tenox
12-12-2013 22:53:45
Мы продолжаем серию статей о пролетарской борьбе в Южной Африке. Сегодня речь пойдёт прежде всего о кровавой бойне, устроенной режимом АНК в августе 2012 г. против бастующих рабочих шахты «Лонмин» в городе Марикана. Мы также попытались описать катастрофические условия работы и жизни шахтёров, приведшие к массовому восстанию и диким стачкам в горнодобывающей промышленности. Помимо всего в статье присутствует революционная критика «радикальных» профсоюзов и партий на примере профсоюза AMCU и троцкисткой секты Democratic Socialist Movement.
Возникновение острого конфликта между южно-африканским пролетариатом и чёрной буржуазией было только вопросом времени. Пролетариат не может питаться социальной демагогией, т.к. «национальное освобождение» не делает его сытым и не даёт ему приюта. Даже самые мелко-буржуазные иллюзии пролетариата по отношению к так называемым представителям своих интересов должны когда-нибудь испариться перед жестокими фактами реальности. И когда демагогия начинает давать сбой, капиталистическому режиму нередко остаётся только одно – перейти к открытому террору по отношению к классово-боевому пролетариату. Так было и есть в Южной Африке.
В ЮАР, в первую очередь, это был и есть структурный террор капиталистической эксплуатации, который воспроизводился и воспроизводится режимом АНК. О структурном терроре в горнодобывающей промышленности, организованном режимом АНК, писал Крис Уэбб: «Горнодобывающая промышленность по-прежнему зависит от дешёвой и гибкой рабочей силы, которая по большей части поступает из соседних стран. Актуальное исследование фонда Bench Marks платиновых рудников в северо-западных провинциях открыло целый ряд проблем, которые являются поводом для растущего недовольства рабочих. При этом стало ясно, что на шахте «Лонмин» зафиксирован особо высокий процент травм и увечий, катастрофические условия жизни работников, а также не удовлетворены многие требования муниципальных властей по занятости. Но решающим фактором недовольства, предположительно, является тот факт, что почти треть рабочих на «Лонмин» заняты через посреднические фирмы-подрядчики. Эта форма занятости в горнодобывающей промышленности не является новой. Уже в 19-ом веке, с момента обнаружения минералов, вербовщики постоянно прочёсывали южную половину континента в поисках рабочих. Постоянное присутствие на шахтах торговцев рабочей силой и отказ АНК их запретить – в связке с повышенным регулированием кадров – является кровавой реальностью так называемой системы гибкого труда в ЮАР.
Количество производственных травм на шахте «Лонмин» начиная с января 2011 г. почти удвоилось. Требования муниципальных властей по вопросам занятости последовательно игнорировались, и вместо этого отдавалось предпочтение фирмам, которые заняты повременной работой и нанимают отходников. Исследовательская группа фонда Bench Marks, посетившая город Марикана, в своем отчёте в частности писала о следующих фактах: „Приумножение бараков и нелегальных поселений, стремительное обветшание инфраструктуры, а также тот факт, что часть возникшего township (крупный посёлок с чернокожим населением) уже больше месяца не имеет электричества. В township RDP (социальная программа развития АНК) мы увидели разрушенную канализационную систему, содержимое которой сливалось в реку в трех разных местах“. (Bench Marks Foundation: „Communities in the Platinum Minefields“, 2012.)
В действительности исследование прогнозирует в отношении ситуации в Марикане в следующем году рост насильственных протестов. Увольнение 9 000 рабочих в мае прошлого года ещё больше накалило и так напряжённые отношения между муниципальными властями и шахтой, поскольку уволенные помимо работы потеряли и свое жилье, принадлежащее производству.
Эти факты из жизни шахтёров также не являются чем-то новым. За запущенными поселениями вокруг шахт кроются огромные прибыли. За последние годы, благодаря росту популярности ювелирных изделий из платины и использованию этого металла в производстве глушителей машин, добыча и продажа платины достигла беспрецедентных масштабов. Между 1980 и 1994 гг. добыча платины возросла на 60%, в то время как цена подскочила почти в пять раз. Объёмы продаж платины, которые практически полностью направлены на экспорт, возросли почти до 12% всего объёма южно-африканской горнодобывающей промышленности. Цена платины в 90-ых годах подскочила столь стремительно, что экспорт платины сравнялся с золотом – ведущим экспортным товаром страны.
ЮАР является крупнейшим добытчиком платины в мире: общий объем в период 2011 г. составлял 13,3 миллиардов американских долларов. В течение последующих 5 лет ожидается дальнейший прирост в 15,8%. Сам «Лонмин» является одним из самых крупных производителей платины в мире, и большая часть добычи приходится на шахту в Марикане. Объём продаж фирмы в 2011 г. составил 1,9 миллиардов американских долларов. Это означает прирост в 25,7%, причём львиная доля добычи приходится на шахты Мариканы. Рабочие получают всего лишь 4000 рандов, т.е. 400 евро и при этом рискуют остаться инвалидами или умереть. В интервью южно-африканской газете Маil and Gardian один из шахтёров сказал: „Лучше умереть чем работать на этом дерьмовом рабочем месте... Я не перестану бастовать. Мы будем протестовать до тех пор, пока не получим того, чего хотим. Они нам ничего не ответили. Полиция может нас убить, но мы не сдвинемся с места“. Выражение такого сомнения и ярости является обвинительным приговором отрасли промышленности, которая продолжает дальше рассматривать своих рабочих в качестве массы, которую можно всегда заменить, и государству, которое до сих пор придерживается политики апартеида: политики дешёвой работы. (Крис Вебб, Эхо прошлого, в газете express. Zeitung für sozialistische Betriebs-und Gewerkschaftsarbeit. Nr. 9/2012. S. 12/13.)
Крис Вебб достаточно наглядно описал структурный террор капиталистической эксплуатации как во время режима апартеида, так и во время правления режима АНК. Однако южно-африканскиe шахтёры также не остались в роли объектов эксплуатации, в августе 2012 г. они стали субъектами классовой борьбы. Особенно 3000 горняков шахты «Лонмин» в Марикане были сыты по горло. 10-го августа они приостановили работу. Эти горняки также больше не находились под контролем профсоюза горняков National Union of Mineworkers (NUM), который является отраслевым профсоюзом в COSATU. Откровенно открытое совместное управление эксплуатацией рабочих профсоюза NUM с капиталом и режимом АНК заметно отдалило его от рабочих. Однако нередко недовольство профсоюзами в воспроизводительной классовой борьбе приводит к учреждению новых «радикальных» профсоюзов. Так было и в Южной Африке. Уже в январе 2012 г. профсоюз Assoziation of Mineworkers and Construction Union (AMCU) организовал забастовку на шахте Impala Platinum. AMCU был основан бывшими разочарованными членами NUM, которые обвинили бывший профсоюз: «Управление шахтами поддерживает NUM, они спят вместе в одной постели». AMCU требовал для шахтёров зарплату размером 1250 евро вместо прежней 400-600 евро. Классовая борьба в Марикане велась жёстко с обоих сторон. Если бы мы являлись членами «независимой организации по правам человека», то констатировали бы: права человека нарушались с обеих сторон.
Но так как мы не мелко-буржуазные защитники прав человека, а пролетарские революционеры, мы солидарны с воинственной борьбой южно-африканского пролетариата против государственного террора режима АНК. Уже с 10-го по 15-ое августа воинственная классовая борьба привела к десяти жертвам, двое из которых оказались полицейскими. 16-ое августа 2012 года войдёт в историю южно-африканского и мирового пролетариата как один из самых кровавых дней государственной репрессии. В этот день десятки полицейских особого назначения специально подготовленные для подавления восстания в интересах капитала и государства расстреляли 34 рабочих и ранили 78. К сожалению, пролетариат был вооружён только мачетами и копьями и не смог дать подобающего отпора государственному террору.
В четверг 16-го августа 2012 г. режим АНК показал пролетариату свою кровавую пасть. Против рабочих, которые больше не давали дезорганизовать себя подконтрольному АНК профсоюзу и начали борьбу против структурного террора капиталистической эксплуатации, у «чёрной республики» не нашлось другого ответа чем открытый полицейский террор. Институционализированное рабочее движение, COSATU и «К»П ЮАР, естественно, после кровавой бойни также остались преданными режиму АНК. «Между тем профессиональный союз COSATU полностью поддерживает линию АНК: необходимо говорить о вине обоих сторон и государственном трауре с приспущенными флагами. КП Южной Африки потребовала ареста лидеров профсоюза AMCU, некоторые даже защищали полицейскую операцию» (Крис Вебб, Эхо прошлого Ст. 12).
Полицейский террор режима АНК поставил на повестку дня диктатуру пролетариата как воинственную форму самоорганизованной классовой борьбы. Для защиты от государственного террора пролетарии могут и должны вооружаться и создавать отряды социально-революционного ополчения. Однако в августе 2012 г. процесс радикализации классовой борьбы ещё не дошёл до такого уровня. Но тот факт, что в этой жёсткой классовой войне погибли не только рабочие, но и двое полицейских, однозначно показывает наличие, пусть и в зародыше, диктатуры пролетариата. Однако непосредственная диктатура пролетариата не в состоянии победить структурный террор капиталистической экономики и полицейское насилие государства. Для этого необходимы собственные вооружённые органы рабочего ополчения и очень высокий уровень революционного бытия и сознания.
Классовая борьба в Марикане хотя и имела сильные революционные тенденции, но в целом осталась в рамках воспроизводительной борьбы. Шахтёры не боролись сознательно ради упразднения наёмного труда, а боролись за поднятие зарплаты. Они прекратили работу на какой-то промежуток времени, чтобы возобновить её в более лучших условиях. Профсоюзы при этом являются бюрократически отчужённой формой воспроизводительной классовой борьбы. Однако профсоюзная бюрократия имеет другие интересы, чем пролетариат. Профсоюзная бюрократия заинтересована в признании со стороны буржуазии ее роли в деле совместного управления капиталистической эксплуатации. Уровень зарплаты, которую они при этом выторговывают у капитала, для профсоюзной бюрократии второстепенен, т.к. они сами не живут на эту зарплату. Поэтому конфликты между профсоюзной бюрократией и пролетариатом возникают уже во время воспроизводительной классовой борьбы за высокую зарплату. Основание новых «радикальных» профсоюзов является выражением этого противоречия. Но «радикальные» профсоюзы также должны и сами желают заключать коллективные договора по зарплате. Этот договор фактически является юридическим подтверждением совместного управления профсоюзной бюрократии и буржуазии эксплуатацией рабочих и работниц.
Подписание коллективного договора означает прекращение легальной классовой борьбы на время действия договора. Но если рядовые члены профсоюза или бюрократы конкурирующего профсоюза не признают новый договор, то у буржуазии и профсоюзных боссов возникает проблема.
Так было и в Южной Африке. В начале сентября 2012 г. COSATU профсоюз NUM использовал забастовку шахтёров Мариканы, чтобы за спиной пролетариата и за счёт конкурирующего профсоюза AMCU прийти к соглашению с управляющими шахты «Лонмин». Но бастующие пролетарии и «радикальный» профсоюз AMCU отвергли этот закулисный торг, и забастовка продолжилась.
Однако почти через две недели, на третьей неделe сентября 2012 уже AMCU «прыгнула в
кровать» к «Лонмин» и NUM. Теперь уже у них начался секс втроём. Зарплаты рабочих поднялись с 11 до 22%. Начиная с 20-го сентября после почти шести недель забастовок шахтёры стали опять производить прибавочную стоимость для капитала. Несмотря на забастовки, наёмный труд на «Лонмин» все равно воспроизводился. Это и представляет собой консервативные тенденции воспроизводительной классовой борьбы и социально-реакционную функцию профсоюзов. „Переговорщик Национального Союза Шахтёров (NUM), Эрик Гцлитшана, говорил, что соглашение вернёт стабильность на шахту «Лонмин» и объявил, чтобы рабочие возобновили свою работу. Джозеф Матунджва сказал, что соглашение могло быть достигнуто и ранее без потери человеческих жизней“. (Лукас Вольф, Соглашение в Марикане, в газете „junge Welt“ от 20-го сентября 2012). Эти профсоюзные боссы действительно думают, что рабочие погибают и убивают для того, чтобы после этого они пили шампанское с буржуазией и поднимали бокалы за свои тарифные махинации. Однако классовая борьба распространилась и на другие шахты.
.....
В нашей статье «Институционализированное рабочее движение и пролетариат Южной Африки. Часть 1» мы уже писали, как Росвита Райх, одна из прислужливых дам режима АНК в первом десятилетии 21-го столетия, зарабатывала свои деньги в том числе своими социально-демагогическими статьями в немецкой левой мелкобуржуазной газетёнке „junge Welt“ (Юный Мир). В настоящий момент, когда режим АНК своим кровавым террором стал также нелюбимым у мелко-буржуазных интеллектуалов, такого рода восхваляющие статьи, как у Росвиты Рейх, больше не пользуются спросом. Сейчас курс направлен на статьи относительно критического содержания:«Горнодобывающую промышленность по-прежнему лихорадит. Все больше людей в горнодобывающих центрах выступают за улучшение условий труда, достойное жилье и высокую зарплату. Около двух недель тому назад на платиновых рудниках «Лонмин» в Марикане началась забастовка, в результате чего полицейские стали стрелять в протестующих, при этом погибли 46 человек. Но борьба распространилась дальше. На прошлой неделе (неделя с 1-го по 7-ое октября 2012) в забастовке участвовало в целом 100 000 шахтёров. Они требовали „лучшей жизни“, которую им правящий АНК после падения режима апартеида и обещал. Как минимум семь человек погибло на прошлой неделе во время забастовки (5-го октября 2012г.). Национальный профсоюз работников горнодобывающей промышлености сообщает, что один из секретарей профсоюза компании Western Platinum был застрелян в своем доме в Марикане.
„Это начало войны“, заявил в интервью воскресному выпуску еженедельника „Mail & Guardian“ один из бастующих шахтёров „Anglo American Platinum“ – крупнейшего производителя платины в мире. Такого рода резкие заявления, особенно ввиду массовых увольнений 12 000 бастующих рабочих, на сегодняшний день в Южной Африке не являются ни преувеличением, ни чем-то иррациональным. Свою решимость не отступать на этот раз горняки с разных шахт по всей стране доказали на прошлой неделе.
Забастовки распространились на алмазные рудники и на шахты по добычи железа, золота и хрома. Особенностью проводимых акций является то, что они являются «дикими». Рабочие порвали с профсоюзными методами имитации борьбы COSATU, который состоит в коалиции с АНК, они действуют «нелегально» и освобождаются от зависимости от власти профсоюзных боссов, которые под страхом потери власти последние двадцать лет проспали борьбу. (Примечание. Перед нами типичный пример мелко-буржуазной левой «критики» профсоюзной бюрократии. Бюрократия COSATU как раз эти двадцать лет не спала. За это время она стала соуправляющей южно-африканской буржуазии – большего профсоюз и не может добиться. Мелко-буржуазные левые также бодрствуют, когда они не приводят действительно революционную критику профсоюзной бюрократию. Левые интеллектуалы продают свой идеологический товар на левом рынке, и автор вышестоящих строк никогда не смог бы продать какой-нибудь левой газетёнке действительную материалистическую и революционную критику профсоюзов).
Реакция революционного тройственного правительственного союза показывает, что этот бунт направлен против господствующей верхушки. (Примечание. Правительственный альянс АНК, COSATU и «К»П ЮАР был с самого начала социально-реакционным. Однако большинство мелко-буржуазных левых уже с момента прихода к власти АНК своими фразами о «национальном освобождении» служили рупором чёрной буржуазии и его политического персонала. Однако перед лицом кровавых репрессий режима АНК мелкобуржуазные левые идут на попятную, чтобы дальше идеологически полоскать мозги пролетариату). Коммунистическая партия Южной Африки уже несколько недель хранит молчание. (Примечание. На самом деле «К»П ЮАР не молчала, а частично даже призывала к усилению кровавого террора против бастующих). COSATU и его ответственный за горно-добывающую промышленность профсоюз NUM совместно с отраслевым союзом промышленников опубликовал всего лишь заявление, в котором напомнил о существующих соглашениях по зарплате, трудной ситуации на рынке золота и сохранении рабочих мест. Венцом всего стало заявление главы государства и лидера всемогущего АНК Джейкоба Зумы. На съезде предпринимателей горнодобывающей промышленности он официально заявил: «Мы не должны стремиться к созданию у нашей нации такого имиджа, что мы постоянно находимся в борьбе».
«Забастовочные комитеты хотят иметь независимые профсоюзы, которые контролируются рабочими, а не COSATU или АНК» - вот как выразил очевидный разрыв между рабочим классом и своим бывшим освободительным движением(?) Нкосинати Мпопо, один из бастующих шахтёров гиганта по добычи хрома Samancor. Медленно, но уверено до сегодняшнего момента дезориентированные стачки стали принимать это направление. Ответственность за недавние массовые забастовки взяла на себя почти неизвестное, но уже давно активное среди горнодобывающих шахт маленькое троцкистское движение под названием Democratic Socialist Movement. (Примечание: В действительности все как раз было наоборот. Пролетариат ЮАР показал свою ориентацию тем, что восстал против режима АНК и его собачки на поводке профсоюза COSATU. С другой стороны он также показал свою дезориентацию тем, что обратился за помощью к троцкистам, т.к. эти мелко-буржуазные идеологи могут привести южно-африканский пролетариат только к повторному поражению). Один из представителей стачкома заявил, что протесты являются частью всеобщей забастовки, которая началась после бойни в Марикане.
Вопрос о том, насколько забастовки политизированы остаётся пока неясным. (Примечание: Типичный жаргон мелкобуржуазных левых. Политизация борьбы означает определение направления борьбы пролетариата со стороны политиков! Мы, социальные революционеры и революционерки, боремся за то, чтобы классовая борьба оставалась сознательно антиполитичной, т.е. была направлена против государства, а также не давала себя усыпить оппозиционным политическим течениям, которые и так только защищают свои личные интересы, несовместимые с интересами пролетариата). Хотя на некоторых шахтах после быстрого поднятия зарплат работа опять возобновилась, такое распространение рабочей борьбы, как на прошлой неделе, говорит о том, что мы имеем дело с эффектом снежного кома. Этот эффект, может, как для боссов шахт, точно также и для политической элиты Южной Африки при дальнейших увольнениях легко превратиться в лавину. (Кристиан Зельц, Разрыв с АНК, в газете „junge Welt“ стр. 7 от 8-го октября 2012 г.).
Таким образом, режим АНК для большей части мелкобуржуазных левых также находится в полной жопе, но они уже готовы опять подпитывать опасные для пролетариата иллюзии в «радикальные» профсоюзы и политические партии. Однако даже самые радикальные профсоюзы объективно являются соуправлящими капиталистической эксплуатации, которые должны и сами хотят вести торги по цене найма рабочей силы с капиталистами, менеджерами и политиками. Наёмный труд при этом остаётся признанным фактом, даже если «радикальные» профсоюзы выражаются идеологически против наёмного труда. Пролетариат может упразднить наёмный труд только в процессе социальной революции, однако профсоюзы при этом никогда не станут органами революционной классовой борьбы. Все это относится также и к политическим партиям. Функцией политики является организация классового общества в форме государства. Радикальные марксистские партии также стремятся к захвату политической власти, а политическая власть может быть направлена только против пролетариата. Это положение действительно для всего мирового пролетариата, а следовательно и для южно-африканских рабочих и работниц.
Итог: Школа практики классовой борьбы является самой суровой школой в мире, и это не пустые фразы. Бывает так, что даже многие субъективно честные люди, которые, несмотря на все обстоятельства, все равно не смогли извлечь правильный урок из жизни, могут в реальной классовой борьбе легко оказаться на другой стороне баррикады, а именно на социально-реакционной стороне. Одним из важнейших уроков является тот факт, что партийный марксизм и анархо-синдикализм являются для борющегося пролетариата идеологиями поражения, потому что являются идеологиями буржуазных форм организации, а именно партии и профсоюза. Это означает, что даже субъективно честные партийные марксисты и анархо-синдикалисты могут превратиться в буржуазных боссов против пролетариата.
Возникновение острого конфликта между южно-африканским пролетариатом и чёрной буржуазией было только вопросом времени. Пролетариат не может питаться социальной демагогией, т.к. «национальное освобождение» не делает его сытым и не даёт ему приюта. Даже самые мелко-буржуазные иллюзии пролетариата по отношению к так называемым представителям своих интересов должны когда-нибудь испариться перед жестокими фактами реальности. И когда демагогия начинает давать сбой, капиталистическому режиму нередко остаётся только одно – перейти к открытому террору по отношению к классово-боевому пролетариату. Так было и есть в Южной Африке.
В ЮАР, в первую очередь, это был и есть структурный террор капиталистической эксплуатации, который воспроизводился и воспроизводится режимом АНК. О структурном терроре в горнодобывающей промышленности, организованном режимом АНК, писал Крис Уэбб: «Горнодобывающая промышленность по-прежнему зависит от дешёвой и гибкой рабочей силы, которая по большей части поступает из соседних стран. Актуальное исследование фонда Bench Marks платиновых рудников в северо-западных провинциях открыло целый ряд проблем, которые являются поводом для растущего недовольства рабочих. При этом стало ясно, что на шахте «Лонмин» зафиксирован особо высокий процент травм и увечий, катастрофические условия жизни работников, а также не удовлетворены многие требования муниципальных властей по занятости. Но решающим фактором недовольства, предположительно, является тот факт, что почти треть рабочих на «Лонмин» заняты через посреднические фирмы-подрядчики. Эта форма занятости в горнодобывающей промышленности не является новой. Уже в 19-ом веке, с момента обнаружения минералов, вербовщики постоянно прочёсывали южную половину континента в поисках рабочих. Постоянное присутствие на шахтах торговцев рабочей силой и отказ АНК их запретить – в связке с повышенным регулированием кадров – является кровавой реальностью так называемой системы гибкого труда в ЮАР.
Количество производственных травм на шахте «Лонмин» начиная с января 2011 г. почти удвоилось. Требования муниципальных властей по вопросам занятости последовательно игнорировались, и вместо этого отдавалось предпочтение фирмам, которые заняты повременной работой и нанимают отходников. Исследовательская группа фонда Bench Marks, посетившая город Марикана, в своем отчёте в частности писала о следующих фактах: „Приумножение бараков и нелегальных поселений, стремительное обветшание инфраструктуры, а также тот факт, что часть возникшего township (крупный посёлок с чернокожим населением) уже больше месяца не имеет электричества. В township RDP (социальная программа развития АНК) мы увидели разрушенную канализационную систему, содержимое которой сливалось в реку в трех разных местах“. (Bench Marks Foundation: „Communities in the Platinum Minefields“, 2012.)
В действительности исследование прогнозирует в отношении ситуации в Марикане в следующем году рост насильственных протестов. Увольнение 9 000 рабочих в мае прошлого года ещё больше накалило и так напряжённые отношения между муниципальными властями и шахтой, поскольку уволенные помимо работы потеряли и свое жилье, принадлежащее производству.
Эти факты из жизни шахтёров также не являются чем-то новым. За запущенными поселениями вокруг шахт кроются огромные прибыли. За последние годы, благодаря росту популярности ювелирных изделий из платины и использованию этого металла в производстве глушителей машин, добыча и продажа платины достигла беспрецедентных масштабов. Между 1980 и 1994 гг. добыча платины возросла на 60%, в то время как цена подскочила почти в пять раз. Объёмы продаж платины, которые практически полностью направлены на экспорт, возросли почти до 12% всего объёма южно-африканской горнодобывающей промышленности. Цена платины в 90-ых годах подскочила столь стремительно, что экспорт платины сравнялся с золотом – ведущим экспортным товаром страны.
ЮАР является крупнейшим добытчиком платины в мире: общий объем в период 2011 г. составлял 13,3 миллиардов американских долларов. В течение последующих 5 лет ожидается дальнейший прирост в 15,8%. Сам «Лонмин» является одним из самых крупных производителей платины в мире, и большая часть добычи приходится на шахту в Марикане. Объём продаж фирмы в 2011 г. составил 1,9 миллиардов американских долларов. Это означает прирост в 25,7%, причём львиная доля добычи приходится на шахты Мариканы. Рабочие получают всего лишь 4000 рандов, т.е. 400 евро и при этом рискуют остаться инвалидами или умереть. В интервью южно-африканской газете Маil and Gardian один из шахтёров сказал: „Лучше умереть чем работать на этом дерьмовом рабочем месте... Я не перестану бастовать. Мы будем протестовать до тех пор, пока не получим того, чего хотим. Они нам ничего не ответили. Полиция может нас убить, но мы не сдвинемся с места“. Выражение такого сомнения и ярости является обвинительным приговором отрасли промышленности, которая продолжает дальше рассматривать своих рабочих в качестве массы, которую можно всегда заменить, и государству, которое до сих пор придерживается политики апартеида: политики дешёвой работы. (Крис Вебб, Эхо прошлого, в газете express. Zeitung für sozialistische Betriebs-und Gewerkschaftsarbeit. Nr. 9/2012. S. 12/13.)
Крис Вебб достаточно наглядно описал структурный террор капиталистической эксплуатации как во время режима апартеида, так и во время правления режима АНК. Однако южно-африканскиe шахтёры также не остались в роли объектов эксплуатации, в августе 2012 г. они стали субъектами классовой борьбы. Особенно 3000 горняков шахты «Лонмин» в Марикане были сыты по горло. 10-го августа они приостановили работу. Эти горняки также больше не находились под контролем профсоюза горняков National Union of Mineworkers (NUM), который является отраслевым профсоюзом в COSATU. Откровенно открытое совместное управление эксплуатацией рабочих профсоюза NUM с капиталом и режимом АНК заметно отдалило его от рабочих. Однако нередко недовольство профсоюзами в воспроизводительной классовой борьбе приводит к учреждению новых «радикальных» профсоюзов. Так было и в Южной Африке. Уже в январе 2012 г. профсоюз Assoziation of Mineworkers and Construction Union (AMCU) организовал забастовку на шахте Impala Platinum. AMCU был основан бывшими разочарованными членами NUM, которые обвинили бывший профсоюз: «Управление шахтами поддерживает NUM, они спят вместе в одной постели». AMCU требовал для шахтёров зарплату размером 1250 евро вместо прежней 400-600 евро. Классовая борьба в Марикане велась жёстко с обоих сторон. Если бы мы являлись членами «независимой организации по правам человека», то констатировали бы: права человека нарушались с обеих сторон.
Но так как мы не мелко-буржуазные защитники прав человека, а пролетарские революционеры, мы солидарны с воинственной борьбой южно-африканского пролетариата против государственного террора режима АНК. Уже с 10-го по 15-ое августа воинственная классовая борьба привела к десяти жертвам, двое из которых оказались полицейскими. 16-ое августа 2012 года войдёт в историю южно-африканского и мирового пролетариата как один из самых кровавых дней государственной репрессии. В этот день десятки полицейских особого назначения специально подготовленные для подавления восстания в интересах капитала и государства расстреляли 34 рабочих и ранили 78. К сожалению, пролетариат был вооружён только мачетами и копьями и не смог дать подобающего отпора государственному террору.
В четверг 16-го августа 2012 г. режим АНК показал пролетариату свою кровавую пасть. Против рабочих, которые больше не давали дезорганизовать себя подконтрольному АНК профсоюзу и начали борьбу против структурного террора капиталистической эксплуатации, у «чёрной республики» не нашлось другого ответа чем открытый полицейский террор. Институционализированное рабочее движение, COSATU и «К»П ЮАР, естественно, после кровавой бойни также остались преданными режиму АНК. «Между тем профессиональный союз COSATU полностью поддерживает линию АНК: необходимо говорить о вине обоих сторон и государственном трауре с приспущенными флагами. КП Южной Африки потребовала ареста лидеров профсоюза AMCU, некоторые даже защищали полицейскую операцию» (Крис Вебб, Эхо прошлого Ст. 12).
Полицейский террор режима АНК поставил на повестку дня диктатуру пролетариата как воинственную форму самоорганизованной классовой борьбы. Для защиты от государственного террора пролетарии могут и должны вооружаться и создавать отряды социально-революционного ополчения. Однако в августе 2012 г. процесс радикализации классовой борьбы ещё не дошёл до такого уровня. Но тот факт, что в этой жёсткой классовой войне погибли не только рабочие, но и двое полицейских, однозначно показывает наличие, пусть и в зародыше, диктатуры пролетариата. Однако непосредственная диктатура пролетариата не в состоянии победить структурный террор капиталистической экономики и полицейское насилие государства. Для этого необходимы собственные вооружённые органы рабочего ополчения и очень высокий уровень революционного бытия и сознания.
Классовая борьба в Марикане хотя и имела сильные революционные тенденции, но в целом осталась в рамках воспроизводительной борьбы. Шахтёры не боролись сознательно ради упразднения наёмного труда, а боролись за поднятие зарплаты. Они прекратили работу на какой-то промежуток времени, чтобы возобновить её в более лучших условиях. Профсоюзы при этом являются бюрократически отчужённой формой воспроизводительной классовой борьбы. Однако профсоюзная бюрократия имеет другие интересы, чем пролетариат. Профсоюзная бюрократия заинтересована в признании со стороны буржуазии ее роли в деле совместного управления капиталистической эксплуатации. Уровень зарплаты, которую они при этом выторговывают у капитала, для профсоюзной бюрократии второстепенен, т.к. они сами не живут на эту зарплату. Поэтому конфликты между профсоюзной бюрократией и пролетариатом возникают уже во время воспроизводительной классовой борьбы за высокую зарплату. Основание новых «радикальных» профсоюзов является выражением этого противоречия. Но «радикальные» профсоюзы также должны и сами желают заключать коллективные договора по зарплате. Этот договор фактически является юридическим подтверждением совместного управления профсоюзной бюрократии и буржуазии эксплуатацией рабочих и работниц.
Подписание коллективного договора означает прекращение легальной классовой борьбы на время действия договора. Но если рядовые члены профсоюза или бюрократы конкурирующего профсоюза не признают новый договор, то у буржуазии и профсоюзных боссов возникает проблема.
Так было и в Южной Африке. В начале сентября 2012 г. COSATU профсоюз NUM использовал забастовку шахтёров Мариканы, чтобы за спиной пролетариата и за счёт конкурирующего профсоюза AMCU прийти к соглашению с управляющими шахты «Лонмин». Но бастующие пролетарии и «радикальный» профсоюз AMCU отвергли этот закулисный торг, и забастовка продолжилась.
Однако почти через две недели, на третьей неделe сентября 2012 уже AMCU «прыгнула в
кровать» к «Лонмин» и NUM. Теперь уже у них начался секс втроём. Зарплаты рабочих поднялись с 11 до 22%. Начиная с 20-го сентября после почти шести недель забастовок шахтёры стали опять производить прибавочную стоимость для капитала. Несмотря на забастовки, наёмный труд на «Лонмин» все равно воспроизводился. Это и представляет собой консервативные тенденции воспроизводительной классовой борьбы и социально-реакционную функцию профсоюзов. „Переговорщик Национального Союза Шахтёров (NUM), Эрик Гцлитшана, говорил, что соглашение вернёт стабильность на шахту «Лонмин» и объявил, чтобы рабочие возобновили свою работу. Джозеф Матунджва сказал, что соглашение могло быть достигнуто и ранее без потери человеческих жизней“. (Лукас Вольф, Соглашение в Марикане, в газете „junge Welt“ от 20-го сентября 2012). Эти профсоюзные боссы действительно думают, что рабочие погибают и убивают для того, чтобы после этого они пили шампанское с буржуазией и поднимали бокалы за свои тарифные махинации. Однако классовая борьба распространилась и на другие шахты.
.....
В нашей статье «Институционализированное рабочее движение и пролетариат Южной Африки. Часть 1» мы уже писали, как Росвита Райх, одна из прислужливых дам режима АНК в первом десятилетии 21-го столетия, зарабатывала свои деньги в том числе своими социально-демагогическими статьями в немецкой левой мелкобуржуазной газетёнке „junge Welt“ (Юный Мир). В настоящий момент, когда режим АНК своим кровавым террором стал также нелюбимым у мелко-буржуазных интеллектуалов, такого рода восхваляющие статьи, как у Росвиты Рейх, больше не пользуются спросом. Сейчас курс направлен на статьи относительно критического содержания:«Горнодобывающую промышленность по-прежнему лихорадит. Все больше людей в горнодобывающих центрах выступают за улучшение условий труда, достойное жилье и высокую зарплату. Около двух недель тому назад на платиновых рудниках «Лонмин» в Марикане началась забастовка, в результате чего полицейские стали стрелять в протестующих, при этом погибли 46 человек. Но борьба распространилась дальше. На прошлой неделе (неделя с 1-го по 7-ое октября 2012) в забастовке участвовало в целом 100 000 шахтёров. Они требовали „лучшей жизни“, которую им правящий АНК после падения режима апартеида и обещал. Как минимум семь человек погибло на прошлой неделе во время забастовки (5-го октября 2012г.). Национальный профсоюз работников горнодобывающей промышлености сообщает, что один из секретарей профсоюза компании Western Platinum был застрелян в своем доме в Марикане.
„Это начало войны“, заявил в интервью воскресному выпуску еженедельника „Mail & Guardian“ один из бастующих шахтёров „Anglo American Platinum“ – крупнейшего производителя платины в мире. Такого рода резкие заявления, особенно ввиду массовых увольнений 12 000 бастующих рабочих, на сегодняшний день в Южной Африке не являются ни преувеличением, ни чем-то иррациональным. Свою решимость не отступать на этот раз горняки с разных шахт по всей стране доказали на прошлой неделе.
Забастовки распространились на алмазные рудники и на шахты по добычи железа, золота и хрома. Особенностью проводимых акций является то, что они являются «дикими». Рабочие порвали с профсоюзными методами имитации борьбы COSATU, который состоит в коалиции с АНК, они действуют «нелегально» и освобождаются от зависимости от власти профсоюзных боссов, которые под страхом потери власти последние двадцать лет проспали борьбу. (Примечание. Перед нами типичный пример мелко-буржуазной левой «критики» профсоюзной бюрократии. Бюрократия COSATU как раз эти двадцать лет не спала. За это время она стала соуправляющей южно-африканской буржуазии – большего профсоюз и не может добиться. Мелко-буржуазные левые также бодрствуют, когда они не приводят действительно революционную критику профсоюзной бюрократию. Левые интеллектуалы продают свой идеологический товар на левом рынке, и автор вышестоящих строк никогда не смог бы продать какой-нибудь левой газетёнке действительную материалистическую и революционную критику профсоюзов).
Реакция революционного тройственного правительственного союза показывает, что этот бунт направлен против господствующей верхушки. (Примечание. Правительственный альянс АНК, COSATU и «К»П ЮАР был с самого начала социально-реакционным. Однако большинство мелко-буржуазных левых уже с момента прихода к власти АНК своими фразами о «национальном освобождении» служили рупором чёрной буржуазии и его политического персонала. Однако перед лицом кровавых репрессий режима АНК мелкобуржуазные левые идут на попятную, чтобы дальше идеологически полоскать мозги пролетариату). Коммунистическая партия Южной Африки уже несколько недель хранит молчание. (Примечание. На самом деле «К»П ЮАР не молчала, а частично даже призывала к усилению кровавого террора против бастующих). COSATU и его ответственный за горно-добывающую промышленность профсоюз NUM совместно с отраслевым союзом промышленников опубликовал всего лишь заявление, в котором напомнил о существующих соглашениях по зарплате, трудной ситуации на рынке золота и сохранении рабочих мест. Венцом всего стало заявление главы государства и лидера всемогущего АНК Джейкоба Зумы. На съезде предпринимателей горнодобывающей промышленности он официально заявил: «Мы не должны стремиться к созданию у нашей нации такого имиджа, что мы постоянно находимся в борьбе».
«Забастовочные комитеты хотят иметь независимые профсоюзы, которые контролируются рабочими, а не COSATU или АНК» - вот как выразил очевидный разрыв между рабочим классом и своим бывшим освободительным движением(?) Нкосинати Мпопо, один из бастующих шахтёров гиганта по добычи хрома Samancor. Медленно, но уверено до сегодняшнего момента дезориентированные стачки стали принимать это направление. Ответственность за недавние массовые забастовки взяла на себя почти неизвестное, но уже давно активное среди горнодобывающих шахт маленькое троцкистское движение под названием Democratic Socialist Movement. (Примечание: В действительности все как раз было наоборот. Пролетариат ЮАР показал свою ориентацию тем, что восстал против режима АНК и его собачки на поводке профсоюза COSATU. С другой стороны он также показал свою дезориентацию тем, что обратился за помощью к троцкистам, т.к. эти мелко-буржуазные идеологи могут привести южно-африканский пролетариат только к повторному поражению). Один из представителей стачкома заявил, что протесты являются частью всеобщей забастовки, которая началась после бойни в Марикане.
Вопрос о том, насколько забастовки политизированы остаётся пока неясным. (Примечание: Типичный жаргон мелкобуржуазных левых. Политизация борьбы означает определение направления борьбы пролетариата со стороны политиков! Мы, социальные революционеры и революционерки, боремся за то, чтобы классовая борьба оставалась сознательно антиполитичной, т.е. была направлена против государства, а также не давала себя усыпить оппозиционным политическим течениям, которые и так только защищают свои личные интересы, несовместимые с интересами пролетариата). Хотя на некоторых шахтах после быстрого поднятия зарплат работа опять возобновилась, такое распространение рабочей борьбы, как на прошлой неделе, говорит о том, что мы имеем дело с эффектом снежного кома. Этот эффект, может, как для боссов шахт, точно также и для политической элиты Южной Африки при дальнейших увольнениях легко превратиться в лавину. (Кристиан Зельц, Разрыв с АНК, в газете „junge Welt“ стр. 7 от 8-го октября 2012 г.).
Таким образом, режим АНК для большей части мелкобуржуазных левых также находится в полной жопе, но они уже готовы опять подпитывать опасные для пролетариата иллюзии в «радикальные» профсоюзы и политические партии. Однако даже самые радикальные профсоюзы объективно являются соуправлящими капиталистической эксплуатации, которые должны и сами хотят вести торги по цене найма рабочей силы с капиталистами, менеджерами и политиками. Наёмный труд при этом остаётся признанным фактом, даже если «радикальные» профсоюзы выражаются идеологически против наёмного труда. Пролетариат может упразднить наёмный труд только в процессе социальной революции, однако профсоюзы при этом никогда не станут органами революционной классовой борьбы. Все это относится также и к политическим партиям. Функцией политики является организация классового общества в форме государства. Радикальные марксистские партии также стремятся к захвату политической власти, а политическая власть может быть направлена только против пролетариата. Это положение действительно для всего мирового пролетариата, а следовательно и для южно-африканских рабочих и работниц.
Итог: Школа практики классовой борьбы является самой суровой школой в мире, и это не пустые фразы. Бывает так, что даже многие субъективно честные люди, которые, несмотря на все обстоятельства, все равно не смогли извлечь правильный урок из жизни, могут в реальной классовой борьбе легко оказаться на другой стороне баррикады, а именно на социально-реакционной стороне. Одним из важнейших уроков является тот факт, что партийный марксизм и анархо-синдикализм являются для борющегося пролетариата идеологиями поражения, потому что являются идеологиями буржуазных форм организации, а именно партии и профсоюза. Это означает, что даже субъективно честные партийные марксисты и анархо-синдикалисты могут превратиться в буржуазных боссов против пролетариата.
