WhiteTrash
03-04-2009 12:32:28
Давид Шаклетон, 1999
Феминизм Разоблаченный
Feminism Exposed
Я хочу в этом эссе коротко изложить синтез идей, которые, как я предвижу, станут фундаментом моей жизненной работы. Месяц назад я начал писать книгу на эту тему, и я не думаю, что в работе меньшей по объему, чем книга, можно в достаточной степени адекватно изложить все эти идеи. Тем не менее, я всё же постараюсь сейчас посеять некоторые семена, поделиться мыслями в такой сжатой форме, чтобы другие смогли присоединиться к их обдумыванию и обсуждению.
Глубоким было моё личное сопротивление этим выводам. Я бился против них, как рыба на крючке, в течение почти двух лет, потому что я не хочу, чтобы они были правдой. Самым лучшим, что только можно вообразить, было бы для меня, если бы кто-то показал мне ошибку в моем анализе, показал, что мои заключения ошибочны. Я хотел бы этого, но я этого не жду. Чувствую, что пришло время прекратить сопротивление и встать на путь, который мне открылся.
[SPOILER]
Вступление
Я покажу, что женский архетип сейчас доминирует в западном мире, и, что всего опасней, мы виртуально слепы к теневой стороне этого архетипа. Мы достаточно бдительны против мужских форм зла, но из-за нашей слепоты к женским его формам, женское зло берет верх над нашей культурой, и феминизм - ведущая сила, движущая идеология этого процесса.
Описанная ситуация имеет свои корни в детско-воспитательной практике последних пятидесяти лет. Всё, что происходит, имеет прямые аналогии с подъёмом нацизма в Германии тридцатых годов. Вытекающие из этого человеческие несчастья и бедствия уже огромны, и, похоже, уже превышают несчастья и бедствия Второй Мировой Войны. Однако вероятным результатом нашей работы будет то, что мы низведем женщин с пьедестала, признаем их способность творить зло, как мы уже сделали это для мужчин. Только тогда мы, наконец, сможем двинуться к реальной половой зрелости и реальному равноправию.
Мужской и женский архетипы
Есть некоторое недоразумение, связанное с архетипами. В «King, Warrior, Magician, Lover» («Король, Воин, Маг, Любовник»), Moore и Gillette определяют их как «инстинктивные образцы и энергетические конфигурации, вероятно, наследуемые генетически через поколения, которые обеспечивают самые основы нашего поведения».
Я предпочитаю думать об архетипах в терминах метафоры. Мир коллективного бессознательного Юнга я уподобляю джунглям, где с начала времен людьми были протоптаны тропы. Это те самые тропы, по которым многие-многие люди прошли в течение всей истории, например, мать, отец, воин, дровосек и так далее. Изначально они были проложены творцами, потом за творцами последовали другие. Эти тропы и есть архетипы - типические психологические пути, способы бытия. Они имеют свою энергию, удерживающую от схода с тропы.
Эта метафора вполне соответствует описанию Карла Юнга, когда он говорит, «Существует столько архетипов, сколько типичных жизненных ситуаций. Бесконечные повторения выгравировали опыт в самой нашей физической конституции. Выгравировали не как образы, наполненные содержанием, но изначально только как формы без содержания, репрезентирующие только возможности определенного вида восприятия или действия.»
Мужское и женское - это два фундаментальных архетипа; вместе они разделяют всё психологическое царство на пары взаимодополняющих противоположностей. Архетипы мужского и женского - это системы поведения, которые привычно и стереотипно ассоциируются с мужчинами и женщинами на протяжении всей истории.
Заметьте, что отдельно взятые мужчины и женщины могут демонстрировать и демонстрируют разные степени маскулинности (мужественности) и фемининности (женственности). Быть мужчиной и быть мужественным - это не одно и то же, как не одно и то же, быть женщиной или быть женственной.
Архетипические мужское и женское - это то, что известно, как проявляющее себя в полярных противоположностях. Юнг объяснил, что вся психологическая жизнь управляется противоположностями, и что противостояние противоположностей - это врожденное и неизбежное качество человеческой природы.
Так он сказал, что «душа - это саморегулирующаяся система, и где нет противостояния и баланса, там нет и системы саморегуляции». «Всё человеческое относительно, поскольку всё покоится на внутренней полярности, ибо всё есть феномен энергии. Энергия необходимо зависит от изначально существующей полярности, без которой и не может быть энергии. Всегда должны быть «высоко и низко», «горячо и холодно», и так далее. Только так равновесный процесс, который и есть энергия, может иметь место.»
Несколько примеров таких взаимодополняющих противоположных пар поведения приведены внизу:
Мужское - Женское
Конкурентный - Сотруднический
Иерархический - Всеобщий
Открытый - Скрытный
Прямой - Непрямой
Интеллектуальный - Эмоциональный
Физический - Психологический
Объективный - Субъективный
Физически принудительный - Обманный
Важно понять, что поскольку каждая из пар взаимодополняющих противоположностей состоит из противоположных действенных или оценочных подходов к ситуации, эти подходы не могут быть применены одновременно. Подходы представляют собой альтернативные стратегии. В принципе не может быть определено, какая из стратегий лучше на все случаи жизни: всё зависит от ситуации.
Психологическая целостность и зрелость человека может определяться как компетентность в использовании всех этих стратегий. Однако мы естественным образом склоняемся к предпочтению и преимущественному использованию тех стратегий, к которым привычны, как представители культур. Большинство из нас, благодаря подкреплениям и условиям раннего детства, и, возможно, из-за генетической предрасположенности так же, сперва охватывает тот набор поведенческих стереотипов и отношений, который культурно более подходит для нашего пола. Мальчики предпочитают впитывать и проявлять те способы поведения и установки, которые описываются как мужские, а девочки предпочитают и ценят соответствующий женский набор. Одним из следствий этого, конечно, является то, что мужчины и женщины психологически притягиваются друг к другу. Противоположности притягиваются, потому что мы бессознательно ищем именно то, чего нам не хватает.
Заметьте, что ни мужской, ни женский архетип не является доминантным или вторичным: оба равны по силе и ценности. Это наша индивидуальная или культурная система ценностей обычно возвышает один архетип над другим. Равность внутренне заложена в дуалистической природе всех полярных противоположностей: как «день и ночь», «верх и низ», «хорошо и плохо». Противоположности создают и определяют друг друга. Каждая из стратегий - и мужская и женская - может быть использована как во зло, так и во благо: может помочь или навредить. Ни одна из стратегий ни хороша, ни плоха в основе своей, но хороша или плоха только в приложении или намерении. Однако, опять-таки, мы, как индивидуумы или культуры, склоняемся сгруппировать противоположности в категории «правильно и неправильно», «хорошо и плохо» - в категории, которые варьируют от одного региона к другому, и которые изменяются, иногда быстро, от эпохи к эпохе.
Последнее, что я скажу об архетипах, будет об их власти вести целые народы путями, о которых они (целые народы) даже не осведомлены.
Юнг, автор концепции, писал, что «в царстве (и из царства) субъективной психики архетипы презентуют себя как нечто сверхчувственное. Они проявляют себя как переживания фундаментальной важности. Как бы архетипы не покрывали себя адекватными символами, они берут индивидуума потрясающим его способом, создавая условия, «глубинного импульса к движению» последствия которого могут быть неизмеримы.»
И James Hillman пишет: «Одна вещь абсолютно существенно-неотъемлема в представлениях об архетипах: это их эмоциональный всёзахватывающий эффект; их ослепляющая сила сильна до такой степени, что человек становится слепым к своим собственным жизненным позициям. Переопределяя всю вселенную, охватывая всё, что мы делаем, видим и говорим, - в пределах своего космоса, архетип может быть сравним с богом.»
Новая Теория Психоистории
Во взламывающей все устоявшиеся представления книге «Foundations of Psychohistory», «Основы Психоистории», Lloyd deMause говорит: «Не часто признается, что психоистория - это единственная новая социальная наука, которая была основана в двадцатом столетии. Социология, психология и антропология - все отделились от философии уже в девятнадцатом столетии… Это «психогенетическая теория истории». Она может быть суммирована, как теория, констатирующая, что история разворачивается как действие групповых фантазий, реализуемых взрослыми, которые основаны на мотивации, первоначально выработанной эволюцией детства. Эта теория утверждает, что не «экономические классы», не «социальные классы», но «психоклассы» - разделяемые воспитательные модели - это и есть реальный базис для понимания мотивации в истории.»
Я приближался к этому заключению в течение нескольких лет, движим пониманием, что «культура» или «социальные верования» должны быть скорее следствиями чего-то, нежели первопричинами. Но, если это так, то что предопределяет культуру? Что определяет природу наших групповых верований и мотивов и, отсюда, исторических действий? Единственный ответ социологии - «изначальная культура» - означает бесконечный регресс причин.
Ответ становится очевидным, как только ты его увидишь. Культура - это артефакт групповой психологии. Групповая психология, подобно индивидуальной психологии, есть следствие в основном детского опыта. Это прекрасно подтвердилось, когда я обнаружил, как раз в прошлом месяце, что наука психоистория, хорошо развитая, если не хорошо известная, объясняет историю в терминах действия групповой психологии с ее корнями в детских переживаниях.
Центральный тезис этого эссе заключается в том, что доминантная психосоциальная тема двадцатого столетия была эволюцией наших душ - выход за пределы традиционной односторонней мужественности или женственности, движение в направлении культурной целостности. Групповая психология, подобно индивидуальной психологии, идет по тому же пути, делая ударение сначала на один полюс, на один архетип, затем на другой. Во время экстремальной культурной гендерной поляризации, наш страх изменения означает, что мы не желаем двигаться дальше, к следующей стадии - до тех пор, пока боль и дистресс нашей архетипической односторонности не достигнет огромных масштабов. Давайте начнем исследование этого образца с просмотра психоисторических корней нацизма.
[/SPOILER]
продолжение здесь,но букв много
Феминизм Разоблаченный
Feminism Exposed
Я хочу в этом эссе коротко изложить синтез идей, которые, как я предвижу, станут фундаментом моей жизненной работы. Месяц назад я начал писать книгу на эту тему, и я не думаю, что в работе меньшей по объему, чем книга, можно в достаточной степени адекватно изложить все эти идеи. Тем не менее, я всё же постараюсь сейчас посеять некоторые семена, поделиться мыслями в такой сжатой форме, чтобы другие смогли присоединиться к их обдумыванию и обсуждению.
Глубоким было моё личное сопротивление этим выводам. Я бился против них, как рыба на крючке, в течение почти двух лет, потому что я не хочу, чтобы они были правдой. Самым лучшим, что только можно вообразить, было бы для меня, если бы кто-то показал мне ошибку в моем анализе, показал, что мои заключения ошибочны. Я хотел бы этого, но я этого не жду. Чувствую, что пришло время прекратить сопротивление и встать на путь, который мне открылся.
[SPOILER]
Вступление
Я покажу, что женский архетип сейчас доминирует в западном мире, и, что всего опасней, мы виртуально слепы к теневой стороне этого архетипа. Мы достаточно бдительны против мужских форм зла, но из-за нашей слепоты к женским его формам, женское зло берет верх над нашей культурой, и феминизм - ведущая сила, движущая идеология этого процесса.
Описанная ситуация имеет свои корни в детско-воспитательной практике последних пятидесяти лет. Всё, что происходит, имеет прямые аналогии с подъёмом нацизма в Германии тридцатых годов. Вытекающие из этого человеческие несчастья и бедствия уже огромны, и, похоже, уже превышают несчастья и бедствия Второй Мировой Войны. Однако вероятным результатом нашей работы будет то, что мы низведем женщин с пьедестала, признаем их способность творить зло, как мы уже сделали это для мужчин. Только тогда мы, наконец, сможем двинуться к реальной половой зрелости и реальному равноправию.
Мужской и женский архетипы
Есть некоторое недоразумение, связанное с архетипами. В «King, Warrior, Magician, Lover» («Король, Воин, Маг, Любовник»), Moore и Gillette определяют их как «инстинктивные образцы и энергетические конфигурации, вероятно, наследуемые генетически через поколения, которые обеспечивают самые основы нашего поведения».
Я предпочитаю думать об архетипах в терминах метафоры. Мир коллективного бессознательного Юнга я уподобляю джунглям, где с начала времен людьми были протоптаны тропы. Это те самые тропы, по которым многие-многие люди прошли в течение всей истории, например, мать, отец, воин, дровосек и так далее. Изначально они были проложены творцами, потом за творцами последовали другие. Эти тропы и есть архетипы - типические психологические пути, способы бытия. Они имеют свою энергию, удерживающую от схода с тропы.
Эта метафора вполне соответствует описанию Карла Юнга, когда он говорит, «Существует столько архетипов, сколько типичных жизненных ситуаций. Бесконечные повторения выгравировали опыт в самой нашей физической конституции. Выгравировали не как образы, наполненные содержанием, но изначально только как формы без содержания, репрезентирующие только возможности определенного вида восприятия или действия.»
Мужское и женское - это два фундаментальных архетипа; вместе они разделяют всё психологическое царство на пары взаимодополняющих противоположностей. Архетипы мужского и женского - это системы поведения, которые привычно и стереотипно ассоциируются с мужчинами и женщинами на протяжении всей истории.
Заметьте, что отдельно взятые мужчины и женщины могут демонстрировать и демонстрируют разные степени маскулинности (мужественности) и фемининности (женственности). Быть мужчиной и быть мужественным - это не одно и то же, как не одно и то же, быть женщиной или быть женственной.
Архетипические мужское и женское - это то, что известно, как проявляющее себя в полярных противоположностях. Юнг объяснил, что вся психологическая жизнь управляется противоположностями, и что противостояние противоположностей - это врожденное и неизбежное качество человеческой природы.
Так он сказал, что «душа - это саморегулирующаяся система, и где нет противостояния и баланса, там нет и системы саморегуляции». «Всё человеческое относительно, поскольку всё покоится на внутренней полярности, ибо всё есть феномен энергии. Энергия необходимо зависит от изначально существующей полярности, без которой и не может быть энергии. Всегда должны быть «высоко и низко», «горячо и холодно», и так далее. Только так равновесный процесс, который и есть энергия, может иметь место.»
Несколько примеров таких взаимодополняющих противоположных пар поведения приведены внизу:
Мужское - Женское
Конкурентный - Сотруднический
Иерархический - Всеобщий
Открытый - Скрытный
Прямой - Непрямой
Интеллектуальный - Эмоциональный
Физический - Психологический
Объективный - Субъективный
Физически принудительный - Обманный
Важно понять, что поскольку каждая из пар взаимодополняющих противоположностей состоит из противоположных действенных или оценочных подходов к ситуации, эти подходы не могут быть применены одновременно. Подходы представляют собой альтернативные стратегии. В принципе не может быть определено, какая из стратегий лучше на все случаи жизни: всё зависит от ситуации.
Психологическая целостность и зрелость человека может определяться как компетентность в использовании всех этих стратегий. Однако мы естественным образом склоняемся к предпочтению и преимущественному использованию тех стратегий, к которым привычны, как представители культур. Большинство из нас, благодаря подкреплениям и условиям раннего детства, и, возможно, из-за генетической предрасположенности так же, сперва охватывает тот набор поведенческих стереотипов и отношений, который культурно более подходит для нашего пола. Мальчики предпочитают впитывать и проявлять те способы поведения и установки, которые описываются как мужские, а девочки предпочитают и ценят соответствующий женский набор. Одним из следствий этого, конечно, является то, что мужчины и женщины психологически притягиваются друг к другу. Противоположности притягиваются, потому что мы бессознательно ищем именно то, чего нам не хватает.
Заметьте, что ни мужской, ни женский архетип не является доминантным или вторичным: оба равны по силе и ценности. Это наша индивидуальная или культурная система ценностей обычно возвышает один архетип над другим. Равность внутренне заложена в дуалистической природе всех полярных противоположностей: как «день и ночь», «верх и низ», «хорошо и плохо». Противоположности создают и определяют друг друга. Каждая из стратегий - и мужская и женская - может быть использована как во зло, так и во благо: может помочь или навредить. Ни одна из стратегий ни хороша, ни плоха в основе своей, но хороша или плоха только в приложении или намерении. Однако, опять-таки, мы, как индивидуумы или культуры, склоняемся сгруппировать противоположности в категории «правильно и неправильно», «хорошо и плохо» - в категории, которые варьируют от одного региона к другому, и которые изменяются, иногда быстро, от эпохи к эпохе.
Последнее, что я скажу об архетипах, будет об их власти вести целые народы путями, о которых они (целые народы) даже не осведомлены.
Юнг, автор концепции, писал, что «в царстве (и из царства) субъективной психики архетипы презентуют себя как нечто сверхчувственное. Они проявляют себя как переживания фундаментальной важности. Как бы архетипы не покрывали себя адекватными символами, они берут индивидуума потрясающим его способом, создавая условия, «глубинного импульса к движению» последствия которого могут быть неизмеримы.»
И James Hillman пишет: «Одна вещь абсолютно существенно-неотъемлема в представлениях об архетипах: это их эмоциональный всёзахватывающий эффект; их ослепляющая сила сильна до такой степени, что человек становится слепым к своим собственным жизненным позициям. Переопределяя всю вселенную, охватывая всё, что мы делаем, видим и говорим, - в пределах своего космоса, архетип может быть сравним с богом.»
Новая Теория Психоистории
Во взламывающей все устоявшиеся представления книге «Foundations of Psychohistory», «Основы Психоистории», Lloyd deMause говорит: «Не часто признается, что психоистория - это единственная новая социальная наука, которая была основана в двадцатом столетии. Социология, психология и антропология - все отделились от философии уже в девятнадцатом столетии… Это «психогенетическая теория истории». Она может быть суммирована, как теория, констатирующая, что история разворачивается как действие групповых фантазий, реализуемых взрослыми, которые основаны на мотивации, первоначально выработанной эволюцией детства. Эта теория утверждает, что не «экономические классы», не «социальные классы», но «психоклассы» - разделяемые воспитательные модели - это и есть реальный базис для понимания мотивации в истории.»
Я приближался к этому заключению в течение нескольких лет, движим пониманием, что «культура» или «социальные верования» должны быть скорее следствиями чего-то, нежели первопричинами. Но, если это так, то что предопределяет культуру? Что определяет природу наших групповых верований и мотивов и, отсюда, исторических действий? Единственный ответ социологии - «изначальная культура» - означает бесконечный регресс причин.
Ответ становится очевидным, как только ты его увидишь. Культура - это артефакт групповой психологии. Групповая психология, подобно индивидуальной психологии, есть следствие в основном детского опыта. Это прекрасно подтвердилось, когда я обнаружил, как раз в прошлом месяце, что наука психоистория, хорошо развитая, если не хорошо известная, объясняет историю в терминах действия групповой психологии с ее корнями в детских переживаниях.
Центральный тезис этого эссе заключается в том, что доминантная психосоциальная тема двадцатого столетия была эволюцией наших душ - выход за пределы традиционной односторонней мужественности или женственности, движение в направлении культурной целостности. Групповая психология, подобно индивидуальной психологии, идет по тому же пути, делая ударение сначала на один полюс, на один архетип, затем на другой. Во время экстремальной культурной гендерной поляризации, наш страх изменения означает, что мы не желаем двигаться дальше, к следующей стадии - до тех пор, пока боль и дистресс нашей архетипической односторонности не достигнет огромных масштабов. Давайте начнем исследование этого образца с просмотра психоисторических корней нацизма.
[/SPOILER]
продолжение здесь,но букв много
