Кащей_Бессмертный
05-07-2011 14:35:04
Директор ИГСО Борис Кагарлицкий: «Анархизм – это субкультура без программы и идеологии»
Группировки, называющие себя анархистскими, предприняли в прошлом месяце акции, которые чудом обошлись без жертв.
Экстремисты забросали бутылками с зажигательной смесью опорный пункт полиции на Кантемировской улице, сожгли демонстрационный коттедж поселка, который, несмотря на протесты местных жителей, планируют построить у села Ильинское в Дмитровском районе. Ранее анархисты выложили в Интернете видеозапись поджога будки АТС, расположенной вблизи поста ДПС на МКАД. Некий «Фронт освобождения Земли» взял на себя ответственность за подрыв зажигательной бомбы на территории автосалона на западе Москвы. Анархистов подозревают в разгроме частной автостоянки на Ленинском проспекте, там были обнаружены два несработавших взрывных устройства. Своё мнение о смысле подобных вылазок и об участниках высказывает директор Института глобализации и социальных движений (ИГСО) Борис Кагарлицкий.
– Акции, которые мы наблюдали в июне, происходят в России не впервые. Несколько лет назад уже были нападения группировок, называющих себя анархистскими, на милицейские посты. Но известные вожаки анархистов (Пётр Рябов и Владлен Тупикин) не просто отмежёвываются от подобных действий, но осуждают их и допускают возможность разного рода провокаций. Впрочем, последнее не очевидно. Провокаторы могут, конечно, присутствовать, но, похоже, организаторы акций ориентируются на некоторые образцы западного анархистского движения. Другое дело, что эти люди отделились от большинства своих единомышленников. И теперь обезьянничают, копируя действия так называемого «Чёрного блока» в Западной Европе. Это течение считает, что единственный способ привлечь внимание общественности к социальным проблемам – разного рода акции против сил правопорядка и объектов частной собственности: банков, бутиков, дорогих автомобилей.
Но западноевропейские леворадикалы и их доморощенные последователи действуют в совершенно разных условиях. В Европе происходят массовые выступления и демонстрации, нередко под теми лозунгами, которые выдвигает «Чёрный блок». В России не так. Представляется, что экстремистские действия радикального крыла анархистов очень быстро заглохнут, потому что не будут подпитываться информационно, политически, да и кадрово тоже. Кстати, потенциал «красных бригад» в Италии и «Фракции Красной Армии» в Западной Германии иссяк, как только произошло сначала сужение, а потом исчезновение социальной базы, поддержки в обществе.
В 90-е годы имело влияние анархо-синдикалистское течение, которое пыталось заявить о себе в качестве идеологической альтернативы коммунистам и социал-демократам. Его представители пытались работать с бастующими коллективами, участвовать в акциях против уплотнительной застройки. Однако пропаганда анархистов, ориентированная на прямое действие и радикальные формы борьбы, противоречила линии профсоюзов на решение проблем через социальное партнёрство и дала незначительные результаты. Сейчас анархо-синдикалистское движение практически умерло. Его бывших представителей можно встретить в самых разных социальных и политических группах. Например, Андрей Исаев стал одним из идеологов «Единой России», а Борис Кравченко – руководителем Конфедерации труда России.
В экологических движениях анархисты в течение нескольких лет были единственной силой, организовывавшей лагеря протеста против строительства и работы вредных промышленных объектов. Однако на сегодня ни одна из анархо-экологических организаций не растёт, не обретает массового членства. Можно сказать, что анархизм уже не является политической организацией. Это группа людей, очень рыхлая и разъединённая. Скорее это субкультура, способ времяпровождения молодёжи, которая не имеет чёткой программы и идеологии, но живёт в определённом стиле, слушает определённую музыку, негативно относится к существующему в России государству и «потребительскому обществу».
Сложно ответить на вопрос, сколько же в нашей стране анархистов. На разного рода мероприятия собираются около 400–500, как максимум 1000 человек. Но акции эти чаще музыкальные, чем политические. Далеко не все анархисты поддерживают ставку на радикальные действия. Что касается поджогов полицейских участков, взрывов в автосалонах, то их осуществляют группы от 3 до 5, максимум около 10 человек.
В анархисты идут люди не обязательно самые бедные и плохо образованные. Зачастую это молодёжь, которая имеет свободное время, чтобы участвовать в социальных сетях Интернета, и кое-какие деньги. На митингах в поддержку арестованных защитников экологии собирали примерно по 20 тысяч рублей. Для поджога машины больших денег не требуется, но чтобы превратить такого рода действия в постоянные акции, нужны действительно серьёзная организация и средства. А поскольку ни тем, ни другим участники подобных акций не располагают, то они перестанут заниматься этим, как только устанут или вступят во взрослую жизнь.
http://file-rf.ru/context/302
Группировки, называющие себя анархистскими, предприняли в прошлом месяце акции, которые чудом обошлись без жертв.
Экстремисты забросали бутылками с зажигательной смесью опорный пункт полиции на Кантемировской улице, сожгли демонстрационный коттедж поселка, который, несмотря на протесты местных жителей, планируют построить у села Ильинское в Дмитровском районе. Ранее анархисты выложили в Интернете видеозапись поджога будки АТС, расположенной вблизи поста ДПС на МКАД. Некий «Фронт освобождения Земли» взял на себя ответственность за подрыв зажигательной бомбы на территории автосалона на западе Москвы. Анархистов подозревают в разгроме частной автостоянки на Ленинском проспекте, там были обнаружены два несработавших взрывных устройства. Своё мнение о смысле подобных вылазок и об участниках высказывает директор Института глобализации и социальных движений (ИГСО) Борис Кагарлицкий.
– Акции, которые мы наблюдали в июне, происходят в России не впервые. Несколько лет назад уже были нападения группировок, называющих себя анархистскими, на милицейские посты. Но известные вожаки анархистов (Пётр Рябов и Владлен Тупикин) не просто отмежёвываются от подобных действий, но осуждают их и допускают возможность разного рода провокаций. Впрочем, последнее не очевидно. Провокаторы могут, конечно, присутствовать, но, похоже, организаторы акций ориентируются на некоторые образцы западного анархистского движения. Другое дело, что эти люди отделились от большинства своих единомышленников. И теперь обезьянничают, копируя действия так называемого «Чёрного блока» в Западной Европе. Это течение считает, что единственный способ привлечь внимание общественности к социальным проблемам – разного рода акции против сил правопорядка и объектов частной собственности: банков, бутиков, дорогих автомобилей.
Но западноевропейские леворадикалы и их доморощенные последователи действуют в совершенно разных условиях. В Европе происходят массовые выступления и демонстрации, нередко под теми лозунгами, которые выдвигает «Чёрный блок». В России не так. Представляется, что экстремистские действия радикального крыла анархистов очень быстро заглохнут, потому что не будут подпитываться информационно, политически, да и кадрово тоже. Кстати, потенциал «красных бригад» в Италии и «Фракции Красной Армии» в Западной Германии иссяк, как только произошло сначала сужение, а потом исчезновение социальной базы, поддержки в обществе.
В 90-е годы имело влияние анархо-синдикалистское течение, которое пыталось заявить о себе в качестве идеологической альтернативы коммунистам и социал-демократам. Его представители пытались работать с бастующими коллективами, участвовать в акциях против уплотнительной застройки. Однако пропаганда анархистов, ориентированная на прямое действие и радикальные формы борьбы, противоречила линии профсоюзов на решение проблем через социальное партнёрство и дала незначительные результаты. Сейчас анархо-синдикалистское движение практически умерло. Его бывших представителей можно встретить в самых разных социальных и политических группах. Например, Андрей Исаев стал одним из идеологов «Единой России», а Борис Кравченко – руководителем Конфедерации труда России.
В экологических движениях анархисты в течение нескольких лет были единственной силой, организовывавшей лагеря протеста против строительства и работы вредных промышленных объектов. Однако на сегодня ни одна из анархо-экологических организаций не растёт, не обретает массового членства. Можно сказать, что анархизм уже не является политической организацией. Это группа людей, очень рыхлая и разъединённая. Скорее это субкультура, способ времяпровождения молодёжи, которая не имеет чёткой программы и идеологии, но живёт в определённом стиле, слушает определённую музыку, негативно относится к существующему в России государству и «потребительскому обществу».
Сложно ответить на вопрос, сколько же в нашей стране анархистов. На разного рода мероприятия собираются около 400–500, как максимум 1000 человек. Но акции эти чаще музыкальные, чем политические. Далеко не все анархисты поддерживают ставку на радикальные действия. Что касается поджогов полицейских участков, взрывов в автосалонах, то их осуществляют группы от 3 до 5, максимум около 10 человек.
В анархисты идут люди не обязательно самые бедные и плохо образованные. Зачастую это молодёжь, которая имеет свободное время, чтобы участвовать в социальных сетях Интернета, и кое-какие деньги. На митингах в поддержку арестованных защитников экологии собирали примерно по 20 тысяч рублей. Для поджога машины больших денег не требуется, но чтобы превратить такого рода действия в постоянные акции, нужны действительно серьёзная организация и средства. А поскольку ни тем, ни другим участники подобных акций не располагают, то они перестанут заниматься этим, как только устанут или вступят во взрослую жизнь.
http://file-rf.ru/context/302
У себя порядок наведите!
И это при том, что человек не только Церковно-приходскую школу закончил. Впрочем, для Тринити это не удивительно...