» Михаила Бакунина, отказавшегося вернуться в Россию, к лишению «дворянского достоинства и всех прав состояния», а также «в случае явки в Россию сослать в Сибирь в каторжную работу». Всё принадлежащее ему в России имущество было конфисковано в казну[3].

С 1844 по 1847 год он жил, главным образом, в Париже и здесь близко сошёлся с Прудоном, принимал участие в газете «La Reforme». Весной и летом 1844 года, живя в Брюсселе, Бакунин познакомился с Иохимом Лелевелем — историком и общественным деятелем, лидером революционного крыла польской эмиграции, который ранее участвовал с оружием в руках в польском восстании. Лелевель произвел большое впечатление на Бакунина. После этого Бакунин стал активно интересоваться польским вопросом и стал формулировать свою собственную программу борьбы за освобождение России и славянства. К этому же периоду жизни в Париже относится и личное знакомство Бакунина с Марксом и его идеями.

В 1847 году Михаил Бакунин в Париже, на банкете, устроенном в честь участников Польского восстания (1830—1831 годов), Бакунин произнёс речь с резкими нападками на русское правительство. Об этом становится известно правительству России, и вскоре по требованию русского посла в Париже Бакунин был выслан из Парижа. Он провел несколько месяцев в Брюсселе, но как только вспыхнула февральская революция во Франции, тотчас же вернулся в Париж и здесь с энергией и страстностью принялся за организацию парижских рабочих. Его энергия показалась опасной даже членам временного правительства, и они поспешили удалить его из Парижа, дав ему поручение в Германию и славянские земли.

В Праге он написал статью «Основы славянской политики», напечатанную в газете «Dziennik Domowy» по-польски и в «Slavische Jahrbucher» за 1848 год (№ 49) по-немецки. В этой статье проводится идея всеславянской федерации, и высказывается мысль о праве каждого её гражданина на участок земли.

Бакунин — руководитель восстания и его арест

В июне 1848 года Бакунин принял активное участие в Пражском народном восстании («Святодуховское» восстание, усмиренное войсками), на которое он попал, прибыв первоначально в Прагу на Пражский славянский съезд[4].

После подавления восстания в Праге Бакунин бежал в Германию, где продолжал поддерживать свои славянские связи и издал по-немецки «Воззвание к славянам»(«Aufruf an die Slaven»), направленное против германизаторских стремлений франкфуртского парламента. В этом воззвании он ставит целью европейского революционного движения «учреждение всеобщей федерации европейских республик»
[/SPOILER]

2.

[SPOILER]В мае 1849 года он стал одним из руководителей восстания в Дрездене. После подавления восстания Бакунин, бежал в Хемниц, где был арестован. Был приговорён Саксонским судом к смертной казни. Он отказался подписать просьбу королю о помиловании, но смертная казнь все же была заменена ему пожизненным заключением. Вскоре, однако, саксонское правительство выдало его Австрии, где он был в 1851 году вторично судим Австрийским судом и осуждён на смертную казнь за участие в Пражском восстании, но и на этот раз замененной пожизненным заключением. В этом же 1851 году он был выдан австрийским правительством царскому правительству России. Отбывал заключение в Алексеевском равелине Петропавловской крепости (с 1851 по 1854 год) и Шлиссельбургской крепости (с 1854 по 1857 год).

Находясь в заключении в Петропавловской крепости, Бакунин написал по требованию российского императора Николая I своё известное произведение «Исповедь», в котором изложил свой взгляд на революционное движение и славянский вопрос.

Ссылка в Сибири

В 1857 году после 7 лет заключения, уступая настойчивым хлопотам семьи Бакунина, Александр II разрешил перевести его на вечное поселение в Сибирь.

Сначала Михаил Бакунин поселился в ссылке в Западной Сибири, в Томске, где он женился на дочери проживавшего по соседству польского дворянина Ксаверия Квятковского (Ksawery Kwiatkowski) — 18-летней Антонине Квятковской (Antonina Kwiatkowska)[5].

В дальнейшем по ходатайству его родственника Муравьева-Амурского он был переведен в Иркутск[6].

Осенью 1861 года Михаил Бакунин совершил побег из Сибири через Японию и Америку в Англию в Лондон, где был принят Герценом в состав издателей «Колокола».

Политическая деятельность в эмиграции

В Англии он начал свою политическую деятельность обращением к «русским, польским и всем славянским друзьям», в котором он призывал к разрушению существующих, исторически сложившихся и держащихся одним насилием государств, в особенности таких, как Австрия и Турция, а отчасти и Российская империя. Он выражал стремление к мирным федералистическим организациям, идущим снизу вверх, основанным на свободной воле взаимно договаривающихся славянских племен и народов. Вместе с тем, он приглашал все славянские народности принять лозунг тогдашних русских революционеров: «земля и воля» и выражал надежду, что возрожденная «хлопская Польша» откажется от своих исторических притязаний и предоставит малороссам, белорусам, Литве и латышам право свободного самоопределения.

В конце 1862 года он выпустил брошюру: «Народное Дело. Романов, Пугачев или Пестель?», в которой писал, что Александр II не понял своего назначения и губит дело своей династии. Бакунин утверждал, что если бы царь искренно решился сделаться «земским царем», созвал бы земский собор и принял бы программу «земли и воли», то передовые русские люди и русский народ охотнее всего пошли бы за ним, предпочитая его и Пугачеву, и Пестелю. В этой брошюре впервые ставятся определенные народнические задачи русской передовой молодежи и затем повторяется та же программа славянского федерализма, которая излагалась в его предыдущих статьях.

В 1862—1863-х годах Бакунин со страстью отдался делу польского восстания. 24 февраля 1863 года Бакунин приехал в Стокгольм для подготовки польского десанта в районе Паланги (Под командованием Лапинского), кончившейся неудачей.

С 1864 по 1868 год Бакунин жил в Италии (до 1865 года во Флоренции, затем в Неаполе), где он организовал целый ряд социалистических организаций, направленных одновременно и против всех существующих исторически сложившихся государств, и против христианского республиканизма Мадзини.

В 1867 году он участвовал на конгрессе демократической «Лиги мира и свободы» в Женеве и выступил с речью, в которой доказывал невозможность мирной конфедерации существующих государств, основанных на насилии и централизации управления, и требовал их разрушения и замены свободными автономными обществами, организованными «снизу вверх».

В сентябре 1864 года на конференции в Лондоне Карлом Марксом было учреждено Международное товарищество рабочих — I Интернационал. В 1868 году Бакунин вступил в основанный Марксом интернациональный союз рабочих и хлопотал о присоединении к нему «Лиги мира и свободы», но это оказалось невозможным, так как в ней большинство членов не были даже социалистами. С другой стороны, руководители интернационала вовсе не разделяли анархических взглядов Бакунина и не желали разрушения исторически сложившихся государств. Бакунин, вступив в товарищество, выступил против «государственника» Маркса и начал борьбу за главенство в этой организации, что в конце концов привело к расколу этой организации. Ставя во главу угла социально-революционной борьбы уничтожение государственности и всех форм современной буржуазной культуры, Бакунин считал своими противниками всех организованных Марксом и его последователями рабочих — социал-демократов, которые ему представлялись своего рода аристократами в рабочем мире.

Выйдя в 1868 году из «Лиги мира и свободы», Бакунин образовал новую организацию — «Международный союз за демократический социализм» («Alliance internationale de la Democratie socialiste»). В составе этого союза было учреждено особое тайное интернациональное братство, центральный комитет которого облек Бакунина диктаторскими полномочиями. В том же 1868 году Бакунин вместе с русским эмигрантом Н. И. Жуковским основал в Цюрихе журнал «Народное Дело», первый номер которого проповедовал противогосударственную программу и признавал умственное освобождение личности возможным только на почве атеизма и материализма, а социально-экономическое освобождение — требующим упразднения всякой наследственной собственности, передачи земли общинам земледельцев, а фабрик, капиталов и прочих орудий производства — рабочим ассоциациям, уравнения прав женщин с мужчинами, упразднения брака и семьи и общественного воспитания детей.

В 1869 году на русском языке выходит издание «Манифеста коммунистической партии» Карла Маркса в переводе Михаила Бакунина.

В 1869 году, когда в России начались крупные студенческие волнения, Бакунин принял деятельное участие в агитации среди молодежи и сблизился с явившимся за границу Нечаевым, который привлек его своею необыкновенной энергией. Нечаев был приверженцем принципа «цель оправдывает средства» и признавал необходимым орудием революции обман и полное порабощение революционных деятелей, в сущности принципиально резко отличался от Бакунина, но Бакунин во многом ему подчинялся, чем, конечно, в глазах многих сильно скомпрометировал себя.

В 1871 году Бакунин принял участие в попытке организации лионской революционной коммуны, причем ему опять приходилось поступаться своими основными взглядами в сторону революционного якобинизма. В 1872 году, на гаагском съезде интернационала, был заслушан подробный доклад Н. Утина, обвинявший Бакунина в устройстве организаций, не согласных с основными принципами союза, и в участии в безнравственных революционных предприятиях Нечаева. Бакунин был исключен из интернационала незначительным большинством голосов. Это вызвало крупные несогласия, приведшие в том же году к распадению союза. На стороне Бакунина оказались все южные секции интернационала и большинство революционных рабочих организаций в романских странах Европы.

Известно, что Михаил Бакунин состоял в масонских ложах.

Теоретические работы Бакунина по анархизму

В 1872—1876 годах Бакунин жил в Лугано и Локарно. Жил Бакунин в большой нужде, хотя один из его итальянских последователей — Кафиеро, купил для него небольшую виллу, а его братья выделили ему к этому времени часть наследственного имущества. В это время Бакунин занимался, главным образом, организацией различных революционных попыток в Италии и изложением своих взглядов в ряде сочинений, из которых ни одно не было вполне закончено. Самое значительное из его сочинений было издано в 1874 году отдельной книгой, которая называлась «Государственность и анархия. Борьба двух партий в интернациональном обществе рабочих» В этой книге Бакунин утверждал, что в современном мире есть два главных, борющихся между собою течения: государственное, реакционное и социал-революционное. К первому он причисляет всех защитников государственности, все равно, будь то приверженцы самодержавия, конституционной монархии, буржуазно-демократической республики или даже социал-демократы-марксисты. Самым сильным и грозным организатором современного государства он считает Бисмарка, а в число его пособников зачисляет и Маркса, с его последователями. Бакунин утверждал в своей работе, что самая способная к развитию государственности раса — немцы, которых он считает почти поголовно пангерманистами. Он пытался доказать, что борьба с пангерманизмом является главной задачей для всех народностей славянского и романского племени, но успешно бороться с пангерманизмом невозможно путем создания политических противовесов ему в виде какого-нибудь великого всеславянского государства и т. п., так как на этом пути немцы, благодаря их государственным талантам и их природной способности к политической дисциплине, всегда возьмут верх. Для доказательства и иллюстрации этого положения он делает обзор всех событий новейшей европейской истории и подвергает довольно тонкому, хотя и одностороннему анализу все политические отношения современной ему Европы. Единственной силой, способной бороться с поработительными тенденциями пангерманизма, Бакунин считал социальную революцию, главной задачей которой он признает разрушение исторических централизованных государств, с заменой их свободной, не признающей писаного закона, федерацией общин, организованных по коммунистическому принципу («Neue gesetzlose und darum freie Welt»).

Бакунин считал люмпен-пролетариат, то есть те некультурные рабочие массы, которые германским социал-демократам представлялись одним из тормозов организованного рабочего движения, главной движущей силой своих идей, а главным способом пропаганды среди этих масс он считал систему постоянных мелких восстаний и бунтов, аграрных волнений и т. п., называя это пропагандою фактами (par le fait)[10]. В последние годы своей жизни он сделал лично попытку организации такого движения в северной Италии, для чего предпринял особую экспедицию в Болонью, кончившуюся полной неудачей, причем он сам спасся от итальянских жандармов в возе сена. Неудача этой экспедиции сильно подействовала на Бакунина, показав ему невозможность сколько-нибудь успешного действия при помощи неподготовленных и неорганизованных некультурных народных масс. В последние годы он стал, по-видимому, приходить к признанию неизбежности переходных форм. Хотя после разрыва с Нечаевым сам Бакунин не принимал непосредственного участия в русском революционном движении, однако идеи его среди русских революционеров начала семидесятых годов получили большое распространение, и в сфере революционного народничества бакунисты являлись одной из самых многочисленных групп.

Смерть Бакунина

Умер Михаил Александрович Бакунин 1 июля (19 июня) 1876 года в Берне, в Швейцарии, в больнице для чернорабочих, куда он был помещен по его настоянию. В Берн он приехал из Лугано за несколько недель до смерти и прямо сказал своим друзьям Фогтам, к которым явился, что приехал умирать. За неделю до смерти Михаил Бакунин перестал есть и пить. В ответ на предложение выпить чашку бульона, сказал: «Подумайте, что вы делаете со мной, заставляя меня его пить; я знаю, чего хочу». Но от гречневой каши не отказался: «Каша — это другое дело». Это были его последние слова.

Михаил Александрович Бакунин похоронен в Берне, и над его могилой Фогтами был поставлен надгробный камень.[/SPOILER]

Поздравляю всех анархистов !

ru.wikipedia.org

Viva Anarchia!

будьмо!

Как в Прямухино отмечали 195 лет со дня рождения Михаила Бакунина

[SPOILER]В субботу 30 мая – в ясный теплый день -- в селе Прямухине Кувшиновского района состоялся традиционный Бакунинский праздник. Хотя приурочен он был к 195-летию великого анархиста Михаила Бакунина, в программе праздника стояло другое его название «Помнит Россия Бакуниных имена». А так как род Бакуниных очень многолюдный, то имя Михаила упоминалось довольно редко.
Тем более, что этому способствовали президент Бакунинского фонда московский предприниматель Георгий Цирг и его правая рука – тверской бизнесмен Владимир Сысоев. Они продолжают делать все от них зависящее, чтобы на площадках Прямухина обсуждали главным образом род Бакуниных и дворянскими семействами, состоящие с ними в родстве.
Автобус с дальними родственниками Бакуниных, краеведами (организатор Каргинских чтений доктор химических наук Павел Михайлович Пахомов, его жена -- преподаватель ТвГУ Светлана Дмитриевна Хижняк, Борис Александрович Ершов, Владимир Борисович Финкельштейн и др.), журналистами (они же – вузовские преподаватели кандидат филологических наук Евгений Петренко, доцент Александр Михайлович Бойников и др.),
общественниками из Твери (предводитель Тверского дворянского собрания Владимир Николаевич Каминский, киновед Людмила Бабковская и др.)
и подхваченной по пути торжокской общественностью (в частности, на автобусной остановке за рекой Тверцой сели бывший депутат областного совета народных депутатов Евгений Евсеев и заведующая отделом учета Всероссийского историко-этнографического музея Ольга Васильевна Лобанова) прибыл в Прямухино к 11 часов утра.
Ни анархистов, ни анархо-синдикалистов в автобусе не было, за исключением автора этих строк.
… Автобус остановился у Троицкого храма, бывшей домашней церкви Бакуниных. В склепе под стенами этого храма до революции покоились останки девятнадцати Бакуниных, четверых Дьяковых, шестерых Вульфов и Александра Васильевича Маркова-Виноградского.
В этом сезоне под пандусом, ведущем в верхнее, холодное помещение Троицкого храма, открылось прежде заложенное складское помещение (магазин). В храме (нижнем помещении) находится маленькая церковная библиотека.

МОЛЕБЕН
Службу в нижнем, «теплом» помещении вел не благочинный Анатолий Волгин, как обычно, а председатель отдела культуры Тверской епархии РПЦ священник Геннадий Ульянич, настоятель храма Иосифа Волоцкого в поселке Сахарово в Твери. Отец Геннадий – автор и исполнитель духовных песен. Его служба напоминала концертный номер. На службе присутствовали действующий глава Кувшиновского района Борис Рудольфович Зайцев, Г.Н. Цирг, В.И. Сысоев, председатель правления Бакунинского фонда Сергей Гаврилович Корнилов, бывший управделами администрации Кувшиновского района Елена Валерьевна Орлова, бывший первый заместитель главы района Иван Васильевич Сенаторов и другие.
В своей службе он поминал трагически погибшего в пожаре вместе с семьей местного священника Андрея Николаева, матушку Ксению и чад Анну, Давида, Анастасию.
В проповеди отец Геннадий задавался вопросом: несет ли человек крест, и Божий ли это крест? К смерти ведут и пороки. Ждать от человека больше ничего нельзя.
Это был отдаленный, но вполне понятный намек на учение Михаила Бакунина.
Затем отец Геннадий пропел «Вечную память» у места нахождения склепа. Г.Н. Цирг отметил, что в этот день собрались и те, кто отдает дань уважения Михаилу Бакунину, и те, кто восстанаваливает память о других Бакуниных. Он поблагодарил тех, кто каждый год приезжает в Прямухино.
В.И. Сысоев сообщил, что в этом склепе похоронены не все Бакунины. Некоторые похоронены в Санкт-Петербурге, Москве, Твери, Крыму.
За общественным порядком следил и.о. начальника ОВД Кувшиновского района майор милиции Дмитрий Юрьевич Трусов.
После окончания службы все двинулись к школе (имени партизана Николая Горячева). На спортплощадке играл детский образцовый духовой оркестр «Золотой саксофон» районной самодеятельности, лауреат конкурса «Фанфары Верхневолжья». Художественный руководитель – заслуженный работник культуры РФ Иван Евгеньевич Кирица.
На школьном дворе работали выставки декоративно-прикладного искусства, подготовленные сельскими Домами культуры. В нынешнем году по инициативе Управления Федеральной почтовой службы Тверской области издан почтовый конверт с портретом Михаила Александровича Бакунина (1814-1876), «философа, публициста». Портрет почему-то не молодого Мишеля, каковым его знали в ПрЕмухине, а пожилого человека за несколько лет до смерти. В субботу проводилось специальное почтовое гашение. Дополнительную печать по личной просьбе коллекционера ставила и директор муниципального музея Прямухиных Людмила Ильинична Соловьева, приговаривая при этом, чтоб гости музея не стеснялись вносить толику пожертвований на развитие музея.
В тени кудрявых кленов гости праздника ели шашлыки. Так, из Кувшинова в числе многих гостей приехала семейная чета Селиверстовых: Галина – работник торговли, и Олег, занятый в деревообрабатывающей промышленности. Супруги приехали посмотреть, отдохнуть.
-- Кто-то едет на Кипр, а нам интересен родной край, -- сказала Галина.
Шофер Василий Афристов возит школьников едва ли не каждый год. И бывает здесь с удовольствием.
Василий помнит дуб Декабристов. Этот дуб в 1816 году посадили братья Муравьевы, а после восстания 14 декабря 1825 года дерево стало называться -- дуб Декабристов. Дуб простоял до 70-х годов ХХ века.

ТОРЖЕСТВЕННАЯ ЧАСТЬ
Её открыл Борис Зайцев: «Михаил Бакунин получил мировую известность как борец за свободу личности».
Вел торжественную часть В.И. Сысоев. Он представил всех друг другу, хотя подавляющее большинство пассажиров автобуса были уже знакомы между собой и с организаторами праздника.
Г.Н. Цирг зачитал отчет о проделанной работе за десять лет существования Бакунинского фонда. Из отчета стало известно, что В.И. Сысоев чуть больше месяца назад был номинирован Фондом возрождения русской усадьбы -- в номинации «Общественное признание» за деятельность по сохранению памятников истории и культуры. Со слов Г.Н. Цирга, Владимир Сысоев – главная фигура в Фонде.
Усилиями Фонда ведется ремонт церкви, а флигель законсервирован. «Молодые анархисты, студенты и ученики Прямухинской средней школы ежегодно ухаживают за усадебным парком. Очищен верхний пруд каскада, установлены памятные таблички», -- поведал Цирг.
Второе направление – возрождение духовной жизни. Музей Бакуниных работае с 2003 года. Он был создан с помощью Бакунинского фонда, и Тверского государственного объединенного музея и Администрации Кувшиновского района. Проводятся Прмяхинские чтения, которые организует С.Г. Корнилов.
Третье направление – исторические изыскания о роде Бакуниных. В.И. Сысоев выпустил ряд книг, написанных скорее не в очерково-публицистическом стиле, а как выстроенная в хронологическом порядке документалистика. В частности, издана книга о тверском губернаторе «Александр Павлович Бакунин», книга «Татьяна Алексеевна Бакунина-Осоргина», «Поэта первая любовь» и другие.
По оценке Цирга, на восстановление усадьбы требуется $1 млн. Таких денег пока нет. «Что касается администрации района, то она оказывает поддержку на все сто процентов, -- заявил Цирг. – Это главы района Виктор Михайлович Иванов, Валерий Николаевич Васильев, Игорь Борисович Аввакумов, Борис Рудольфович Зайцев». (Однако еще в 1989 году международные чтения, посвященные 175-летию со дня рождения Бакунина, проводились под эгидой райкома КПСС и первого секретаря Виктора Васильевича Еремеева. – И.М.)
Цирг отметил вклад архитекторов и представителей надзорных органов из областного центра (Алексея Жоголова, Ларисы Поповой, Татьяны Тумановой и других), самоотверженный труд директора музея Людмилы Ильиничны Соловьевой (бывшего директора Прямухинской средней школы).
А усилия Сысоева он оценил в миллион рублей. Это и издание книг, и консервация усадебных построек, и проведение конференций.
Затем Г.Н. Цирг вручил от имени Фонда благодарственные письма, спиртное и закуску к нему – Л.И. Соловьевой, автору литературно-музыкальных композиций Ирине Александровне Бабуровой и—после довольно долгих поисков -- главе района Б.Р. Зайцеву (ему впридачу вручили еще бюст Михаила Бакунина).
Зайцев заверил, что традиция проведения праздников сохранится и после его ухода.

РЕЧЬ КОРНИЛОВА ОБ АНАРХИЗМЕ
Ни президент Бакунинского фонда Георгий Никитич Цирг (правнучатый племянник Михаила Бакунина), ни Сергей Гаврилович Корнилов прежде не отличались глубиной познания русского классического анархизма (представленного в трудах потомственного дворянина Михаила Бакунина, графа Льва Толстого и князя из рода рюриковичей Петра Кропоткина). Обычно они несли ахинею. Но после ужасной смерти священника Троицкого храма Андрея Николаева (сгоревшего в своем доме вместе с семьей в ночь на 2 декабря 2006 года) Георгий Никитич заметно воздерживается против ёрничества в адрес анархистской практики современности.
На нынешнем празднике в Прямухино приятно удивил Сергей Гаврилович Корнилов. Он связно и в популярной форме изложил перед публикой основные моменты анархизма Михаила Бакунина (так как виделось оратору). Но прежде обратил внимание публики на плакат: «Идеи Бакунина живут и потрясают!»
Корнилов сообщил (пишу по памяти), что анархизм – это утопическая теория о свободе самоорганизации и самоуправления без государственной, властной надстройки.
-- Это не произвол, и не хаос, – предупредил Корнилов собравшихся. – Не насилие и не дезорганизация! Анархия имеет собственные строгие законы. Например: «я свободен, если свободны все остальные». Или, «я не вправе ущемлять свободу другого». Да, реального самоуправления не было и нет. Но анархия не имеет отношения к произволу. Не надо приписывать анархии все пороки государства!
Затем Корнилов принялся рассуждать от обратного:
-- Кто не хочет жить в хорошем жилье, не хочет заниматься творческим трудом, не хочет пить чистую воду, есть доброкачественную пищу, и чтобы дети не имели образования – тот не хочет анархии! Утопия имеет конкретное место существования: в сердцах, головах, сознании. Актуальным остается учение Бакунина о бунте. Бунт как вечный творческий поиск. Большевики при царском режиме поддерживали эту идею, но когда стали властью то прибегли к таким карательным мерам, что царю и не снилось. Таков феномен власти – и о нем задолго предупреждал Бакунин.
Потом Корнилов, затронув тему коррупции, проанализировал статью Ленина «Как нам реорганизовать Рабкрин?», в которой остро ставился вопрос о неэффективности данного органа:
-- В 1923 году только наркомат по делам национальностей как-то соответствовал своему предназначению. Ленин представлял, что если набрать новых чиновников, с высокой зарплатой, то можно побороть коррупцию. Крах такого предложения неизбежен. А Бакунин дал рецепт еще полтора века назад – в статье «Анархия – как безгосударственное управление». Это полное избрание всех чиновников. Чиновник не должен зависеть от другого чиновника. Только от избравшего его народа. «Это невозможно!»
Г.Н. Цирг возразил С.Г. Корнилову, приведя цитату из Бакунина о том, что русский человек лучше, добрее, шире душой, чем житель Западной Европы, но не сильнее законом и избыточностью общественного мнения.

ЕКАТЕРИНА БАКУНИНА
Ждали Юрия Лошкарева, руководителя здравоохранения Твери, но тот не приехал. Выступила заместитель директора Тверского медицинского колледжа Екатерина Борисовна Смирнова. Речь вновь зашла о необходимости учреждения медали имени Екатерине Михайловне Бакуниной, сестры милосердия в годы Крымской войны.
На эту же тему выступал Александр Николаевич Антипов, член Союза дизайнеров России, владелец тверского предприятия «Соломон». Он подарил плакетку с надписью Vis unita forte «Вместе сильнее» А В.И. Сысоев сообщил, что именно Антипову поручено работать над медалью.
Последним из ораторов был предводитель ТДС Владимир Николаевич Каминский: «Мы не дворяне, мы потомки российских дворян».

КОНЦЕРТ
Концерт начался с пения священника Геннадия Ульянича. Затем песенную эстафету подхватили коллективы художественной самодеятельности Кувшиновского района.
Одновременно шли экскурсии по музею и парку. А в одной из музейных комнат началась презентация книги В.И. Сысоева «Анна Керн», изданной в серии ЖЗЛ. Это была не первая презентация книги.
Сначала доцент ТвГУ Александр Бойников, старший офицер ФСБ запаса, подчеркнул, что никто из тверских писателей не издавался в столь престижном издании. Книга прошла в рейтинге «Литературной газеты» и «Книжного обозрения». Оказывается, всему виной ген неофитства! «Владимир Иванович видит жизнь Анны Керн свежим взглядом неофита, взглядом «очарованного странника», -- похвалил Бойников.
Немного смущенный автор поведал, что ему удалось уточнить некоторые факты из жизни Анны Керн. К примеру, он выяснил, что у нее было вовсе не 22 ребенка, а одиннадцать. Автору очень помогла редактор издательства «Молодой гвардии» Елена Анатольевна Никулина, рекомендовавшая вставить в книгу описание нарядов знаменитой прелестницы.
Впрочем, не все на ура приняли книгу. Не рада ей была Раиса Владимировна Иезуитова – заместитель директора Всероссийского музея А. С. Пушкина, ученый-пушкинист, доктор филологических наук. Остались какие-то сомнения по поводу портрета Анны Керн на обложке.
Отвечая на вопрос П.М. Пахомова о планах, В.И. Сысоев сказал, что у него лежат готовые книги о Полторацких и о новоторжских усадьбах (Торжокского района Тверской области).
Екатерина Розова (потомок Колокольцовых) отметила, что Анна Керн стала для Пушкина тем же, что Гала для Сальвадора Дали, Лаура для Петрарки, Беатриче для Данте. Вместе с тем в Анне Петровне Керн много от Коко Шанель.
Рассказ Сысоева был интересен, но практически не имел отношения к Михаилу Бакунину.
Незаметно прошла презентация туристической карты Торжокского района.
Завершили вечер музыковед Нина Дроздецкая, севшая за рояль, и член ТДС Галина Стороженко, исполнившие романс Михаила Ивановива Глинки на слова Пушкина «Я помню чудное мгновенье». Им подпевали все женщины, сидящие в зале.
Нина Константиновна Дроздецкая – кандидат искусствоведения, преподаватель Тверского музыкального училища.

ВОЗВРАЩЕНИЕ
Стих последний аккорд. Участники вечера направились в школьную столовую на легкий фуршет. Первым слово взял глава района. А затем к присутствующим обращались потомки рода Бакуниных.
Праздник несколько омрачила несдержанность доцента Александра Бойникова. Выяснилось, что в нетрезвом виде он имеет обыкновение орать песни (не петь, а именно орать, да еще через микрофон). Вот уже второе такое утомительное возвращение. В первый раз его репертуар действительно изумил. Во второй раз стало понятно, что репертуар доцента неизменен – как у старой шарманки.
Несмотря на просьбу сотрудницы областной администрации Елены Радчук петь потише, Александр Бойников блажил до самой Твери, и никто не смог осечь офицера ФСБ, пусть и в отставке. Возможно, он безмерно счастлив оттого, что в свое время не попал в чеченскую мясорубку.[/SPOILER]

Игорь МАНГАЗЕЕВ, Тверь, 31 мая 2009 г.

масоны ура!