Провал капиталистического свободного рынка

icy писал(а):1. Нехватка публичных благ

icy писал(а):2. Перепоставки вредоносных благ

icy писал(а):3. Недопоставки полезных для общества благ

icy писал(а):4.Неравенство-тут особо обьяснять не надо

icy писал(а):5. Непрозрачная информация

icy писал(а):6. Монополии

icy писал(а):1. Нехватка от того, что люди будут их потреблять "зайцами", и никто не будет платить.

icy писал(а):2. Курение ... алкоголь ... заводы которые загрязняют окружающую среду ...

В своих утопических фантазиях экономические либералы рисуют общество как совокупность предпринимателей-производителей, движимых своими эгоистическими интересами и реализующих посредством удовлетворения этих интересов потребности, как каждого конкретного члена общества, так и общества в целом. В научной экономической литературе преимущественно такой тип общества называется «идеальной конкуренцией» и является той социальной утопией, к которой привыкли стремиться прогрессивные экономические либералы 18-19 века (в те времена такое заблуждение еще не вызывало рвотных рефлексов). Однако объективная экономическая реальность на протяжении всего периода существования капиталистической системы не раз перечеркивала хоть сколько-нибудь небольшую возможность реализации подобного общества хоть в сколько-нибудь небольших масштабах, и происходило это неспроста.

Дело в том, что между частнособственническим эгоистическим интересом и обществом «свободной конкуренции» существует фундаментальное противоречие и заключается это противоречие, прежде всего, в несоответствии материального мира идеальным мечтаниям либералов.

Историческая практика построения идеального капиталистического общества показала, что любой рынок свободной конкуренции (или приближенный к нему рынок множества мелких предпринимателей в рамках одной отрасли хозяйства) неизбежно идет к монополизации. Происходит столь досадное недоразумение именно потому, что изначально множество предпринимателей-производителей поставлены в различные условия производства. Такие условия могут быть условно субъективными. В качестве примеров таковых могут являться различная квалификация или различные личностные качества производителя, которые производитель воплощает в товарах, предназначенными для удовлетворения какой-либо конкретной общественной потребности. Такие условия могут быть и объективными. В качестве примера объективных по отношению к производителю условий производства можно привести, например, различную степень удаленности производителей от ресурса, необходимого для производства (вообще этих примеров можно привести тьму).

Упомянутые выше условия производства влияют на качество и количество производимой продукции, что в условиях конкуренции дает одним производителям возможность накопления дополнительного капитала и направления (реинвестиции) его в производство, а другим производителям дает таких возможностей меньше или вовсе не дает таких возможностей. Не сложно догадаться, что объективные конкурентные преимущества через какое-то время позволят одним производителям расширять свое производство и получать прибыль в больших масштабах, нежели чем всем отстающим от них. Расширенное производство естественно имеет конкурентное преимущество перед более мелкими производствами и при грамотном управлении неминуемо приведет к тому, что в заданной локации оно останется единственным, т.е. монополизирует всю отрасль.

Любой пытливый ум может ознакомиться с основными недостатками и плачевными последствиями монополизации какой-либо отрасли хозяйства, как для производства, так и для потребления, в любом современном учебнике по микроэкономике. Масштаб бедствия потрясет читателя до глубины души вне зависимости от его идеологических предпочтений – автор гарантирует это. Мы же остановимся на том простом выводе, что с монополизацией отрасли приходит и деградация производства и общественных отношений и даже для сторонников идеологии экономического либерализма это есть факт безусловный и негативный.

Если взглянуть на историю, то такой сценарий развития капиталистических отношений проявлялся на практике в кризисах перепроизводства конца 19в – начала 20ого веков и имел самые неутешительные последствия, как для экономики, так и для общества, интересам которого эта самая экономика, казалось, должна бы служить. Ответом на угрозу монополизации рынка стала необходимость антимонопольного регулирования экономики, которая в современном своем виде ведет историю от имени такого известного и уважаемого экономиста как Джон Мейнард Кейнс.

Если читатель внимательно следил за ходом мысли автора, то ему несложно будет понять простую логическую цепочку: свободная и никем неконтролируемая конкуренция ведет к необходимости крупномасштабного вмешательства и регулирования конкуренции и рыночной экономики. Иными словами экономические либералы, выступая за свободный рынок, делают все, чтобы возникла необходимость стороннего вмешательства и антимонопольного регулирования, которое подразумевает очень широкие полномочия стороннего регулятора. Круг замкнулся, и экономические либералы попадают в плен собственных эгоистических амбиций и бесплодных утопических мечтаний.

icy писал(а):3. Вопрос в том как анархия будет поощрять людей получать образование и развиваться культурно, и как анархия сможет обеспечить поставку таких благ.

icy писал(а):5.Мешает желание развести кого-то и получить с этого профит.

icy писал(а):6. А может такая амнистия привести к неразберихе, хаосу, а потом власти сильного над слабым? Есть хоть какой-то пример в истории такой амнистии?

А чем капитализм плох?

Тем, что капитализм как экономическая система основан на
частной собственности и эксплуатации наемного труда. Также как в прошлом богатые классы богатели за счёт владения землей, имениями, кораблями, рудниками, мастерскими и рабами, так и сегодня частная собственность на средства производства является основой накопления — капиталистического накопления. Если средневековый крестьянин или ремесленник все же были собственниками своего собственного мелкого хозяйства и могли на его основе разбогатеть, то пролетарий по определению не имеет иного «капитала» кроме своей рабочей силы, которую он вынужден продавать владельцу средств производства. Получая зарплату он не разбогатеет никогда. Если римские рабы по наступлении 30-летнего возраста обычно освобождались и становились парцеллярными крестьянами, мелкими ремесленниками или торговцами, то рабочий класс обречен навечно оставаться рабочим классом. Капиталист и рабочий вступают на рынке как бы в «сделку». Но условия этой сделки всегда невыгодны для рабочего. Чтобы капиталист получил прибыль, зарплата работника должна быть ниже реальной стоимости его труда. Прибавочная стоимость, частью которой и является прибыль, рождается из прибавочного, т.е. бесплатного, труда рабочего. Отсюда — неустранимое классовое противоречие между пролетариатом и буржуазией: рабочий стремится продать свой труд по его полной стоимости, сведя, таким образом, к нулю выгоду капиталиста, капиталист — получить максимальную прибыль за счет увеличения эксплуатации наемного труда. Выход из этого противоречия невозможен при сохранении частной собственности. Наемный труд, в отличие от труда свободного крестьянина или ремесленника, является отчужденным. Это значит, что работник не может ни распоряжаться продуктом своего труда, ни контролировать условия трудового процесса. Основной конфликт капиталистического общества заключается в противоречии между общественным характером труда и частной формой присвоения его результатов. Указанные противоречия капиталистического способа производства влекут за собой целую череду разрушительных последствий. Поскольку стимулом и мотивом жизнедеятельности капитализма является прибыль, тогда как удовлетворение потребностей общества здесь вторично, то логика капитализма является логикой войны — войны всех против всех. Капиталисты и их группировки конкурируют друг с другом за рынки сбыта, ресурсы, политическое влияние. Рабочие (продавцы рабочей силы) конкурируют на рынке труда, обеспечивая таким образом наилучшие условия для собственной эксплуатации. Транснациональные корпорации в погоне за прибылью разрушают традиционные уклады и общества, живые культуры, экологию, подрывают суверенитет национальных государств, способствуют ликвидации политических и социальных прав трудящихся. При этом логика «свободной
конкуренции» ведет к тому, что все решают краткосрочные интересы капиталистических игроков. Выгода должна быть получена здесь и сейчас, независимо оттого, к каким последствиям это приведет в будущем. Экологически или социально ответственный буржуа является в рамках такой системы заведомым лузером. Анархия производства, т.е. существование множества конкурирующих между собой и неподконтрольных обществу «хозяйствующих субъектов», ведет к неизбежным разрушительным экономическим кризисам. Один из таких кризисов в 1997, названный «азиатским», повлёк за собой дефолт в России, крах «Аргентинского экономического чуда», обвал в Бразилии и прочим катаклизмам, поразившим не только экономики «второго уровня», но и развитые капиталистические
страны. Нищета, безработица, неравенство и угнетение остаются сегодня уделом подавляющего большинства населения земного шара. При капитализме они неистребимы, хотя уровень развития мировых производительных сил вполне позволяет покончить с ними и нужно только освободить их от капитала. Пропасть между богатейшими и беднейшими в начале XXI века шире, чем за всю предыдущую историю человечества. Причина этого разрыва — неустраненные и неустранимые противоречия капитализма. В условиях гигантской технологической мощи, достигнутой человечеством в XX веке сохранение не поддающейся контролю и регуляции «стихийной» экономики, экономики-казино, угрожает самому существованию земной цивилизации. Социальная, экологическая, военная катастрофы при сохранении нынешнего положения вещей не только вероятны, но и неизбежны. Единственный способ предотвратить их — создать принципиально иную, управляемую некапиталистическую экономику.

Но ведь рабочие и капиталисты могут договориться...

Если вкладывать в термин «договориться» тот смысл, что и те, и те будут неплохо жить — то «договориться» они конечно смогут. Но при двух условиях. Первое. Неплохо жить для рабочего будет означать 8 часов тупой работы плюс 2 часа на проезд к ней, уровень зарплаты достаточный для существования его семьи, покупок в дешёвом супермаркете, для приобретения и обслуживания малолитражки и малогабаритной квартиры в панельном доме на окраине, обставленной мебелью IKEA. На что-либо большее он сможет рассчитывать лишь в исключительных случаях.
Неплохая жизнь капиталиста — это уровень в десятки и сотни раз выше. Богачи способны и могут истратить в один день столько, сколько рабочий зарабатывает за год.
Второе. Стабильная жизнь рабочего может осуществиться лишь при стабильном рабочем месте и стабильной (на самом деле повышающейся) зарплаты. Но это возможно лишь в ситуации роста экономики, когда рынки расширяются, капиталисты открывают новые рабочие места и готовы платить высокие зарплаты. Однако за расширением обязательно следует замедление, сжатие, спад. И это совершенно не зависит от воли капиталистов. Капитал обесценивается, денег вдруг начинает не хватать, рабочие места сокращаются и зарплаты падают. Если же кризис достигает таких размеров, что рост ВНП становится равным нулю, то безработица среди рабочего класса может достичь 10-15%.

Как же тут «договориться»?

Классовый интерес собственника средств производства заключается в увеличении доли бесплатного — прибавочного — труда рабочего, т.е. в увеличении эксплуатации. Интерес рабочего, наоборот, состоит в уменьшении, а — в конечном счете — уничтожении эксплуатации, что, естественно, означало бы ликвидацию частной собственности и капиталистических отношений как таковых. Обусловленная этим борьба между рабочими и капиталистами в условиях буржуазного общества неизбежна и неустранима.