1. Говорят, что анархизм разрушает нравственные начала, что он основан на научном материализме (Der Anarhismus undsiene Traeger, p. 124, 125, 127); что его общественный идеал определяется особым присущим ему воззрением на историческую жизнь (Reichesberg, p. 27). Если это правда, то учения Годвина, Прудона, Штирнера, Тукера и много других, признанных анархистскими, учений не могут почитаться таковыми.
2. Утверждают, что анархизм полагает своей высшей целью счастье личности (Lenz, p. 3); что он оценивает каждый человеческий поступок с отвлеченной точки зрения неограниченных прав личности (Plechanow, p. 80); что высшим законом для него является не общее благо, а свободный произвол личности (Rienzi, p. 43). Если это верно, то ни учения Годвина, Прудона, Бакунина. Кропоткина, Толстого, ни много других, признанных анархистскими, учений не могут считаться таковыми.
3. Полагают высшим законом анархизма нравственный закон справедливости (Bernatzik. Jahbuch, p. 2, 3). Если это так, то ни учения Годвина, Штирнера, Бакунина, Кропоткина, Тукера и Толстого, ни масса других, признанных анархистскими, доктрин нельзя считать таковыми.
4. Говорят, что отличительной чертой анархизма является отрицание всякой вообще программы (Lenz, p. 5), что у него есть лишь одна программа отрицательная (Crispi. Daily Mail, 1898, р. 4). Если это правильно, то учения Годвина, Прудона, Штирнера, Бакунина, Кропоткина, Тукера, Толстого и почти все другие, признанные анархистскими, учения нельзя причислить к таковым.
5. Утверждают, что анархизм отвергает право (Stammler, p. 2, 4, 34,36) и правовое принуждение (Lenz, I, p. 4). Если это верно, то нельзя называть анархистскими учения Прудона, Бакунина, Кропоткина, Тукера и многие другие, признанные анархистскими, доктрины.
6. Заявляют, что анархизм отвергает общество (Garraund, р. 12; Tripels. Compte rendu, p. 253), что его идеал есть разрушение общества (Silio. La Espana moderna, 61, р. 145) и что оно существует лишь для того, чтобы бороться с ним (Reichesberg, p. 14, 16). Если это верно, то ни учения Годвина, Прудона, Штирнера, Бакунина. Кропоткина, Тукера и Толстого, ни почти все другие, признанные анархистскими, доктрины не могут считаться таковыми.
7. Говорят, что анархизм требует разрушения государства (Bernstein: Neue Zeit 10', р. 359), что он стремится его уничтожить (Lenz, р. 6), что он не признает государства ни в какой форме (Bernatzik. Jahrbuch, p. 3, 19), что он против всякого правительства (Die Hintermonner der Sozialdemokratie, p. 14). Если это справедливо, то учения Бакунина и Кропоткина, а равно и все признанные анархистскими учения, которые предвидят исчезновение государства, но не требуют его, не могут считаться анархистскими.
8. Думают, что в будущем анархистском общежитии условие будет связывать лицо ровно столько времени, сколько ему угодно (Reichesberg, p. 30). В таком случае учения Прудона. Бакунина, Кропоткина, Тукера и масса других, признанных анархистскими, теорий должны считаться неанархистскими.
9. Говорят, что анархизм стремится заменить государство федеративным строем (Die Hintermonner der Sozialdemokratie, p. 14); что его целью является общественная жизнь, основанная на взаимных договорах, свободно заключенных между общинами и союзами, построенными на федеративных началах (Ломброзо, р. 31). Если все это верно, то учения Годвина. Штирнера, Толстого и многие другие, признанные анархистскими, доктрины, а равно и учения Бакунина, Кропоткина и смежные с ними не могут быть названы анархистскими, так как они предвидят общественный строй на договорных началах, но отнюдь не требуют его.
10. Говорят еще, что анархизм отвергает собственность (Silio. La Espana moderna, p. 61, 145; Dubois, p. 213). Если это точно, то учения Бакунина, Кропоткина, Тукера и все другие, признанные анархистскими, теории, которые допускают собственность — либо полностью, либо отчасти, — не могут быть признаны таковыми.
11. Говорят, что анархизм отвергает частную собственность (Proa!, p. 50); стремится к обобществлению ее (Lombroso, p. 31); что он необходимо носит коммунистический характер (Sernicoli, 2, р. 67; Garraund, p. 3, 4). Если бы анархизм был непременно коммунистическим, то под это определение не могли бы подойти учения Годвина, Прудона, Штирнера, Толстого и все другие, признанные анархистскими, доктрины, которые отрицают собственность безусловно во всех формах — даже и общинную собственность; точно также не могли бы быть названы анархистскими учения Тукера, Бакунина и другие, признанные анархистскими, учения, которые принимают частную собственность на все вещи или по крайней мере на средства потребления. Наконец, даже учение Кропоткина не могло бы в этих случаях назваться анархистским и все смежные с ним, которые, хотя и предвидят наступление коммунистического строя, однако вовсе его не требуют.
12. Анархизм подразделяют на коммунистический, коллективистический и индивидуалистический (Die historische Entwicklung des Anarchismus, p. 16; Zenker, p. 161) или просто анархизм коммунистический и анархизм индивидуалистический (Rienzi, р. 9; Stammler, p. 28-31;Merlino, p. 18,27; Shaw, p. 23). Если бы первое подразделение было верно, то в него не вошли бы учения Годвина, Прудона, Штирнера, Толстого и все другие, признанными анархистскими, теории, которые отвергают собственность безусловно во всех формах; если же считать второе деление полным, то туда не войдут учение Бакунина и смежные с ним, которые, признавая за обществом исключительное право собственности на орудия производства, оставляют в личном обладании средство потребления.
13. Утверждают, что анархизм призывает к преступлению (Garraud, p. 6; Lenz, p. 5); что он ждет наступления нового общественного строя от насильственной революции (Semicoli, p. 2, 116; Garraud, p. 2; Reichesberg, р.31; Van-Hamel: compte rendu, p. 113); что он стремится к своей цели всеми способами, не исключая грабежа и убийства (Lombroso, p. 31, 34). Если бы анархизм пытался осуществить свое учение при помощи преступления, то не могли бы назваться анархистскими учения Годвина, Прудона и многие другие, признанные анархистскими, доктрины; если бы анархизм стремился к осуществлению путем преступного насилия, то учения Тукера, Толстого и многие другие, признанные анархистскими, доктрины не могли бы назваться таковыми.
14. Полагают, что анархизм признает средством своего осуществления пропаганду действием (Garraud, p. 10—11; Lombroso, p. 34; Ferri: compte rendu, p. 257). Если это мнение верно, то учения Годвина, Прудона, Штирнера, Бакунина, Тукера и Толстого и большая часть признанных анархистскими доктрин не подойдут под это название.
