Арадан писал(а):ну не скажи. процентов этак 99,(9) революционеров 19го века студентами были.плюс семьи/родственники... так что дела у них были разные.
Там было два типа революционеров -
профессионалы (10% из тех, кого исключили из университетов, кто бежал из ссылки) и
сочувствующие (90% студентов). Иметь сочувствующую среду очень важно. Я тут приведу свою заметку с сайта
http://d3pth.ru"Клинок" и "бульон".
/О добровольных помощниках/
"Для нелегальной организации нужна сочувствующая среда и постоянно пополняющиеся резервы"
/Л.Д. Троцкий/
Железный клинок - это тайная организация. А питательный бульон вокруг нее - это сочувствующие, "недовольные обыватели".
Это не кадровые разведчики и не профессиональные революционеры. Это обыкновенные люди, от которых не требуется особого героизма, которые живут и работают совершенно легально. Но ни одна из тайных организаций не может существовать без них.
Коминтерн и КГБ опирались во всем мире на помощь людей, сочувствующих коммунизму. Китайские триады используют китайскую диаспору, расселенную во всех странах. Американская "Коза ностра" черпает кадры и помощь от живущих в США простых итальянцев. Партия "Народная воля" в 1870-х годах опиралась на российское студенчество и интеллигенцию, которые были сплошь революционными. Добровольные помошники могут оказывать тысячи мелких услуг, не вступая в революционные группы, живя обычной жизнью. Это услуги по транспортировке литературы, предоставлению квартир для собраний и адресов для переписки, лечению раненых, и так далее.
Разберем несколько примеров взаимодействия с такими сочувствующими.
1. "Сайаны" - добровольные помощники израильской разведки.
/Из книги В. Островского "Разведка Моссад"/
"На следующий день Ран С.читал лекцию о «сайанах», важном и уникальном элементе операций разведки. «Сайаны», т.е. «помощники» это всегда евреи. Они живут заграницей и не имеют израильского гражданства. Контакт с ними обычно устанавливается через их родственников в Израиле. Например, израильтянина, у которого родственник проживает в Англии, могут попросить написать ему письмо. В письме будет написано, что человек, передавший это письмо, представляет организацию, основной задачей которой является защита и спасение евреев диаспоры. Не может ли родственник в Великобритании ему каким-то образом оказать содействие?
Во всем мире тысячи «сайанов». Только в Лондоне их 2000 активных и еще 5000 в резервном списке. Они решают самые разные задачи. «Сайан с автомобилем» может сдать в аренду Моссад автомобиль безо всяких документов, «сайан с квартирой» может снять жилье, не вызывая подозрений, «банковский сайан» может достать деньги даже в полночь, «врач-сайан» вылечит огнестрельную рану, не сказав ни слова полиции. Так создается резерв людей, на которых всегда можно опереться в случае необходимости. Это люди, оказывающие услуги и хранящие молчание из чувства лояльности. Им лишь компенсируются их расходы.
Всегда можно быть уверенным, что еврей или еврейка, узнавшие, что речь идет о Моссад и не готовые к сотрудничеству, все равно никого не выдадут. Так создается совершенно безопасная система вербовки, охватывающая миллионы евреев за пределами страны. Намного легче оперировать людьми на месте, и «сайаны» повсюду оказывают неоценимую практическую пользу. Но их никогда не подвергают риску — и никогда не предоставляют им секретных данных.
Предположим, разведчик для маскировки нуждается в складе радиоэлектроники. Достаточно позвонить «сайану», работающему в этой сфере, и он быстро поставит 50 телевизоров, 200 видеомагнитофонов и все остальное со своего склада. И вот ты уже «владелец» склада товаров стоимостью в 3–4 миллиона долларов.
Так как большую часть своих действий Моссад проводит в Европе, очень полезно заиметь адрес фирмы в Северной Америке. Потому есть «сайаны с адресами» и «сайаны с телефонами». Если израильскому разведчику требуется адрес и номер телефона, он может использовать адрес и номер телефона одного из таких «сайаним». Получив письмо или приняв телефонный звонок, «сайан» сразу знает, что ему делать. Некоторые «сайаны с фирмой» наняли на работу до 20 человек, отвечавших на телефонные звонки, печатавших письма, отправлявших факсы, все для Моссад. Шутка в том, что 60% услуг служб автоответчиков в Европе оказывается для Моссад. Без него эти службы обанкротились бы.
Такая система позволяет Моссаду обходиться минимальными кадрами. Например, если в резидентуре КГБ работает 100 человек, то сравнимая резидентура Моссад обходится шестью — семью.
2. "Укрыватели" - добровольные помощники народовольцев
/Из книги С.М. Кравчинского "Подпольная Россия"/
Что такое "укрыватели"? Это обширный класс людей всевозможных положений, от аристократов и всякого рода тузов до мелких чиновников, включая сюда и служащих в полиции, которые, сочувствуя революционным идеям, не принимают по разным причинам активного участия в борьбе, но пользуются своим общественным положением, чтобы скрывать у себя в случае надобности как опасных людей, так и опасные бумаги. Потребовалась бы целая книга, чтобы описать подробно этот оригинальный в своем роде мирок, довольно многочисленный и, пожалуй, гораздо более пестрый, чем мир настоящих революционеров.
Я сидел за утренним чаем, когда ко мне в комнату вошел "Дворник", не настоящий дворник, а один из милейших и наиболее деятельных членов нашего кружка и мой большой приятель, Александр Михайлов, получивший в шутку кличку Дворника за то, что усердно блюл за исполнением нами всех правил предосторожности, предписанных нашим уставом.
- Что случилось? - спросил я, предлагая ему чашку чаю. Я знал прекрасно, что Дворник не явился бы ко мне без дела.
- За тобой сильно следят, - ответил он. - Необходимо положить этому конец. Я пришел препроводить тебя в безопасное место.
- Куда же ты меня поведешь? - спросил я.
- К "Буцефалу".
Этого только недоставало. Я тяжело вздохнул при мысли о предстоявшей мне горькой участи. Буцефал был некий коллежский советник Тараканов, служивший в министерстве внутренних дел. Он был прозван Буцефалом потому, что, подобно коню Александра Македонского, пугался своей собственной тени. Он был труслив, как заяц, и боялся решительно всего. Он боялся подойти к открытому окну, опасаясь сквозняка; не ездил на пароходе, боясь утонуть; не ел никогда рыбы, боясь подавиться; не женился из страха измены.
Но, будучи горячим поклонником Чернышевского, он всей душой сочувствовал революционному движению и, зная лично многих из революционеров, охотно брал на себя роль "укрывателя", и, надо сказать, был одним из надежнейших. Его общественное положение, а еще больше его всем известная робость, устранявшая малейшее подозрение в склонности к потрясению основ, делала его квартиру совершенно безопасной.
Тараканов знал отлично, что ему ничто не угрожает, но тем не менее считал необходимым всегда принимать строжайшие меры предосторожности и всюду видел шпионов. Этот мужчина, лет под 35, невысокого роста, толстенький и круглолицый, уже поджидал нас, так как его заранее уведомили о нашем приходе.
...Армия революции - это невидимая масса недовольных, не имеющих никакого отношения к заговору, но готовых схватиться за оружие при первом выстреле.
Если этой армии, этого энергичного, страстного, самоотверженного недовольства нет в стране, то устраивать заговоры - глупость и преступление, если не пред совестью, то пред историей. Если же она есть, то заговор должен составить лишь передовой отряд восстания, который смог бы продержаться ровно столько часов и минут, сколько нужно, чтобы собрать под его знамя эту невидимую армию....
3. "Сочувствующие" - помощники большевиков.
/Из книги Н.И. Буренина "Памятные годы"/
"Нам, людям, руководившим технической работой Петербургского комитета РСДРП, сосредоточившим в своих руках нити от явок, складов, типографий, не рекомендовалось что-либо переносить самим или хранить в своих квартирах. Делали мы это в крайних случаях. Распространяли литературу переносчики, «транспортеры», — главным образом молодые студенты и рабочие, беззаветно преданные делу. Они действовали осмотрительно и в то же время решительно и смело. Каждую минуту им угрожала тюрьма, ссылка, каторга, но ничто не могло помешать им выполнять свой долг. В трудных условиях товарищи проявляли исключительную находчивость и самообладание. Среди наших транспортеров были наряду с молодыми рабочими и отдельные выходцы из состоятельных слоев населения, честно служившие делу революции. Они, если это нужно было, умело использовали свое положение, свои связи. Огромную, поистине неоценимую услугу оказывали нам люди, предоставлявшие свои квартиры для подпольных явок, собраний. Находили иногда здесь временный приют и товарищи, скрывавшиеся от царской полиции. Владельцы этих квартир были людьми внешне вполне благонамеренными, подозрений у полиции не вызывали. Но они сочувствовали нашему делу и стремились помогать нам, рискуя собственным благополучием. Часто мы устраивали подпольные явки в квартирах врачей или адвокатов, где многочисленные посетители не обращали на себя внимания городовых. Сюда наши товарищи приходили под видом больных или клиентов, нуждавшихся в совете адвоката.
Несколько явочных квартир было в здании Академии художеств. Так, например, много лет подряд, начиная с 1902 года, служила нам квартира Эрнеста Францевича Зиварта. Был он человеком прогрессивных взглядов, сочувствовал социал-демократии. Зиварт работал в печатной мастерской Академии художеств, где заведовал граверной студией. Эрнесту Францевичу можно было полностью доверять. В его квартире проводились заседания Петербургского комитета РСДРП, устраивались наиболее важные явки, хранилась нелегальная литература. Здесь мы печатали листовки на мимеографе и гектографе, а в 1905 году хранили оружие и приготовляли взрывчатую смесь для бомб. Эрнест Францевич снабжал нас печатями, которые он искусно вырезал из пальмового дерева. Эти печати были нам необходимы для паспортов, которыми нужно было снабжать товарищей, находившихся на нелегальном положении. Охотно предоставляла нам для явки свою небольшую квартирку на Васильевском острове старая учительница Яковицкая. Она была честным и надежным человеком, в чем мы имели много возможностей убедиться. На подпольщиков, особенно женщин, старушка смотрела вначале с недоумением и каким-то сожалением. Она говорила, что не понимает, зачем мы, молодые, губим себя, лишаем себя радостей жизни, советовала бросить такое опасное дело. Однако затем и хозяйка квартиры втянулась в нашу работу, стала выполнять некоторые поручения. Здесь была одна из лучших наших явок. По заданию Елены Дмитриевны Стасовой я подыскивал надежные адреса для писем, прибывающих из-за границы, а также из других городов России. Адреса всех этих квартир в моей записной книжке были зашифрованы.
***
Таким образом, в деятельности всех нелегальных структур мы видим одну и ту же систему. "Стальной клинок" нелегальной организации окружен "питательным бульоном" сочувствующих, помощников и укрывателей. Они недовольны угнетением, которое испытывают в своих странах (национальным, социальным, политическим, духовно-культурным). Эти мотивы заставляют их оказывать помощь нелегалам, выполняя мелкие, почти незаметные операции по обеспечению их работы. Из этой же среды нелегальная организация черпает для себя пополнение. Эта среда растет в случае тиранического режима, экономического кризиса, духовного угнетения (скажем, навязывания религии атеистам), и так далее. Присутствуют ли в современной России все указанные виды угнетения? Думаю, да. А значит, есть почва для создания единой сочувствующей среды. Не будучи революционерами, эти люди будут помогать революционерам любыми доступными им способами. Без таких сочувствующих революционное движение недееспособно, а с ними оно всесильно! Необходимо помнить: каждый мыслящий интеллигент мечтает ударить ножом в спину тот режим, ту церковь и те спецслужбы, которые его подавляют. Он всегда готов помочь тем, кто борется с угнетателями, даже если сам не вступает в организацию, и не отличается особенной смелостью. Недовольство интеллигенции, глухой ропот студенчества, молчаливая поддержка бесправных рабочих и ограбленных пенсионеров - это благоприятная среда для работы революционных активистов.
а про движение Тупамарос - это да,интересно..
вот тока тюрьмы для олигархов и чиновников мне не нравятся. лучше опыт батьки - заключенных на волю, тюрьму- на воздух. а чиновников и олигархов - вербовать в свои ряды; не хотят - отпускать или в расход,это уж как народ решит
Олигархи и чиновники скажут все что угодно, лишь бы их отпустили. Вербовать в свои ряды пленников нельзя - они не искренни в своём выборе. Впрочем, формы борьбы сложатся по мере ее развертывания. Тут сложно загадывать заранее...
